Не жизнь, а сказка
Шрифт:
— А вы кто? Приспешники скелета?
— Мы скелета? Сам скелета!
Серёга глянул на Грыста — тот плотоядно ухмыльнулся, явно нарываясь на драку. Командир отряда даже не нашелся, что сказать на такое обвинение — уж как его не обзывали за долгую жизнь, но скелетом никогда. Да, и не похож он на скелета!
— Мы в сече должны были участвовать, а тут Кощей появился, — пояснил Серега.
Высокий мужчина обернулся, огляделся и ругнулся.
— Так мы на Ратном поле оказались? Ну, дела! Говоришь, Кощей
Серега пожал плечами. Грыст молча разглядывал отряд, явно задумывая что-то непотребное, судя по пакостной улыбке.
— Чешуёй, как жар горя, тридцать три богатыря, появились из портала, и Кощея здесь не стало! Нет, не победить ворогам нашу дружину! Плачет от счастья Черномор, ах, нет, это ему дым глаза ест!
— Язычник! — рявкнул командир отряда, он же Черномор, как понял Серёга. — Язык-то я тебе укорочу!
Потом он посмотрел на, в буквальном смысле слова, горящих и тлеющих богатырей и ухмыльнулся.
— Вот же болтун! Но прав! Горят. Это демоны виноваты. А… что тут у вас делается?
До Черномора только сейчас дошло, что на поле присутствует ещё народ, который почему-то упорно изображает из себя скульптурную группу.
— Кощей склянка хлоп, туча у-у-у, все морозь. Мертвый синий! Бахатыр бить не убить совсем сильно, — тут тролль показал на Серегу. — Грыст успел нет ам-ам Кощей — нога кирдык.
Судя по опустившейся чуть ли не до пояса бороде, нижняя челюсть Черномора отвалилась далеко вниз.
— Чего он сказал? Кто перевести может?
— Тупой? Понимай нет? Драка? — глазки аборигена заблестели. Серега пихнул его легонько и нахмурился. Странно, но сотоварищ по махачу с Кощеем послушался безмолвного жеста и перестал нарываться на новую драку.
— Пожалуйста, переведу! Если язык обещаешь не трогать!
Черномор страдальчески закатил глаза и нехотя согласился.
— Только давай без стихов!
— Грыст рассказал нам о том, что произошло здесь всего лишь несколько минут назад, — тоном репортера "желтой" программы завещал голос. — Подобного скандала никогда ещё не видало Ратное поле! Криминальный авторитет по кличке Кощей…
— Язычник! Убью! — глаза Черномора стали походить на кощеевские — во всяком случае, красноты в них ощутимо прибавилось.
— Злые вы, — печально произнёс голос. — Один грозится вырвать язык, другой кричит "голос кирдык"… Кстати, рифма…
Послышалось зловещее шуршание — это Черномор выхватил из ножен меч.
— Отряд!
— Кощей разбил какую-то склянку, всё вокруг заволокло синим облаком. И все замерзли. Молодой богатырь, находящийся здесь на стажировке, волшебной киянкой самобойкой несколько раз прилично попал в Кощея. А Грыст не успел съесть Бессмертного, хотя и очень желал. Но он ногу подвернул, — пулеметной очередью выпалил голос перевод тролльей речи.
— Понятно, — пробурчал Черномор. Он подошёл к ближайшему замерзшему воину, потрогал его, понюхал и облегченно вздохнул: — Ничего страшного. Через минут пять размёрзнутся — даже магии не потребуется!
Потом он задумчиво поглядел на Серегу.
— Стажер, говоришь?
— Стажер.
— Волшебная киянка? — в голосе богатыря отчетливо прозвучало сомнение.
— Ага. Волшебная, — подтвердил Серега. — Мне её Святогор Иванович дал.
— Что-о? Святогор здесь? Где он? — оживился Черномор.
Серега показал в сторону палаток.
— Отряд, вольно! — скомандовал Черномор. — Можете расслабиться немного… Расслабиться — не значит поединок устраивать!
Последнее относилось к вскинувшемуся аборигену. Черномор ушёл, а Грыст задумчиво так произнёс:
— Поединок нет. Много поединок одна куча сразу да! — и спросил у Сереги: — У?
— Не-а, с толпой тоже нельзя. Куда ты торопишься, успеешь подраться! К тому же, ногу повредил.
— Да, нога — это ерунда! — сказал Грыст и тут же прихлопнул рот ладонью. Но поздно!
— Так ты по-нормальному говорить умеешь?
— Т-с-с! Это тайна! — шумно зашептал Грыст и воровато оглянулся.
Стоящие неподалёку воины из отряда Черномора тут же отвернулись и сделали безразличные лица, на которых прямо-таки было написано "мы внимательно слушаем".
— Никому не говори, а то меня отсюда турнут! Ладно?
Серега пожал плечами и кивнул. Соседние воины машинально тоже. Грыст подозрительно посмотрел на них — те сразу же принялись изображать производственную гимнастику для шеи.
— Так что я снова становлюсь аборигеном!
— Ну, давай!
*****
После битвы, в честь победы…
Пришла "весна". Первыми начали оттаивать дальние от места "холодного взрыва" воины и зрители, потом пришла очередь участников сечи. По одному, по два они начинали шевелиться, кряхтеть, ругаться. Последними в себя пришли Иван-дурак и Конан, находившиеся ближе всех к кощеевскому эпицентру.
— Где эта костяшка? — рычал киммериец, пошатываясь в седле. — Дайте его сюда, я им собаку накормлю! И собаку дайте!
Судя по всему, варвар ещё не отошёл от наркоза.
Иван-дурак помахал сломанной оглоблей и бросил её.
— Вот, поганец, такое оружие сгубил!
— А мне шлем испортил и чуть голову не снёс! — Юлий снял искорёженный шлем и показал всем огромный шишак на лбу, размером с лампочку тревожного оповещения, и такой же красный.
— У него восемь ног, не меньше! — послышался снизу глухой голос. Все посмотрели на Людвига, наполовину втоптанного в матушку сыру землю. — Авторитетно заявляю! Уж как он по мне топтался!