Небо и грозы Электрет
Шрифт:
И все послушно держались подальше. До сегодняшнего дня.
– Она человеческий инженер, я позвал ее осмотреть мертвые участки. Она под моим присмотром и моей ответственностью. – решительно ответил Тереган.
Он знал, что все имеющиеся в Шидиши специалисты уже осмотрели места катастроф, и сказать ничего определенного не смогли. В одном они сходились – эшеминам неизвестны природные явления или технологии, способные причинить такой ущерб лесу. Так что в этот раз Ниолу придётся зажаться и потерпеть человека на своей территории.
Для Фелисии беседа звучала,
Собеседник Терегана наконец откинул капюшон и глянул прямо на Фелисию. Ту пробрала дрожь. Если глаза молодого мужчины сияли синевой чистого неба – как то рисовали на древних картинах – то пожилой эшемин взглядом мог запросто заморозить. Выцветшие от времени, серо-белесые радужки источали вселенский холод.
Заодно выяснилось, что не все лесные жители могли похвастать гладкой кожей. Лицо старика, испещрённое морщинами, украшала густая, длинная, абсолютно седая борода и усы, сливавшиеся единым белоснежным потоком где-то на уровне груди и ниспадавшие до пояса.
Стоявшие позади него воины тоже сняли капюшоны. Их мощные фигуры внушали уважение и опасливое любопытство – у них, оказывается, не только тощие жерди водятся! Надо будет рассказать Элис, подумала девушка и очень некстати чуть не хихикнула. Это нервное, решила Фелисия и прикусила губу, пытаясь сдержать нездоровые смешки. А то бородатый дед и так на нее косился весьма неодобрительно.
– Я старейшина Ниол, человеческая мисс. – обратился тот к Фелисии, любезно переходя на человеческий. – Предупреждаю сразу, не вздумайте вредить лесу или его жителям, иначе расплата будет неминуема и ужасна.
– Да я и не собиралась! – растерянно пробормотала девушка, но Ниол уже эффектно развернулся, несколько театрально взмахнув плащом, и удалился. За ним последовали остальные эшемины. Тереган и недоуменно моргающая Фелисия остались на крыльце одни.
– Что это было? – повернулась девушка к спутнику. – Похоже, людей у вас не сильно любят. Тебя теперь накажут за то, что ты меня привёз в посёлок?
Странная человеческая женщина. Ей только что неприкрыто угрожали, а она переживает, чтобы его не наказывали. Только он думал, что уже достаточно изучил людей, как рыжий инженер преподносила ему очередной сюрприз.
– Все в порядке. – заверил ее Тереган, не испытывая особой уверенности в собственных словах. Ниол так просто не отступится. Он мог позволить Фелисии провести замеры и осмотреть места преступления, но в том, что ее так же просто выпустят потом из посёлка, Тереган сильно сомневался. Лучше бы он вообще не знал о том, что девушка у них побывала, но очевидно во время вчерашней прогулки по саду кто-то из соседей ее все же заметил и поспешил доложить старейшине.
Змей подплыл незаметно, и радостно свил кольца вокруг хозяина, здороваясь. Ночью он уходил охотиться, и теперь вернулся, полный сил и готовый возить седока сколько потребуется.
Вездеход тоже оказался на месте, и в сохранности. На чехле осела роса, пришлось хорошо потрясти брезент перед тем, как снять с машины. Обратно упаковывать в багажник объемный тюк чехла Фелисия не стала – место пригодится для образцов. Просто свернула компактным кульком и оставила под тем же кустом. Зверям он без надобности, невкусно пахнет химией и резиной, а эшеминам и подавно ни к чему.
Машина завелась не сразу. Несмотря на укрывавший ее брезент, после ночного дождя контакты чуть отсырели, пришлось лезть под капот. К счастью, чинилась подобная мелочь на раз.
Хотя, даже если бы поломка оказалась посерьёзнее, инженер скорее потратила бы лишние пару часов, но к Терегану на Сниире не присоединилась. Он, кстати, снова предлагал, и даже настаивал, но ехать на змее Фелисии совершенно не хотелось.
Рассветный лес высился голыми сучковатыми стволами, чтобы ближе к небу, в густой синеве низких туч, раскинуться мохнатыми кронами. У корней жил в основном мох, лишайники и низкорастущие кусты. Свет пробивался сквозь густую растительность в вышине неровными полосами, и терялся в низко стелющемся тумане.
Фелисия старалась ехать медленно и аккуратно, не только чтобы не сверзиться в какую-нибудь яму или зацепиться за корягу, которых тут было неимоверное количество. Чужеродное тарахтение мотора раздражало даже ее саму, казалось, многовековые деревья смотрят на неё укоризненно, как на нарушительницу спокойствия и тишины. Только ее врожденное упрямство, да панический страх перед огромным змеем, удерживали Фелисию от того, чтобы пересесть на Сниира.
Тот полз, уже привычно сдерживаясь, поджидая ее на трудных участках даже без указаний хозяина. Девушка потихоньку злилась – на туманную погоду, заставлявшую сбавить и без того невысокий темп продвижения, на змея за ловкость и непринужденность, а в основном на себя.
За трусость и непонятную мечтательность.
Фелисия никогда не считала себя любительницей дамских романов. Ну, тех, у героинь которых при виде мужчин подкашивались ноги и они напрочь переставали думать. Она всегда полагала, что уж ей-то, с ее рациональным умом и разносторонним образованием, эти глупости не грозят. Но стоило Терегану сверкнуть на неё яркой синевой глаз, приподняв капюшон, как все ее мысли куда-то улетучивались, и оставалось только глухо стучащая в висках и ушах кровь и ощущение ожидания чего-то неясного.
Змей неожиданно застыл, будто наткнувшись на невидимую преграду. Недовольно зашипел, елозя хвостом по траве и поводя плоской башкой. Длинный раздвоенный язык то высовывался из пасти, что-то пробуя в воздухе, то снова скрывался с тихим шелестом.
– Он дальше не полетит. Ему в мертвых местах плохо становится. – пояснил Тереган, спешиваясь. – Если хочешь, можешь оставить тут свой вездеход. Уже недалеко.
Фелисия так и поступила. Вынув из багажника пояса с инструментами, она молча всунула их в руки эшемину, осознав, что только так можно заставить его помочь. Он хмыкнул, небрежно закинул ремни на плечо, будто они ничего не весили, и повёл ее вперёд.