Небесная канцелярия. Сказка о Любви
Шрифт:
– А, мамаша! – уже в дверях окрикнула Олю врач. – Я вас очень прошу не сидеть этой ночью в интернете в попытках поставить дочке диагноз и подобрать план лечения! Доверьте это дело врачам. Лучше поспите. Ей Богу, полезней будет!
Оля улыбнулась, еще раз попрощалась и ушла.
Ушла, чтобы на следующий день, то есть сегодня, придя намного раньше девяти, сидеть и монотонно ждать в намертво застрявшей очереди.
Ну, наконец-то! Бабулечка с внуком, стоявшая в очереди перед Олей, покинула кабинет, и Оля, постучавшись, аккуратно
– Можно?
– Минуточку! – тоном, не терпящим возражений, ответила сидевшая за столом возрастная женщина в белом халате, явно еще брежневской закалки.
Оля закрыла дверь и стала прислушиваться к тому, как эта суровая дама ругается с кем-то по телефону.
– Заходи-иите! – наконец Оля услышала заветный призыв и тихонько зашла в кабинет, волоча за собой сонную Дашку.
– Мне вас что, за ручку в кабинет приглашать?! – возмущалась докторша, которую за явно недружелюбный характер, ни врачом, ни доктором никак нельзя было назвать.
Прекрасно зная характер таких злюк, Оля не стала пускаться в спор. Быстрее бы пройти этого Цербера!
– Документы давайте! – глядя поверх очков, скомандовала докторша.
Оля протянула документы.
– Фамилия, имя, место проживания, полный возраст ребенка, с чем поступаете? – стала требовать злюка, имея, между прочим, все подробные данные прямо перед своим носом. В документах-то все указано.
Но Оля, измученная бессонной ночью и долгим ожиданием, покорно отвечала на заданные вопросы, даже не пытаясь возмущаться.
Где-то посередине опроса, больше походившего на допрос, в кабинет бесцеремонно вломилась другая «фея в белом халате» с папкой документов.
– Марына! И на шо ты мне это все дала?! – «фея» принялась возмущаться на Цербера-докторшу прямо с порога.
– Что там уже такое?! – не менее «добродушно» отреагировала на возмущение докторша.
– Вот куда мне это?! – «фея» звучно грохнула стопкой документов о стол докторши.
– А мне это нахрена?!
– А мне?!
Две «добродетели» еще немного подискутировали и потом куда-то умчались, оставив Олю с Дашей в одиночестве.
Не прошло и пятнадцати минут, как докторша, очередь к которой Оля ждала едва ли не полдня, примчалась в «приподнятом» настроении. Бормоча себе под нос что-то нечленораздельное, докторша с силой плюхнулась на стул и, глубоко вздохнув, как штангист перед подходом, зарылась в Дашиных бумагах.
– Рост, вес ребенка? – строго истребовала докторша.
– Рост, вес? – Оля слегка озадачилась. А действительно! Рост и вес?
– Мамаша! Вы что, не знаете, какой у вашего ребенка рост и вес?! – с укором спросила врачиха, она же докторша.
– Да… я… – замялась Оля.
– Господи! Что за мамаши пошли! Не мамаши, а кукушки какие-то! – докторша отчитывала «нерадивую мамашу». – Девочка, встань, – обратилась она к Даше, – ты знаешь свой рост и вес?
– Нет, – скромно пролепетала еще сонная Даша.
Продолжая отчитывать «потерянное поколение», докторша намётанным взглядом измерила и взвесила Дашу, не вставая со стула. Внеся «точные антропометрические данные», докторша стала рыться в столе в поисках чего-то. Казалось, это продлится целую вечность.
Наконец какой-то бланк был найден, заполнен и докторша, то ли улыбнувшись, то ли оскалившись, вручила Оле бумаги для поступления в отделение.
– Идите! По лестнице на четвертый этаж. Лифт только для больных!
«А я-то со здоровой сюда пришла!» – поёрничала в мыслях Оля, забрала документы и направилась с Дашей к выходу.
– Стойте, Солнцева! – окрикнула докторша. – Сдайте деньги в фонд больницы!
Глава 2. О спорт! Ты – жизнь!
В длинном коридоре, залитом нежно–молочным цветом, опершись о стеночку, стояли двое мужчин неприглядной внешности. Они с любопытством наблюдали очередной круг забега.
Увлекая за собой воздух, мимо них в очередной раз скорым шагом промчался высоченный и худой паренек, одетый в светло-салатовый костюм. Почти белые, кучерявые волосы, торчавшие в разные стороны из довольно-таки небольшой головы, придавали некую комичность внешности паренька. Худой, длинный, зеленый и несколько несуразный паренек своим видом очень напоминал одуванчик. Одуванчик, который почему-то очень быстро ходит взад и вперед.
А за ним, уже совершенно не поспевая и судорожно глотая воздух, мчалась маленькая, удивительно красивая девушка в цветастом платьице. Девушка была столь красива, что даже в таком, совершенно непрезентабельном виде, будучи взмокшей до нитки и изможденной до крайности, она вызывала восхищение. Маленькая, аккуратненькая, от макушки до пяток невероятно гармонично сложенная, красивая до чертиков девушка очень походила на феечку из какого-нибудь мультика.
– Как думаешь, сколько кругов еще протянет? – злобно сверкнув глубоко посаженными глазами, спросил один из стоявших у другого. Болезненно худой, одетый в отвратительное пальто несуразно большого размера, с длинными и кривыми костлявыми пальцами, вопрошавший напоминал египетскую мумию, высушенную беспощадными ветрами пустынь. Голос у него был мерзкий, с пугающим скрежетом и какими-то безжизненными нотками. Словно бы высушен он был весь, изнутри и снаружи. Весь сухой.
– Круга два еще продержится, – предположил второй мужчина «добротной» комплекции, тоже особо не вызывавший симпатии. Одетый в непонятно, какого цвета плащ, какого фасона брюки и с какого бомжа снятые туфли, мужчина стоял, постоянно почесывая грязно-рыжую шевелюру. Откровенно неприятный тип, на котором даже слепому глазу не хотелось задерживаться. Гадкий и рыжий.
– Не обижай нашу бабочку, – возразил Сухой Рыжему, – её еще кругов на пять хватит.
– На втором круге скиснет, – настаивал на своем Рыжий.