Не время для одиночек
Шрифт:
— Налей, — Колька показал три пальца. Славка подал ему стакан, шарахнул туда ледяную струю. — Холодная…
Попив, он понял, что хочет есть. Сильно. Славка опять сел на кровать — но уже совершенно проснувшийся. Сидел и улыбался, снова ерошил свои волосы. "Какие же у него глаза? — вдруг подумал Колька. — Серые, синие, голубые? А ведь не помню…" Но он не спросил об этом, хотя какую-то секунду это казалось важным, очень важным.
— Мне нужны местные паспорт и свидетельство о рождении с данными, которые я
Славка медленно опустил руку от волос и свистнул тихонько и мелодично.
— Что, очень трудно? — поинтересовался Колька.
— Да нет, — вздохнул Славка. — Легко это как раз. Вот только… зачем тебе?
— Славян, это не для меня.
— Ещё интересней, — с каким-то равнодушием согласился Муромцев. — А если с твоими документами кто-нибудь завтра в Бахурева пакет с лягушками кинет? Про бомбу я не говорю уже… бомба что — ерунда. Вот лягушки… — он зевнул и потянулся. Пробормотал: — Лягушки — это страшно…
— Славян… — Колька чуть поморщился. — Не юмори, а? Хорошие люди. Помочь надо. Так понятно? — он допил воду.
— Знаешь, за что я тебя люблю? — Славка встал, опять потянулся, снова зевнул. — О, правда утро… вставать, что ли?
— За что, интересно? — Кольке правда стало интересно.
— За твою неустанную заботу о прогрессивном человечестве, Ветерок.
Колька поставил стакан на стол, подтолкнул его указательным пальцем. Спросил, глядя на кончик этого пальца:
— Ты тоже считаешь, что она погибла из-за меня?
— Считают на счётах, Ветерок. Да и то — вчерашний день это — счёты, — Славка подошёл к окну, открыл его. Позвал в полумрак: — Кис-кис-кис… Найд, бродяга, ты где? Я кому говорю, иди домой, спать пора, утро уже… кис-кис, чтоб тебя…
— Славян, ты выполнишь просьбу? — терпеливо напомнил о себе Колька.
Славка вздохнул, выдвинул ящик стола, достал блокнот с вытисненным цветным гербом Муромцевых на обложке:
— Диктуй данные своих хороших людей.
Было уже совсем светло, тот странноватый час, когда вроде бы уже даже день, а люди — в основном ещё спят. Именно в этот час Колька вихрем ворвался в свой дом — буквально с порога бросившись извиняться перед Элли:
— Слушай, я, честное слово… просто — ну кому я ещё-то с этим позвоню?! Ты, пожалуйста, не сердись! Не сердишься?!
— Не сержусь, — Элли, как у себя дома, пила на кухне какао. — Честно, не сержусь. Хотя это было, я тебе скажу… очень… ну… неожиданно это было очень. Почти как в тех книжках, которые ты не любишь, — она не без ехидства улыбнулась. — Нет, для вас тут это, может быть, норма. А мы в Империи от такого слегка уже поотвыкли… Да, кстати. Папа тебя ждёт на обед сегодня.
— Полковник Харзин?! — поразился Колька. — Да брось.
— Что брось, куда? — Элли допила какао. — Он жаждет с тобой
— Это, Элли… — Колька расстегнул куртку. — Ну… а как? В костюме, что ли?
— Лучше в костюме, — серьёзно ответила девушка.
— Ну ладно, — вздохнул Колька. — А как там мои? С Васькой что?
— Это младший? — Элли решительно пустила в кружку струю воды. — Ничего особенно хорошего — но и ничего особенно страшного. У тебя, кстати, аптечка пустая.
— Да знаю я… — парень поморщился. — Откуда ей быть полной? Я и забыл про неё…
— Пополни, при твоей жизни — полезная вещь… — серьёзно посоветовала девушка. — Резаное ранение в левой части головы. Он сказал, что ему грозили — снимут скальп, — Колька стиснул кулаки, оскалился мучительно. — Множественные порезы на плечах. Лёгкое сотрясение мозга и алкогольное отравление. К вечеру будет более-менее в порядке. А старший — истерик какой-то.
— Поживи в такой обстановке, как они — вообще свихнёшься, — буркнул Колька, заставляя себя успокоиться — в висках бухала злая кровь.
— Не нравится обстановка — меняй её, а психовать зачем? — со спокойной решительностью заявила она. — Короче, они оба спят. Мальчишка просто так, а старшему я успокоительное вкатила.
Колька напряжённо ожидал расспросов, но их не последовало, и он испытал острую благодарность к Элли за это отсутствие.
— Я, между прочим, собираюсь тут на лингвиста стажироваться, у отца, — небрежно сообщила Элли. — Может быть, даже в сентябре, в октябре первое звание получу. Буду коллежским регистратором.
— Да? Хорошо, — Колька широко зевнул, не успев прикрыть рот. — Ой, извини…
— Ты же спать хочешь? — поняла Элли. — Ну конечно! А я болтаю… Вот что. Ты иди и ложись, а я приготовлю поесть и тебя разбужу. Я выспалась, я рано легла. Правда.
— А дома? — предложение было соблазнительным, но Колька всё ещё сомневался.
— Я сказала, что задержусь у тебя, всё в порядке, — пояснила девушка.
— Я правда, пожалуй, пойду, — Кольке стало неожиданно легко — и в то же время спать захотелось просто ужасающе. — Лягу тут… на диване.
— Да у тебя тут есть спальня. Ну, внизу, — напомнила Элли.
— Я её уже лет десять не открывал. Не хочу, — поморщился Колька. Элли со знанием дела сообщила:
— Женской руки у тебя в доме не хватает. Давай же нормально спальню приготовлю.
— Нет, я в холле… Да! Через полтора-два часа придёт кто-нибудь. Принесёт конверт, ты его возьми… — Колька опять зевнул, но на этот раз — воспитанно прикрывшись ладонью. — Пошёл?
— Конечно, иди, я всё сделаю, — Элли улыбнулась. — Иди, ложись.