Неандертальский томагавк в астроархеологии
Шрифт:
— Два километра в диаметре, четверть километра в высоту, три квадратных километра площадь, — ответил матрос-универсал, — классический проект типа «Анкоридж». Если посмотреть инструкцию к билд-синсектам, то там написано, что они могут возводить купольные конструкции даже несколько большего размера, но я бы рекомендовал не превышать классические габариты. Так надежнее. И для озера с фламинго хватит.
— А волна? — спросила Ба-Гу.
— Волна, это, конечно, проблема, — согласился Нокс, — но давление воды при волновых ударах это несложно считаемая величина.
— Дело не только в давлении воды, — пояснила она, — У нас волна тащит очень крупные обломки льда, и это самое неприятное, понимаешь?
— Конечно,
Коатликианка покачала головой.
— Прежде всего, это надо увидеть. Есть еще один свободный канал? Я покажу.
— Каналов сколько угодно, — сказала Укли, — 27 мегагерц подойдет?
— Да. Я сейчас попрошу ребят подключить вам картинку с Авантюра-таун.
— Это, — пояснил Арто, — практически, на берегу океана, во фиорде.
— Мы сможем посмотреть на волну в момент выхода на берег? — спросил Ван.
— Вот-вот, — Ба-Гу кивнула, — Это дает представление… Там есть удачно размещенная телекамера, в скалах в устье фиорда. Панорама океана… Сейчас увидите.
…Панорама океана выглядела, как бесконечная, почти гладкая заснеженная равнина, казавшаяся блекло-алой в свете Вицлипуцли. «Коричневый карлик» (на самом деле не коричневый, а цвета раскаленной сковороды), занимал, казалось треть неба. Картина выглядела абсолютно статичной, если не считать струек поземки, иногда создававшей миниатюрные снежные торнадо. А потом, над розоватым горизонтом, начала медленно подниматься пестрая серо-белая стена. Казалось, она не приближается, а просто растет, постепенно сближаясь с полосой таких же серо-алых облаков в небе. Но, вскоре стало видно, что и облачная полоса, и пестрая стена приближаются. Размер волны сначала не ощущался, и лишь когда она оказалась на расстоянии нескольких километров от точки видеосъемки, стало понятно какого она размера, и почему она пестрая. Свинцово-серая громада океанской воды с легкостью тащила на своей спине сотни ледяных обломков, некоторые из которых — размером с полновесный айсберг. Перед фронтом волны, лед рвался, как тонкая бумага. Огромные куски ледяного поля взмывали на гребень, как по быстрому эскалатору. Верхушка волны, почти достигавшая низких облаков, внезапно изогнулась и начала рушится вниз, как бесконечный водопад… Еще секунда, и фронт гигантской волны полностью закрыл обзор. Объектив (размещенный на высоте полста метров) захлестнуло. Сквозь толщу серой воды проглядывали тени ледяных глыб. Это продолжалось недолго, но у наблюдателей у экрана возникло чувство, что телекамера находится под водой целую вечность. Когда волна, все же, прошла, то сквозь капли на объективе стал виден серый чуть розоватый океан, по поверхности которого медленно кружились водовороты, то втягивая, то выбрасывая крупные и мелкие куски льда.
Укли почесала в затылке и произнесла.
— Ни хрена себе…
— Сейчас будет серия вторичных волн, — как ни в чем не бывало, сообщила Ба-Гу, — вы можете посмотреть на форвардную волну, она придет через сорок минут, и она самая высокая. А пока можно наблюдать за движением волны по долине. Она докатится до Центр-Таун и до небольшого внутреннего моря, что рядом с нами, примерно за час.
— А в ней есть камни? — спросил Нокс, — такая волна должна захватывать их в долине.
— Редко, — Ба-Гу покачала головой, — почти все крупные объекты, которая волна могла унести, предыдущие волны давно выбросили к подножью горной гряды, в полтораста километрах за нами. Ты забываешь, что волна прокатывается дважды каждый наш год. Некоторые камни откатываются с волной назад. Но таких не так много. В основном, на маршруте движения волн остался только песок и щебень.
