Не злите ведьму. Часть 4
Шрифт:
Доев свою порцию обеда, Сергей попросил добавку и похвастался, что Белена вылечила его пробитую саморезом ногу. Этой радостной новостью он хотел разрядить обстановку, но у него ничего не вышло.
– Надо вернуть Евгению домой, – наконец-то заговорил Власов о главном.
И началось…
Женя домой не хотела, потому что боялась, что её снова отдадут в заботливые руки психиатров. Оказывается, мать девочки Наталья уже начала подыскивать соответствующее заведение в столице, но держала дочку при себе, опасаясь, что свёкор выполнит свою угрозу насчёт лишения невестки родительских прав.
– Дядя Мирон взял у мамы расписку, что я могу пожить с ним, – привела Женька весомый аргумент
– Что бы там твоя мама ни подписала, в случае разбирательства суд сочтёт это филькиной грамотой, – возразила я. – Про любой документ можно сказать, что он был подписан под принуждением, а такая расписка изначально юридической силы не имеет. И твой возраст тоже ничего не меняет, потому что есть диагноз.
– Но я себя нормально чувствую! – сдвинула Женька тёмные брови.
– Знаю, – кивнула я. – Но для того, чтобы ты могла нормально жить дальше, получить образование, работать… Жень, тебе в любом случае нужно будет некоторое время наблюдаться у психиатра. Есть такое понятие как рецидив, слышала?
– Я слышала, как доктор говорил моему деду о том, что у меня может быть наследственное отклонение, раз уж мой папа тоже свихнулся, – сообщила девочка. – Я не хочу туда возвращаться. Вы не знаете, каково там. Дядь Толь, вы же обещали!
Она готова была заплакать, и я её прекрасно понимала. Успокоила бедняжку тем, что пока никто её никуда увозить не собирается, и попросила Сергея показать Женьке коня.
– Только попроси Фросю, чтобы она его вывела, а то в сарае Никадим. Он-то спрячется, но лучше перебдить.
– А кто это? – поинтересовался Серёжа, которому сталкиваться с дворовым тоже пока ещё не доводилось.
– Хозяин двора, – пояснила Белена. – Он беззлобный, но с характером. И страшный.
Кажется, дворовой заинтересовал любопытную девочку больше, чем конь, и она неохотно согласилась снова выйти на улицу. Готовя Женьку к купанию в ледяной реке, Фрося временно избавила её от чувства страха, поэтому юная гостья заповедного леса спокойно реагировала на кикимору и перевёртышей. Никадим её тоже вряд ли испугал бы, но в сердце этого ребёнка жил другой страх, неискоренимый – она боялась снова стать узницей дурдома.
У меня тоже имелся страх. И он тоже был обоснованным.
– Мы не можем сейчас вернуть её матери, потому что находимся в западне, – сообщила я Власову и по его тяжёлому вздоху поняла, что Белена уже провела ликбез по данному поводу.
То, о чём я догадывалась интуитивно, Белена этим утром видела собственными глазами. Она нежить, у неё совсем другое зрение, поэтому сильное колдовство от её глаз скрыть сложно. Шаманка Тося и не пыталась что-то скрыть. Не знаю, из каких тёмных источников она черпала свою силу, но та магия, которая в моём сне сожрала все уровни сложной защиты, теперь окутывала мой лес на манер кокона. Я не могу воспользоваться ни природными силами, ни колдовскими, чтобы выйти – наткнувшись на барьер, любые чары разрушатся. Если кто-то из нас попытается покинуть пределы заповедного леса, то сразу же попадёт в лапы злодейки. О том, что я дорожу Власовым, Тося уже знает. Сергей – его племянник. Женька – невинная жертва, судьба которой мне небезразлична. Любой из них может пострадать. Любого можно использовать, чтобы причинить боль мне.
