Не вместо
Шрифт:
Я замираю на половине затяжки. Ректор Абрамс не показался мне жестоким человеком. Вот так сюрприз.
— Охренеть, — вырывается из меня с дымом.
— Он был прав, — тем не менее совершенно спокойно говорит Звездочка. В ее голосе не слышится ни нотки обиды. — Мне требовалась шоковая терапия. Я вела себя глупо и опрометчиво. Дело чуть до суда не дошло. Вместо пар я преследовала Лейси Уильямс и Зака Эммерсона, пытаясь понять, что же они натворили такого, что мой брат слетел с катушек и чуть не зашиб этого ублюдка. Джеймс бежал из штата, думая, что убил его.
— Потому что девчонка ему изменила? — Нет, я многое повидал, но если так, то попахивает серьезной болезнью.
— Нет, дело в чем-то другом. — Она начинает нервно теребить рукав кофты. — Между тем днем, когда Лейси изменила Джеймсу, и дракой прошло два месяца. Никто не станет ждать два месяца, прежде чем дать в нос из-за подружки. Я пыталась выяснить, что случилось, проводила независимое расследование, мешала полиции, уверенная, что Эммерсоны ее замазали… В общем, творила нечто совершенно идиотское. И, конечно, ничего не узнала. Со мной не стали говорить ни Зак с Лейси, ни остальные серфингисты.
— Серфингисты?
— Они все серферы. И, походу, все так или иначе замешаны в этом деле. Думаю, им запретил говорить со мной Зак. После отъезда Джеймса он стал их лидером. — Взгляд Шерил устремляется к тлеющему кончику моей сигареты. Она нервно облизывает губы. А может, и к лучшему, что Шерри не собирается со мной дружить, потому что некоторые части меня тоже в корне не согласны с этой затеей. — Стефан, об этой истории в университете почти никому не известно. Копы не сновали между студентами и ничего не выясняли в обход отца, об этом хорошо позаботились. Официальная версия гласит, что Джеймс подрался из-за Лейси и уехал. Как я сказала сегодня этой Браун.
Мне хочется многое сказать Звездочке, но на этот раз телефон оживает уже не сообщением. Поджав губы — как не вовремя, — я достаю аппарат и мрачнею. Это Тиффани.
— Привет, Шалтай, — безмятежно тяну я в трубку.
— Стефан! Чем ты так занят, что не отвечаешь на сообщения? — слышится разъяренное в трубке. Писал мне, выходит, не только Норт, но и она.
— С одного раза угадаешь? — скалюсь я. Звездочка закатывает глаза и отворачивается, прекрасно понимая, на что я намекаю. Мы сидим достаточно близко, чтобы ей было слышно каждое слово Тифф. — Ну, что там у вас, героев своей страны?
После того, как Тиффани выдвинула против моего отца обвинение в попытке убийства, многие начали крутить пальцем у виска. Доказательств почти нет. Труп отцовского наемника вряд ли можно допросить в суде, а в том, что он нынче труп, виноваты многие, и я — не исключение. А в данный момент все шишки валят на него. На человека, который избивал меня по приказу отца, вынуждая делать вещи, за которые ни один порядочный человек не возьмется. Уж не знаю, что там натворил Эммерсон, но пока я не сильно посочувствовал брату Звездочки.
— Назначена дата слушания дела твоего отца, — огорошивает Тифф.
— Когда? — подбираюсь я. Остатки напускного веселья с меня сдувает, легкость исчезает тоже. Я с трудом подавляю малодушный порыв убавить громкость и не дать Шерил услышать остальную часть разговора.
— На следующей неделе, в среду.
— Спасибо за предупреждение, Шалтай.
— Эй! Не вздумай вешать трубку! Ты же приедешь?
— А чего ради, Тифф? В жизни не поверю, что вам не хватает свидетелей.
Я не хочу встречаться со своим отцом. И меня разрывает на части от непонимания, какого приговора жду для этого человека. Подсознательно я боюсь, что он сумеет выпутаться из всех обвинений и снова меня найдет. Это одна из причин, по которой я уехал из Бостона.
— Стефан!
— Я занят. Кстати, раз уж сама позвонила, передай своему чудовищу угомониться с музыкой.
— Стеф, клянусь, если ты не приедешь, я тебя силой…
Не став это дослушивать, я скидываю звонок. Не знаю, откуда приходит чувство, что Тиффани испортила момент, но оно совершенно отчетливое. Звездочка вновь замкнулась и демонстративно смотрит в окно.
— Итак, на чем мы остановились? — пытаюсь я вернуться к прежнему разговору.
— На том, достаточно ли я разоткровенничалась, чтобы ты принял мою уязвимость в качестве платы.
Звездец. Убить бы Тиффани.
— Ты правда не понимаешь, что теперь нужно сделать?
— Ты сейчас о чем?
Шерил хмурит брови, и мне остается только покачать головой. Она вообще непрошибаемая.
9. Серфинговый соучастник
Шерил
От этой затеи я ждала куда худшего. Уж никак не думала, что вместо того, чтобы воспользоваться моими родственными связями, к чему я была подсознательно готова, он потребует рассказать о Джеймсе. Это и лучше, и хуже. Единственный человек, с которым я до этого обсуждала ситуацию брата, был Майлз. И он считает, что Джеймс ненадежный тип, который всех подставил, вместо того чтобы ответить по всей строгости за свои поступки. Прямо скажем, Майлз так себе утешитель. Мне иррационально хотелось услышать, что скажет об этой ситуации Стефан, сам побывавший в мясорубке, но он не сказал вообще ничего, потому что нас прервал телефонный звонок. Это было сильное разочарование. Но в итоге мне все равно стало чуточку легче. Видимо, есть некая правда в том, что выговориться полезно. С родителями мы Джеймса не обсуждаем — слишком больно. С Майлзом не обсуждаем — потому что он отзывается о нем слишком хлестко.
— Мне пора ехать, — говорю.
Я совсем не собиралась лезть в жизнь Стефана Фейрстаха, но внезапно подслушала очень личный разговор и по брошенному на меня взгляду поняла, что он от этого не в восторге. Это очень неловко, учитывая, что я уже ворвалась к нему со своими нелепыми требованиями.
— Пошли, я тебя провожу.
Отмахиваться от предложения глупо и невежливо, но когда я выхожу из калитки, тотчас об этом жалею. На противоположной стороне дороги двое девчонок выгружают из машины пакеты из супермаркета.
— Кто это? — спрашивает Стефан, тотчас уловив изменения в моем настроении.
Опомнившись, я выдавливаю улыбку и качаю головой.
Лейси Уильямс пролетела с поступлением в колледж и два года назад, и год назад. Но я не знала, что она съехала от родителей. И уж тем более не могла предвидеть, что ее новый дом окажется через дорогу от Стефана Фейрстаха.
— Никто. До завтра, Стефан.
— Да ты прикалываешься, что ли? — закатывает он глаза.
И делает такое, от чего у меня волосы встают дыбом: он ступает на проезжую часть и направляется прямиком к девчонкам. Не придумав ничего лучше и достойнее — не нырять же под машину, что уж совсем жалко, — я разворачиваюсь спиной и утыкаюсь в черный дисплей собственного телефона. С тех пор как Джеймс уехал, машина у меня новая, и со спины Лейси меня не должна узнать. Я достаточно давно перестала ее доставать, чтобы она не пыталась заподозрить в каждой встречной блондинке Шерил Абрамс.