Небрежный купидон
Шрифт:
Делла Стрит кивнула.
Мейсон распахнул дверь, пропуская секретаршу и миссис Ансон. Делла Стрит пошла к пассажирским лифтам. Мейсон же, поддерживая миссис Ансон под руку, повел ее в противоположный конец коридора.
Администратор с широкой улыбкой ожидал у распахнутой двери грузового лифта. Адвокат молча протянул ему двадцать долларов, которые тот сунул в карман и пробормотал «спасибо», рассматривая Сельму Ансон. Двери кабины закрылись, и она спустились в подвал. Адвокат помог своей спутнице подняться по крутым ступенькам лестницы и вывел на аллею. Через минуту они уже садились в такси.
– В Управление полиции, – попросил он.
Водитель посмотрел на пассажиров, узнал адвоката и сказал:
– Хорошо, мистер Мейсон.
Машина вывернула на проезжую часть и через десять минут остановилась перед зданием полицейского Управления. Мейсон, не обращая внимания на дежурного, пошел с миссис Ансон на второй этаж к кабинету лейтенанта Трэгга.
– Лейтенант, – сказал он, – с этой женщиной вы так и не познакомились в Эль-Пасо. Миссис Сельма Ансон.
Трэгг с трудом согнал с лица удивленное выражение.
– Как поживаете, миссис Ансон?
– Как нам сообщили, – сказал Мейсон, – Большое Жюри приняло решение предъявить обвинение миссис Ансон. Мы приехали сюда, чтобы добровольно отдать себя в руки закона и чтобы нас немедленно направили к мировому судье.
– Но, это в компетенции окружного прокурора, – сказал Трэгг.
– Хорошо, – ответил Мейсон, – свяжитесь с окружным прокурором, но я настаиваю, чтобы официально был зафиксирован факт добровольной явки миссис Ансон в полицию.
– Откуда вы узнали о решении предъявить обвинение? – спросил Трэгг.
– Разве сообщения по радио еще не было? – удивился Мейсон.
– Н_е _б_ы_л_о_, – усмехнулся Трэгг.
Журналистам уже стало известно, что Перри Мейсон и какая-то женщина вошли в кабинет Трэгга и они в ожидании собрались в коридоре.
Трэгг вздохнул, распахнул дверь и сказал:
– Входите, господа. Это адвокат Перри Мейсон. С ним его клиентка Сельма Ансон. Она добровольно явилась сюда. Ей будет предъявлено обвинение в предумышленном убийстве. Решение об этом вынесло Большое Жюри. Я сейчас свяжусь по телефону с окружным прокурором.
– И, – сказал Мейсон, – мы намерены отвести миссис Ансон к мировому судье.
– Я уже сказал, что это дело окружного прокурора, – заявил Трэгг.
– Нет, – возразил Мейсон, – полиции и окружного прокурора.
Засверкали вспышки фотокамер, посыпались вопросы.
Мейсон поднял руки.
– Никаких вопросов, господа, – сказал он. – Миссис Ансон сделает заявление в свое время.
В этот момент к ним подошел заместитель окружного прокурора, оказавшийся в этом же здании. Трэгг объяснил ему, что происходит.
Миссис Ансон отвели в женское отделение тюрьмы и взяли отпечатки пальцев, предварительно зарегистрировав в журнале. Потом по настоянию Мейсона ее вызвали к мировому судье.
– Если Суд разрешит, – начал Мейсон, – я буду представлять Сельму Ансон. Большое Жюри предъявляет ей обвинение в преднамеренном убийстве. Доказательств, подтверждающих это обвинение, нет, и я намерен доказать это в суде. Тем временем эта деликатная, легко ранимая женщина, у которой за всю жизнь не было недоразумений с законом, хотя бы по поводу утерянного билета за проезд в городском транспорте, оказывается обвиненной. И несмотря на пережитый шок, она спешит явиться в полицию, чтобы сдаться на милость Суда.
– Что вы имеете в виду? – спросил судья.
– Я убежден, что это как раз тот случай, когда обвиняемого следует освободить под залог.
– Взятие на поруки или освобождение под залог не допускается в делах о преднамеренном убийстве, – заявил заместитель окружного прокурора.
– Вопрос об этом решает Суд, – возразил Мейсон. – Перед вами женщина, добровольно явившаяся в полицию, она охотно внесет наличными требуемую сумму залога. Как хорошо известно Суду, лицо, представшее перед мировым судьей для того, чтобы тот решил вопрос о временном освобождении его под залог, не считается виновным. От Суда требуется лишь выяснить суть дела, материальное положение обвиняемого и определить размер залога, который назначается, чтобы гарантировать явку обвиняемого в суд в назначенное время. В данном конкретном случае обвиняемая добровольно явилась в полицию. Она охотно внесет сумму залога наличными.
– Что вы предлагаете? – спросил судья.
– Мы предлагаем внести в качестве залога пятьдесят тысяч долларов.
Заместитель окружного прокурора вскочил с места:
– Ваша Честь, это же смешно! Дело о преднамеренном убийстве! Нет такой суммы денег, которая гарантировала бы явку в суд обвиняемого по делу, в котором обвинение может потребовать смертной казни!
– Вы намерены требовать смертной казни? – спросил Мейсон.
– Я не знаю. Я еще не советовался с шефом, – ответил заместитель окружного прокурора. – Но я знаю, что она обвиняется в преднамеренном убийстве.
– Если вы не знаете, намерена ли прокуратура требовать смертной казни, – сказал Мейсон, – не оказывайте психологическое давление на Суд, говоря о смертной казни за еще не доказанное преступление.
Судья, внимательно изучавший Сельму Ансон, повернулся к заместителю окружного прокурора.
– Вы возражаете против того, чтобы определить сумму залога в пятьдесят тысяч долларов? – спросил он.
– Конечно, возражаю, – сказал тот. – Я считаю эту сумму недостаточной. Я вообще полагаю, что в деле об убийстве залог недопустим...
– Обвиняемая получает право внести залог в размере ста тысяч долларов, – постановил мировой судья, – или же залог под имущество в размере...
– Мы согласны внести залог, – вмешался Мейсон. – Миссис Ансон взяла чеки с собой, так что все будет оформлено за несколько минут.
– Очень хорошо, – ответил судья. – Обвиняемая освобождается под залог в сто тысяч долларов.
Мейсон низко поклонился:
– Благодарю вас, Ваша Честь.
17