– Чего она добивается? – поинтересовалась я у Белены, у которой опыта общения с колдунами и ведьмами было побольше моего. – Я слышала, как ты говорила, что ей нужен этот лес. Но я ведь была в доме у Карпунина. Открыто была. И с такой силой, как у неё, меня можно было прямо там размазать по полу так, что и мокрого места не осталось
– Твоя смерть ей не с руки, – покачала Белена головой. – Ей нужно, чтобы ты добровольно отдала всё, чем владеешь. По-другому власть над этим местом получить нельзя. Пугать эта стерва может, близким вредить, горем и бедами изводить, но убить не убьёт. Живой ты ей нужна.
Я снова вспомнила мёртвый взгляд Власова и стены, перемазанные его кровью, и побледнела. Подсунуть мне такое страшное видение Тося не могла – я под защитой леса была, её возможности сюда не дотянутся. Это мой сон. Мой собственный. Моя внутренняя магия так предупредила меня о том, что с Власовым может случиться серьёзная беда. По времени события сна и реальности не совпадали, это была всего лишь наиболее вероятная версия грядущих событий, но всё равно страшно, и переживать такое не во сне, а наяву как-то не хочется. И защиту делать на тех, кем я дорожу, бесполезно – она не сработает.
Я не понимала, почему мои колоссальные магические возможности рассыпаются в прах перед тёмной магией крови. У меня ведь природная сила. Она должна быть могущественнее.
– За тобой магия жизни стоит, а она смертной пользуется, – пояснила Белена. – Смерть сильна неизбежностью и необратимостью. Любое живое создание можно лишить жизни, а смерти ты его никак не лишишь. Она всё равно придёт рано или поздно. А ты ещё и неуч, с тобой и воевать-то скучно.
Говорили мы на эту тему долго, обсудили ситуацию во всех известных нам деталях, и картина получилась безрадостной. По всему выходило, что Демид не врал – родители не интересовались его жизнью. Назар вроде как не существовал, а Тося, видимо, уже тогда увлекалась чёрной магией, поэтому отец и забрал у неё ребёнка. Воспитывал Демида, вероятнее всего, его дед Ефим. Но это только в теории, додумывать неизвестное было бы глупо. Так или иначе, со временем Демид со своим отцом-колдуном всё же познакомился. О матери он наверняка тоже всё знал, потому и разговаривал со мной так надменно, когда пытался заблокировать мои способности деревянными пулями. Но дело не в нём. Дело в том, что теперь вообще вся история моих приключений в заповедном лесу выглядела совершенно иначе.
Я думала, что Назар хочет очистить источники целебной воды для себя – могущество, чистая природная сила, долголетие и всё такое. У Белены не было причин с этим спорить, поскольку тогда её осведомлённость ограничивалась пределами того, что происходило вокруг трясины. Марфа могла передать своё колдовское наследие любой из тех недоведьм, которых приводил к её могиле Назар, и если бы это произошло, путь к целебным источникам был бы открыт, а Тося смогла бы убедить наследницу добровольно отказаться от прав на заповедный лес. А я всё голову ломала, почему Назар не потащил меня сразу на болота, а приворожил к своему сыну и не трогал столько лет – я изначально была самой подходящей кандидатурой на роль насмерть перепуганной дурочки-ведьмочки, но они с Тосей чего-то ждали. Чего? Понятия не имею. Может быть, смерти Ольги – Тосе ведь нужно было где-то жить. Что толку строить теории, если этим уже всё равно ничего не изменишь?
Ольга умерла в марте. Я получила наследие Марфы в июне в комплекте с просьбой мёртвой ведьмы сохранить лес. Демид и Назар погибли в июле. А Тося появилась на горизонте только в октябре.
– Природа засыпает, – пояснила Белена. – Для смерти времена года не имеют значения, а живому нужно отдыхать. Это сейчас тебе кажется, что ты всемогущая, но настоящую силу только весной прочувствуешь, когда природа сызнова пробудится.
– Если доживу до весны, – поморщилась я. – Получается, она ждала, когда сила этого леса ослабнет, и я не смогу пользоваться ею в полной мере?