Не желайте слишком громко
Шрифт:
Ира, похоже, оказалась не из понятливых. Не люблю таких откровенно наглых девиц, вот честно.
– А в чём дело, тебя же всё устраивало! – она нахмурилась, в голосе прорезались возмущённые нотки.
– Правда? – наигранно удивился Андрей. – Ты меня не слышала, что ли, Ира? Я тебе сколько раз говорил, ты слишком долго одна танцевала, и у тебя не получается в паре стоять? Партнёрша должна слушаться рук партнёра, а у меня каждый раз после танца с тобой ощущение, что кирпичи таскал, – он скрестил руки на груди. – Или ты думала, что я шутил? Ир, всё, извини, мне заниматься надо, – Андрюха развернулся и направился к нам с Пашкой.
Ира посопела, потопталась, но истерить прилюдно не стала.
– Ну и катись ты, – буркнула она достаточно громко и вылетела из зала.
– Про неё говорил? – лениво спросил Пашка, кивнув вслед бывшей партнёрше брата.
– Ага, – Андрюха хрустнул пальцами и посмотрел на меня. – Как, жива?
– Более чем, – усмехнулась и встала. – Так, ни слова про коленку! – предупредила и наставила на него палец.
– Молчу, – он выставил перед собой ладони и широко улыбнулся. – Надо понимать, согласна на моё предложение?
– Ну… да, – смысл ломаться, когда и так всем всё понятно.
– Отлично, – он протянул руку. – Тогда продолжим. Ча-ча твоя мне понравилась, попробуем сегодня самбу?
Самый любимый танец из латинской программы, но и самый сложный. Быстрый, и движения тоже сложные, не уверена, что тело вспомнит.
– Давай только темп помедленнее? – я с сомнением кивнула.
– Как скажешь, – Андрей наклонил голову.
За диджея был Пашка. Мы встали, раздались знакомые звуки… Чёрт. Я не знаю, что со мной вдруг случилось, но накатило осознание, что в зале кроме нас троих больше никого нет, и как минимум один из братьев чётко обозначил свои интересы. А второй слишком уж близко, и ноздри щекочет терпкий аромат туалетной воды, и ещё, мне нравится, как перекатываются под кожей мышцы, которые обтягивающая чёрная футболка только подчёркивает… Паника молоточками застучала в висках, я сбилась, тело отказалось подчиняться, разом став каким-то деревянным. Казалось, ладони Андрея раскалены, и я с трудом удерживалась, чтобы не вздрагивать, хотя умом понимала, что это танец, и партнёр будет прикасаться ко мне, обнимать и прижимать. Чёрт возьми, это же просто танец!!! Чего меня дёргает-то?! Я резко остановилась, высвободилась, не отрывая глаз от паркета. Пашка нажал «стоп», а я пыталась справиться со злостью и раздражением. Комментариев не последовало, Андрей просто взял за руку и спокойно сказал:
– Ещё разок.
Я сделала пару глубоких вдохов, успокаивая сорвавшееся с цепи сердце, прикрыла глаза и встала лицом к нему. Смотреть на тренера было тяжело, и я направила взгляд ему за спину. И надо же было там Пашке стоять! Нечаянно посмотрела прямо в задумчивые зелёные глаза, отражение тех, что прямо напротив. Собственные движения вдруг показались слишком фривольными, мгновенно ожёг стыд за то, что так активно виляю бёдрами, и… Чёрт, чёрт. Выдернула руки, резко развернулась и отошла, чувствуя себя ужасно глупо. Да ну что со мной происходит, а! Соберись, тряпка! Пришла танцевать, так танцуй!
– Юль, – окликнул меня Андрей, и плеча коснулась его ладонь. – Ну-ка, стой.
Я не успела ничего сказать, как меня резко развернули и тоном, не допускающим возражений, сказали:
– Глаза закрой и расслабься. Музыку слушай и забей уже на своих тараканов.
Наверное, так будет лучше, действительно. Хотя, танцевать с почти незнакомым партнёром с закрытыми глазами, пожалуй, сложнее. Приходится ориентироваться на одни ощущения и чутко прислушиваться, куда тебя ведут. Ещё раз вздохнула, заставила спину выпрямиться, а руку не напрягаться, и замерла. Пашка снова включил музыку, и так удачно получилось, что одну из моих любимых композиций. Эмоции встрепенулись, по телу пробежала дрожь, и нервы завибрировали в такт.
