Небесный странник
Шрифт:
— Именно у джав можно найти чего полезного! — перебил его, так как знал, что эта «кучеряшка» может минут пять изгаляться, находя минусы у джав.
— Но, Эйд… Может, не надо? А? — с голосом наполненным скорбью и печалью, жалобно спросил брат.
— Надо, Эни, — улыбнулся ему в ответ. — Очень надо! Доставай копилку, и погнали к их краулеру.
— Эх-х-х, — повесил голову тот и поплёлся на выход.
Реализация убиения зверушки исполинских размеров в предстоящем мероприятии в моём плане лежала именно на моём гениальном брате, а также на вере в Силу, удачу, ну и в то, что у кого-кого, а у джав, можно найти дохрена чего полезного!
К слову, о них. Джавы — второй коренной народ планеты, но, в отличие от тех
(джавы)
Джавы реально мелкие. Самый крупный представитель этой расы, что я видел, был не выше метра тридцати, хотя большинство из них едва ли перевалят рубеж в метр роста. Все они одеваются в просторные тёмно-коричневые балахоны, с глубокими капюшонами, да ещё и прикрывают лица дыхательными масками со светящимися оранжевым визорами очков. Ручки и ножки коротышек закрываются кожаными перчатками и сапогами. Отличить мужчину от женщины по внешнему виду у джав было очень сложно. Тела у них очень хрупкие и похожи друг на друга, да и эти балахоны внешне всех уравнивали. В общем, видок у них был тот ещё. А уж запах… Вонь от них была объяснима как священным трепетом джав перед водой, ведь тратить её на то, чтобы помыть себя — святотатство, так и тем, что запах был также и формой общения между собой, передавая эмоции, состояние здоровья и ещё кучу специфичной информации посредством особых желёз.
Коротышки миролюбивы, хоть и весьма специфичны при социальном взаимодействии. Неприятный запах и свой язык которым они пользуются для совершения торговых операций с любым галактом, тоже накладывали свои ограничения, но торговать они любили, умели и с большим удовольствием практиковали. За что я их ценил и уважал, в отличие от того же Энакина, который их хоть и терпел, ввиду их полезности, но лишний раз к ним не лез.
Чем же ещё были знамениты джавы? О-о-о, это известно каждому, но я как представитель редкой породы хуманов, а именно «хомо-попаданус», всегда балдел с этих существ именно за эти качества. Большинство считало этот народец — мусорщиками и ворами, и это было бы отчасти верными сравнениями. Хотя сами джавы считали эти оскорбления, наоборот, похвалой и находили приятными для себя эти эпитеты.
Тот факт, что все они очень хорошие механики, ремонтники и инженеры был известен повсеместно. Правда, именно пользуясь этими способностями, джавы порой могли присвоить себе всё, что, по их мнению, «плохо лежит». Особенно если это что-то не было надёжно заперто. Именно это знание, приучило местных парковать свою технику только в городах, звездолёты в космопорте, а если уж и собрался куда ехать по пустыне, то следить за ней очень пристально, ибо мелкие техно-ниндзюки могли появиться словно из воздуха. И шанс того, что ты найдешь вместо красивого «Сокола тысячелетия», «Курицу ощипанного неудачника» был огромен. Клан джав мог разобрать звездолёт до остова за считанные часы. Китайцам такая результативность могла лишь сниться!
(реанимация дроида силой мысли джав)
Коротышки собирали в пустыне обломки техники, воровали дроидов, разбирали до винта любой встреченный звездолёт, чинили (если требовалось) или перерабатывали всё найденное, а потом торговали этими ништяками, устраивая порой целые блошиные рынки на окраинах городов Татуина. К одному из таких рынков, который образовался два дня назад, мы и чесали с моим недовольным братцем.
(рынок Джав на окраине Мос-эспа)
— Эни, хорош дуться! — пихнул его плечом, привлекая к себе внимание. — Мы не можем раскулачить Уотто на боевые ништяки, как и залезать в мамины загашники, иначе спалимся и получим люлей.
— Да знаю я! — огрызнулся блондин. — Просто, каждый раз слушать, как ты с ними торгуешься — это та-а-ак ску-у-учно, — последние слова он протянул так, как это могут делать только дети.
— Братишка, ты просто ещё не понял всего кайфа торговли! Не боись, я тебя научу! — поравнявшись с ним, я даже приободряющее похлопал его по плечу.
— Только не это, Эйд! — мелкий даже отпрыгнул от меня на пару метров и с недовольством продолжил. — Не смей меня втягивать ещё и сюда! Мне лекций Уотто о «необходимости быть состоятельным галактом» хватает за глаза!
— Слушай, что тебе говорит Мух, он мудр и знает много! — подняв палец вверх с видом умудренного опытом человека, ответил я на все претензии.
— Вот ты и слушай, — буркнул в ответ Энакин, недовольно сопя. — И вообще, почему мы идём пешком? Можно же было и на байке доехать!
— Палево, — пожал плечами и посмотрел на него. — Я тебе потом песенку «про палево» спою.
— Эйд, всё хотел спросить, откуда ты берешь эти стишки пошляцкие для песен? — брательник с интересом посмотрел в ответ. — В кантине они уже скоро хитами станут! «Сука сосед», «Юстициар-коррупционер», «Татуинская народная», «Хали-Гали».
— Озарение, — как можно невиннее улыбнулся.
Стыдно было признать, что песни честно «скоммунизжены» мной из прошлой жизни, переделаны под реалии этой галактики и воплощены в священные тексты для исполнителей живой музыки у мамы в кантине «Три дуба», добавляя популярности этому замечательному месту.
— И какой клан к нам приехал на этой неделе? — спросил меня Энакин, когда мы прошли торговую площадь и нырнули на улочку ведущую к западной окраине города.
— «Абибас» или «Черкизон», — после небольшого раздумья и подсчётов, выдал предположения.
— Хоть бы «Черкизон», там всегда полезного больше, — уже с интересом пожелал этот Дарт Ведёркин, который никогда им не станет с моей посильной помощью.
Если кто-нибудь из моих соотечественников ухитрится попасть на эту планету, то его ждут незабываемые ощущения «а…фига» и жесткие встречи с чем-то родным и утерянным. Ведь я, как друг нескольких кланов джав (два года взаимодействий с вонючками, под присмотром еврейского Муха дали мне этот титул!), внёс неоценимый вклад в их культуру, предложив ввести название песчаным краулерам, сделав их узнаваемыми для клиентов.
Реклама имела успех, и теперь просторы пустынь бороздят «Абибас», «Черкизон» и «Дошик». Названия гордыми вывесками висели на бортах этих исполинских гусеничных кораблей пустыни. Джавам просто понравилось звучание названий на всеобщем, а их смысл я объяснил достаточно просто: «Абибас» и «Дошик» — древние, давно утерянные и уважаемые галактами торговые марки, а «Черкизон» — известнейшая Мекка шопоголиков. Место, где все что угодно можно было продать и купить.
Невольно, я стал тем разумным, кто стал родоначальником поиска джавами этой Мекки. И теперь, любые их перемещения по галактике превратились в торговое паломничество, вызывая головную боль у таможенной службы любого сектора. Ведь регистрировать настолько похожих друг на друга вонючек-коротышек было адовым трудом. Му-а-ха-ха! Сделал гадость, на сердце радость.