— Я бы, — заметил Ван, — не рискнул строить новый город вблизи океана.
— Поэтому… — коатликианка улыбнулась, — он и называется Авантюра-таун.
— У продуманных авантюр обычно есть смысл, — заметил навигатор.
— В этой тоже, — сказала она. — Ты же видел нашу карту. От Центр-таун до океана тут примерно 400 километров, а когда-нибудь нам понадобится океанский порт. Летом по океану удобно будет добираться до континента на той стороне.
— На той стороне океана? А там есть что-то интересное?
— Наверное, есть, — ответила Ба-Гу, — не может же быть, чтобы на целом континенте не нашлось ничего интересного. Но пока на том берегу у нас один поселок, команда ребят экстремалов, типа разведчиков. Поселок построен четверть нашего века назад, меньше четырнадцати ваших лет. По некоторым признакам, на том берегу перспективно.
— Слушай, Ба-Гу… — Укли постучала по экрану, на который была выведена карта-схема коатликианской колонии, — почему у вас такая странная география расселения?
Ба-Гу фыркнула, оттопырила большие и указательные пальцы обеих рук, и соединила наподобие цикла. Жест «Великое кольцо» (означавший у туземцев глубокий сарказм в отношении какого-нибудь высказывания или действия), и пояснила:
— Канмах со своими подручными хотел отправить наших предков на самую опасную планету, в самое опасное место, поэтому программа была сделана так, чтобы посадить обитаемый модуль ковчега в сужении долины, открытой на восток к океану.
— По-моему, — вмешался Арто, ласково положив руку ей на плечо, — ты демонизируешь Канмаха и Ко. Возможно, программа просто искала удачную речную долину…
— Ты классный, — перебила она, накрыла его ладонь своей ладошкой, и быстро-быстро погладила подушечками пальцев — …Но ты иногда слишком добрый! Ты хочешь найти оправдание этим уродам. Пойми: такой алгоритм выбора не объясняется случайной оплошностью. Слишком все хорошо рассчитано. Ты увидишь, что происходит, когда волна докатывается дотуда. Я переключу канал…
Точка лэндинга для «ковчега» действительно была выбрана крайне неудачно. Если бы команда «Green flamingo» не обладала объективной уверенностью, что отправители «ковчегов» понятия не имели об особенностях климата Коатлики, то Ба-Гу сумела бы доказать им свою «теорию злого умысла». Нетрудно было догадаться, что сразу после лэндинга ковчег располагался лишь немного в стороне от сухого русла, проходящего примерно по центру долины, сжатой с двух сторон длинными пологими скалистыми грядами. Возможно, программа-анализатор идентифицировала это место, как хорошо защищенную зону с мягким морским климатом на берегу полноводной реки. Откуда программе было знать, что каждую коатликианскую весну по этой долине катятся циклопические приливные волны океана, вскрывающегося после зимы? Здесь, в долине, возникало естественное усиление волны, и 300-метровый цилиндр — обитаемый модуль «ковчега» оказался на ее пути в первую же весну… Удар водно-ледяной массы отбросил модуль, как мяч, впечатав бортом в базальтовую скалу. Там модуль и остался, чудом не опрокинувшись. Лопнувшая обшивка на основательно вмятом борту была грубо залатана металлическим листом, а стабильность положения модуля обеспечена аляповатыми, но мощными сварными фермами, которые запросто смогли бы конкурировать по массивности с основанием Эйфелевой башни…
…Сейчас на экране можно было наблюдать, как волна врывается в сужающуюся часть долины, вздымаясь выше окружающих скал. На четверть часа возникла полноводная и стремительная река, усеянная ледяными глыбами и мчащаяся вверх, против уклона, как будто игнорируя закон всемирного тяготения… Цилиндрический модуль исчез под ее сероватой с тускло-алыми отблесками поверхностью, а затем вал покатился дальше по долине, оставив после себя лишь бурный ручей, текущий обратно, в сторону океана, и несколько осколков айсбергов, застрявших в решетке ферм.