– Просто танцуй, ты же умеешь, – негромкий голос Андрея, и мы начали.
Ох… Это оказалось круче, чем в первый раз. Зажигательный ритм накладывался на ощущения от прикосновений, к которым приходилось прислушиваться каждую секунду, но в то же время никакого напряжения. Движения наконец-то стали плавными, такими, какими должны быть, и я заразилась весёлой самбой, отпустила себя, позволила Андрею вести. В какой-то момент рискнула открыть глаза, поймала его взгляд, искрящийся шальной радостью, как бенгальский огонь. Чистый восторг, который захватил с головой. Я флиртовала, дразнила, убегала и позволяла себя поймать, чтобы снова ускользнуть из настойчивых рук и снова в них оказаться, и уже не вздрагивать от прикосновений, а послушно прижиматься к сильному телу и замирать в объятиях. Я находилась в родной стихии, я наконец-то получила возможность наслаждаться эмоциями по полной, не оглядываясь на последствия. Это же просто танец…
Стихли последние звуки, и на меня обрушилась оглушающая тишина. Я уставилась на Андрея, медленно приходя в себя и тихо радуясь, что между нами расстояние, и он всего лишь сжимает мои пальцы. Однако в глубине зелёных глаз заметила такую гремучую смесь эмоций, что резко отвела взгляд, не желая разбираться, что там творится.
– Ух ты, – восхищённо заметил Пашка, и я отмерла.
Осторожно высвободила руку, неуверенно улыбнулась. Вернулась скованность, захотелось убежать в раздевалку и спрятаться от братьев. Чувствовала себя так, будто не самбу станцевала, а стриптиз, позволила увидеть близнецам то, что им совсем не полагалось.
– Ну вот, другое дело, – невозмутимо отозвался Андрей. – В следующий раз румбу попробуем, думаю, сделать сборную солянку на наш сольный номер.
Кивнула, с трудом сдерживая нервную дрожь. В данный конкретный момент мне было наплевать на его планы, я хотела хоть чуть-чуть побыть одна, чтобы привести в порядок растрёпанные мысли и чувства. Однако уйти не успела.
– Юль, а стандарт танцуешь? – неожиданно спросил Пашка.
Удивилась такому вопросу от него. Неопределённо повела плечами и осторожно ответила.
– Ну, вообще, год назад всю линейку танцевала без пасодобля и медленного фокстрота… А что?
На его губах появилась задумчивая улыбка, мой КД посмотрел на брата.
– Одолжишь обувь?
– Решил тряхнуть стариной? – усмехнулся Андрюха.
Что тут происходит?
– Ага, захотелось что-то, – каким-то слишком уж довольным голосом отозвался Пашка и перевёл взгляд на меня. – Подождёшь пару минут?
Эм. Подожду, конечно, но, чёрт, не может же быть… Может, поняла я обречённо, когда они вернулись. Только и успела, что нервно пройтись по залу, поправить юбку и рубашку и поймать суматошную мысль за хвост: «Хочу ли?!»
– Потанцуем? – с наигранным пафосом спросил Пашка, остановившись рядом и протянув руку.
А зал уже наполнили тягучие, плавные, лёгкие звуки медленного вальса… Всё. Это выше моих сил. Я даже не осознавала, насколько соскучилась по любимому делу, пока не услышала знакомую мелодию. Покачала головой, улыбнулась и вложила пальцы в Пашкину ладонь. Вальс… Ощущение полёта, когда можно закрыть глаза и ни о чём не думать, отдаться на волю музыки и умелого партнёра, ноги двигаются сами по себе, вспоминая забытые фигуры. Чёрт, черти зеленоглазые, что творите, а. Что один, что второй, просто слов нет. Сколько танцевала, таких ощущений не ловила ни с кем. Что удивительно, не спотыкалась, чётко чувствовала, куда двигаться, Пашка оказался не менее опытным и умелым, чем его брат. Насколько страсть била фонтаном в нашей с Андрюхой зажигательной самбе, настолько сейчас я успокаивалась, купаясь в мягком тепле, исходившем от рук и тела дозорного. Разные, разные они, хоть и близнецы. И это проскальзывало не во внешних признаках, а именно в мелочах, в прикосновениях, в моих ощущениях от одного и второго, особенно остро это чувствовалось с закрытыми глазами. Не подобрать слов, одни эмоции, лепестками порхавшие по телу. Казалось, время застыло…