Не верю в доброту братвы
Шрифт:
Раньше по рынку ходили «быки» с волынами под кожаными куртками, собирали с торговцев дань, сейчас уже не так. Сейчас братва стрижет купоны через администрацию рынка, которую возглавлял их представитель. Хочешь работать на рынке, плати арендную плату, куда и включалась стоимость бандитской «крыши». Причем торговцы сами несли в администрацию свои денежки. Но и Касимов без дела не сидел, он зорко следил, как и у кого идут дела, держал, что называется, ситуацию под контролем и, если что не так, спускал с цепи «быков». Торговля идет не очень – послаблений не жди,
– Что ж, придется уходить, – вздохнул Глеб.
Не хотелось ему терять свою клиентуру, но раз такое дело, придется переезжать на другой рынок, благо что выбор есть. Правда, павильонная торговля, к которой он так привык, существовала только здесь, но ничего, открытая лавка тоже может приносить доход. Только вот отпустят ли его и Женю?
– Уходите, – с едкой насмешкой кивнул Касимов. – Но сначала надо выплатить неустойку.
– Какую неустойку? Нет в договоре никакой неустойки!
– Есть. Уже есть.
– Да, но мы ничего не подписывали.
– Достаточно того, что мы подписали, – хищно усмехнулся бандитский директор. – Двадцать пять тысяч долларов, и вы свободны.
– Сколько?! – ошалел от возмущения Женя.
– Можно в рублях. По курсу Центробанка.
– А если нет?
– А куда вы денетесь? – ухмыльнулся Касимов. – Мы вас везде найдем. А потом вас искать будут, долго и безрезультатно.
Видно, приперло братву так, что им приходится идти на столь жесткие меры воздействия. А они пойдут, Глеб в этом почему-то не сомневался. Деньги – цель бандитского существования, ради наживы эти скоты пойдут на все.
Деться Глеб мог, но у него мать, младший брат, и «завгаровцы», если разозлятся, могут отыграться на них. Примеры тому есть… А у Жени семья еще больше, и всех с собой не забрать. Всем скопом в дальних краях не затеряешься, бесследно только в одиночку исчезнуть можно…
– И что нам теперь делать? – в раздумье спросил Глеб.
– Платить, – безжалостно посмотрел на него Касимов.
– Но мы и так много платим.
Арендная плата сама по себе небольшая, но тяготила нагрузка в виде бандитского налога. И если бы вдвое увеличилась только арендная плата, но ведь это касается и платы за «крышу».
– Ничего, бывает и хуже…
– Мы в убыток себе будем работать.
– Ну, постарайтесь не в убыток.
– Зима на носу, люди сейчас верхнюю одежду стараются покупать, а у нас не тот ассортимент. Продажи падать начнут…
– Переходите на верхнюю одежду, – поднимаясь со своего места, кряхтящим голосом проговорил Касимов.
Он ушел, и Женя послал ему вслед крестное знамение, словно от Сатаны открещивался. И дверь за ним закрыл. Не до работы сейчас, когда такое дело.
– И что делать будем? – спросил он.
– Думаю, – меланхолично глянул на него Глеб.
– На заводской рынок надо уходить…
– А клиентура? И павильонов там нет… Стремно…
– А давай магазин в центре откроем!
– Бутик фирменной одежды «Стриж», да? – с безобидной иронией спросил Глеб.
– Ну, было бы неплохо, но под такой маркой мы быстро прогорим.
– Магазин прогорит, а мы в нем зажаримся. Или испечемся?
– Не смешно.
– Зато реально.
– Да не тронет нас никто. Центр у нас Герасим держит, мы к нему под «крышу» встанем.
– Знал я одного Герасима, – сумрачно усмехнулся Глеб. – Муму, сволочь, утопил. Глухонемой был. И этот глухонемым прикинется, когда Завгар нас топить начнет. А если захочет услышать, то за определенную плату. Сначала от Завгара отобьют, а потом такой счет выставят…
– В полицию обратимся.
– Ага, ты заявишь, и менты бросятся с Завгаром воевать. Держи карман шире… У Завгара все куплено.
– Это если в Центральный РОВД обратиться, а есть еще РУБОП.
– Ну хорошо, обратились мы в твой РУБОП, ну наехали менты на Завгара, повязали его. Дальше что? Он тебе лично угрожал? Нет. Мне угрожал? Нет. Мы ему лично за «крышу» платим? Нет. Какие к нему претензии?.. Выпустят его. Скорее даже не арестуют. А если вдруг, то братва на свободе останется. Угадай, что нам за это будет?
– Так потому и жирует братва, что мы боимся. Если бы не боялись, их бы давно уже поганой метлой повымели…
– Менты и без нас знают, чем Завгар здесь занимается. И про «центральных» они знают, и про «заводских», и про «семеряков». И что? Да ничего. Цветет братва и пахнет. Смердит на всю Ивановскую…
– И что нам теперь делать? Платить этим козлам?
– Не знаю, но и к ментам нельзя… Где ты товар берешь? Какая фирма его производит? А-а, нет фирмы? И налоги не платите? Ну, братец, берегись!..
– Предприятие и оформить можно, – пожал плечами Женя. – Давно уже пора…
– Пока это будет, время пройдет. Нас к этому времени самих задним числом оформят…
– Вот суки! – вскипел Стриж. – Паразиты хреновы!
Глеб запоздало заметил, как открылась дверь, и бритоголовый детина в кожаной куртке переступил через порог. Он подал знак Жене, но тот ничего уже не замечал, его, что называется, понесло.
– Хрен им, а не деньги!
– Это кому хрен?! – взревел за его спиной возмущенный голос.
Громила заполнил собой все свободное пространство павильона, но и это было еще не все. Вслед за ним появился еще один «качок».
Женя испуганно развернулся на голос. Громила двумя руками схватил его за грудки и оторвал от пола.
– Отпусти его! – поднялся со своего места Глеб.
– Опустить? – развеселился детина. – Дема, ты слышал, этот хрен хочет, чтобы я опустил этого петушка?
– А он, в натуре, на петушка похож! – ухмыльнулся его дружок, глядя на Женю.
– Так он и есть петушок, да, педрила? – с силой тряхнул Стрижа громила.