Небесное пламя. Персидский мальчик. Погребальные игры (сборник)
Шрифт:
Александр тепло встретил старого друга, осведомился о его здоровье и о делах флота; потом просто сказал:
– А теперь расскажи мне, что случилось.
– Александр, речь о халдейских жрецах, астрологах.
– Что такое? Я потратил целое состояние, чтоб они заново отстроили храм Зевса-Бела. Чего им еще не хватает?
– Дело не в том, – сказал Неарх.
Пусть я не мог видеть его из своего укрытия, мое сердце все же замерло: отважный моряк Неарх никогда прежде не ходил вокруг да около.
– Тогда в чем же? – терпеливо спросил Александр. –
– Александр, халдеи читали мне по звездам, прежде чем мы ушли в Индию. Все вышло так, как они говорили… В общем, недавно я снова побывал у них. Они предвещают нечто такое… от чего я совсем растерялся. Послушай, Александр, я ведь знал тебя, еще когда ты был таким вот крохой. Мне ведом день твоего рождения, место, час – все, что им нужно. Я попросил прочесть для тебя звезды, и они говорят, что прямо сейчас Вавилон таит опасность. Халдеи собираются выйти тебе навстречу, предупредить. Для тебя этот город – что подветренный берег, говорят они. Несчастливый. Вот почему я здесь.
Небольшая пауза. Потом – тихий голос Александра:
– Что ж, я в любом случае рад тебя видеть. Скажи, они закончили храм?
– Нет, едва только заложен фундамент. Не знаю почему.
Царь рассмеялся:
– Зато я знаю. Они таскали из казны деньги на возведение храма с тех самых пор, как Ксеркс сровнял его с землей. Должно быть, теперь халдеи – самые богатые жрецы на всем свете. Они думали, я не вернусь, и решили, что так может продолжаться вечно. Неудивительно, что они не хотят впускать меня в город.
Неарх прочистил горло:
– Ну, этого я не знал. Но… они поведали, что меня ждет испытание водой, царское уважение, а затем – бракосочетание с девушкой чужого народа. Помнишь, я говорил на пиру?
– Они прекрасно знали, что ты – мой друг, а в придачу наварх [105] моего флота. Чудесно! Пошли ужинать.
Александр выделил Неарху шатер для ночлега и завершил работу, назначенную на день.
Когда царь лег, я наклонился над ним, и он шепнул, глядя вверх:
105
Наварх – командующий флотом.
– Мой прекрасный соглядатай! Не будь таким мрачным, тебе это не к лицу.
– Аль-Скандер! – Я упал на колени рядом с кроватью. – Делай то, что советуют халдеи. Не думай о деньгах, пусть они оставят их себе. Они не прорицатели и не нуждаются в чистоте сердец, но их познания велики. Всякий скажет тебе.
Александр потянулся ко мне и пробежал по моим локонам пальцами.
– Вот как? Каллисфен тоже многое знал.
– Халдеи не могут лгать. Вся их слава – в правдивых предсказаниях. Я жил в Вавилоне и говорил со всякими людьми в домах танцев.
– Правда? – Александр легонько потянул меня за волосы. – Ну-ка, рассказывай дальше.
– Аль-Скандер, не ходи в город.
– Ну что
Халдеи пришли говорить с ним на следующий день.
Они явились в священных одеяниях, чей покрой не менялся веками. Благовония сжигались перед ними; их жезлы были усыпаны звездами. Александр встретил астрологов в своем парадном облачении – в македонских доспехах. Им как-то удалось убедить его уединиться с ними, отойти в сторонку, дабы никто, кроме толмача, не слыхал разговора. У халдеев свой тайный язык, а вавилоняне к тому же не сильны в персидском; но я надеялся, что толмач поймет как раз достаточно, чтобы убедить Александра передумать.
Назад царь вернулся с серьезным выражением на лице. Он не был из тех, кто слепо считает, что бог может иметь одно лишь имя – то, что было открыто человеку еще в детстве.
Халдеи упрашивали Александра идти на восток, в Сузы. Но все мечты, надежды и неотложные, дорогие его сердцу дела сходились в Вавилоне: новый порт, завоевание Аравии, похороны Гефестиона… Царь все еще сомневался в добрых намерениях астрологов. Старый Аристандр, который толковал для него знамения, уже умер.
В любом случае царь заявил, что, поскольку запад неблагоприятен, он обойдет город вокруг и вступит в него с востока, через Южные ворота.
Восточных ворот в Вавилоне нет – и вскоре мы уже знали отчего. Обогнув город, мы угодили в топь – растянувшееся, насколько хватало глаз, питаемое Евфратом болото, полное коварных мелких озер. Александр мог бы сделать круг пошире, даже если для этого пришлось бы дважды переходить Тигр и возвращаться к Евфрату. Но он сказал нетерпеливо: «Довольно. Я не собираюсь прыгать с кочки на кочку, подобно болотной жабе, только чтобы доставить удовольствие халдеям». В городе ждали посольства – и царь знал, что глаза всего мира сейчас устремлены на него. Быть может, именно поэтому все вышло так, как вышло. Он вернулся обратно, зайдя с северо-запада.
Но Александр и тогда не спешил входить в город, намереваясь разбить лагерь на берегу реки. Потом он услыхал, что к Вавилону движутся новые послы, на сей раз из Греции.
Как всегда навязчивый, Анаксарх поспешил напомнить ему, что греческие мыслители более не верят в знамения. Это уязвило гордость Александра.
Дворец давно был готов принять его. Когда Александр въехал в городские ворота в колеснице Дария, над его головой дрались вороны – и один пал мертвым под копыта его коней.
Как бы там ни было, вопреки всем знамениям, первые встретившие царя новости сулили жизнь и удачу. Согдианская жена Александра, Роксана, двинулась из Экбатаны прямо в дворцовый гарем. Когда царь навестил ее, выяснилось, что та носит ребенка.
Она знала и прежде, еще в Экбатане, и сказала ему, что ждала, желая увериться. Между тем истина – и я ничуть не сомневаюсь в том, что говорю, – была проста: как раз тогда Александр был безумен, и Роксана боялась сообщить ему новость, которая привела бы его к ней.