Не вздумай влюбиться
Шрифт:
Ян так же бесшумно вышел, как и появился в ванной комнате.
Ники смотрела на закрытую дверь. Улыбалась. И, кажется, плакала.
11
Водоворот событий закрутил Николету Адамиди настолько, что все слилось в одну сплошную картинку. А очнулась девушка, когда уже стояла в небольшом кабинете чиновника, ответственного за желающих заключить брак. Судя по скорости, с которой этот самый чиновник выскочил из кабинета, предоставив тот в полное распоряжение невесты, вознаграждение было внушительным.
–
А Ники выдохнула. Оглядела себя, словно со стороны.
Надо же, у нее даже платье свадебное появилось за пролетевших два часа. И жених. Жених имелся тоже. Если верить загадочному тягучему взгляду, этот самый жених проявлял исключительно радость. Кажется, никто из родни Ники его не заставлял, под венец Самойлов шел по собственной воле.
А вот Ники... Все оказалось слишком сложно, трудно, запутанно. Да, она любила Яна. Пожалуй, и замуж за него хотела бы выйти. Но не вот так, с бухты-барахты. Без всякой подготовки. Без пышного праздника. Без кучи приглашенных гостей, подарков, артистов. Без всей прочей обязательной мишуры.
И Ники уже сделала два шага в сторону окна. Передумала, этаж ведь третий. Ну куда она сбежит? Еще и в таком пышном платье!
Надо признать, Ян выложил за наряд невесты кругленькую сумму и даже глазом не моргнул. Настоял только на одном: жарким шепотом потребовал надеть чулки.
Ники могла бы, конечно, натянуть вежливую улыбку на лицо, да сообщить Самойлову, куда именно ему сходить со своей просьбой. Но нет! Разве же можно грубить мужчине, когда он ТАК смотрит?
Николета готова была разрыдаться. Сама себя не понимала. Не могла распутать тот клубок противоречий, что рос в ее душе с каждой минутой.
А в дверь аккуратно постучали. Ники вздохнула еще раз. А нервы были настолько напряжены, что девушка готова была отказаться от всего этого фарса, если сейчас на порог кабинета заявится улыбающийся и светящий «фонарем» Самойлов. Кажется, у Ники случился передоз Самойлова за последние два часа.
Но в кабинет осторожно, улыбаясь весело и приветливо, вошла Раиса.
Малышка Ри совсем недавно стала женой Адриана, а Ники вспомнила, что свадьба у брата была не менее скоропалительной, чем у нее с Яном. И все организационные вопросы улаживала сама Ники.
– Волнуешься? – догадалась подруга.
Ники выдохнула, фыркнула, кивнула.
– Все как-то... Как-то слишком быстро! – дрогнувшим голосом произнесла Николета, словно жаловалась лучшей подруге на свою невероятно горькую судьбу. – Я запуталась! Этот Самойлов... Он просто... Просто...
– Просто шикарный мужчина, – закивала Ри, поправляя фату на плечах Ники. – И он отлично вписался в семью.
– Угу, потому что только ленивый в нашей семье его не избил! На нем живого места нет! – возмущенно возразила Николета.
– Он знал, какая девушка ему попалась. Сам выбирал. Ну и потом, мы ведь Адамиди, у нас не бывает просто, – подмигнула Раиса. – Значит, ты запуталась?
– Да, –
– Но замуж все равно выходишь за Яна, – продолжала Ри.
– Да, – еще один кивок.
– И раз уж ты собралась замуж по своей воле, – говорила Раиса, хитро рассматривая подругу, немного растерянную и смущенную, и это совсем не вязалось с поведением бойкой, дерзкой и неунывающей Николеты Адамиди, – Уж прости, но пистолета у твоего виска я не вижу. Так вот, ты согласилась выйти замуж за шикарного мужчину, который не побоялся нашей с тобой родни, твоего отца, и, ладно уж, моего тоже. Так вот, Самойлов ко всему прочему еще и бесстрашный. Так?
– Так, – кивнула Ники.
– А еще мы с девочками решили, что он для тебя тот самый, – понизив голос до заговорщического шепота, произнесла Ри, – Ну, Ян для тебя – наше семейное проклятье. Ты повернута на нем. Со всеми вытекающими последствиями в виде полной контузии мозга. Я права?
– Права, – горько прошептала Ники.
– А по какому поводу траур? Ты встретила мужчину всей своей жизни, с которым у тебя полное взаимопонимание! И вдруг рыдать решила? – фыркнула Ри.
– Ты не понимаешь! Это я в него втрескалась по уши. Это он для меня единственный и на всю жизнь. Это я не смогу больше ни на кого смотреть! – выпалила Ники.
– И что? Разве это плохо? – улыбнулась Ри.
– Это катастрофа! Вдруг у него любовь ко мне пройдет через месяц, полгода, через год? И куда я денусь со своей семейной болезнью? На кой черт эта зараза неизлечимая ко мне привязалась?! – в отчаянии уже громче проговорила Николета, понимая, что нервы вот-вот лопнут, точно мыльный пузырь.
Николета не заметила, как в кабинете повисла гнетущая тишина. И вопросы ее так и застыли в воздухе.
– Ну, я, пожалуй, пойду, – шепнула Ри, коротко обняла Ники и твердо произнесла: – Все будет хорошо. Ждем вас.
Ники замерла. Знала, что Ян остановился за ее спиной в жалком шаге. Чувствовала его невероятно остро. А спазм сжал горло, дышать невозможно, а уж говорить – и подавно.
Когда дверь аккуратно захлопнулась, Ники прикрыла глаза.
А Ян осторожно развернул ее, обняв за плечи обжигающими, надежными руками.
– Ники..., – голос у Самойлова звучал сипло, словно мужчина говорил через силу, – Малышка, чем ты болеешь? Какой диагноз? Мы со всем справимся, с любой заразой! Я тебя не отдам никому, даже этим чертовым докторам. Поняла?!
Ники открыла глаза, Ян нависал над ней, плотно обхватив лицо своими жаркими, твердыми ладонями. И смотрел... Как же он смотрел! В самую душу, выворачивая ту наизнанку своей заботой и нежностью.
– Это совсем другое! – ответила Ники и, чтобы успокоить Яна, накрыла своими пальцами его ладони и слегка сжала. – Не то, о чем ты подумал.
– Уверена? О какой тогда неизлечимой заразе ты говорила Раисе? Я слышал твои слова, Ники! – нахмурился Самойлов.
А в дверь уже настойчиво стучали, подсказывая, что регистрация вот-вот начнется. И, желательно, чтобы жених и невеста на ней тоже появились.