Нечаянно беременна, или Не ходите, девки, в тёмную подсобку
Шрифт:
Сказано — сделано!
Артём ногой открыл дверь в свою комнату, прошёл к кровати и опустился на неё вместе со своей ношей.
— Как же долго я этого ждал, — прошептал он, нетерпеливо стаскивая с пигалицы жуткий пушистый халат и отправляя его в полёт куда-то в глубину комнаты; навис над ней, пожирая глазами. — С того самого дня, когда ты потеряла сознание и я отнёс тебя на свою кровать. И это была моя самая большая ошибка. — Мария удивлённо округлила глаза. — Да-да, я потом просто не мог здесь спать: чувствовал твой запах и даже, пару раз проснувшись посреди ночи, видел тебя рядом. — Его глаза горели
“Ха, если бы ты знал, насколько одержима тобой я!” — подумала Мария, но предпочла всё же промолчать.
Артём нежно поцеловал свою пигалицу в губы, заглянул в её лицо и торжественно выдал:
— Ты ведь понимаешь, что я теперь тебя не отпущу?
Мария смотрела в эти потрясающие глаза и не знала, что ответить. “Ну вот что, что это могло значить: не отпущу сейчас, в течении всей этой недели или никогда в жизни?”
— Ну и пусть, — прошептала она, ничего иного не придумав.
Артём ухватился за завязки шортиков и потянул вниз.
— Это нам тоже будет мешать, — твёрдо произнёс он, но пигалица вдруг ухватилась за пояс своих штанов. Артём в недоумении остановился: — Что? Что случилось?
— Выключи, пожалуйста, свет, — попросила Маша, вдруг жутко засмущавшись; ну правильно: одно дело заниматься такими вещами, будучи полностью одетыми, и совсем другое — предстать в свете ламп перед глазами желанного мужчины совершенно голой.
— Что-о-о? — возмущённо протянул Артём. — Да ни за что на свете! Хочу видеть тебя. Каждый сантиметр твоего тела. — Приблизил к ней лицо и коварно улыбнулся. — Но я обещаю, что своё трико я тоже сниму.
Ну что на такое скажешь? Правильно — ничего! Нужно просто расслабиться и получать удовольствие.
Глава 40. Утро
Марии снилось что-то светлое и доброе, нежась в тепле чьих-то рук, она улыбалась и чувствовала себя, словно была дома, в безопасности; она пристроила ногу поудобнее и потёрлась щекой о… чьё-то плечо. Медленно открыла глаза и уставилась в лицо самого потрясающего мужчины на свете.
— Привет, — тихо прошептал Артём, одной рукой теснее прижимая её к себе, а другой пытаясь навести порядок на своей голове; его волосы торчали во все стороны, и он снова был похож на растрёпанного воробья, как тогда, в больнице, когда потерял сознание.
"Ой, мамочки!" — Мария замерла.
Это только в фильмах девушки просыпаются с утра с укладкой на голове, с макияжем на лице и без запаха во рту, а ещё они всегда одеты в шёлковое бельё и выглядят, как мечта любого мужчины. Вот только она сейчас была совершенно голой, с гнездом вместо причёски, и ей до жути хотелось срочно почистить зубы.
— У-гу, — промычала Маша, пытаясь хоть немного отодвинуться от босса.
Разом вспомнилось всё, точнее, то, чем они занимались всю ночь напролёт. А начали они, как положено, на кровати, затем продолжили в душе, а потом опять вернулись в кровать и ещё долго разговаривали; так долго, что заснули лишь под утро. Если бы кто-нибудь сказал Маше, что она на такое способна, ни за что бы не поверила.
Молчание затянулось. Артём обеспокоенно спросил:
— С тобой всё хорошо?
— У-гу, — снова буркнула Маша.
— Это такое удивительное, ни с чем не сравнимое чувство, — довольно проворковал
Мария скептически повела бровью. Ха! Можно подумать, раньше он никогда не просыпался в объятиях женщины. Она только собралась высказать свои сомнения вслух, как в квартире послышался какой-то шум. Артём изменился в лице.
— А который час? — негромко спросил он и схватил часы со столика рядом с кроватью. — Ах ты ж, одиннадцать уже!
Звуки стали громче.
— А кто там шумит? — тихо спросила Мария, натягивая себе на лицо край пододеяльника и мечтая о том, чтобы это была такая же милая домработница, как у старшего Фролова.
— Моя мать, — только успел произнести Артём, как дверь в комнату распахнулась.
Мария с головой нырнула под одеяло.
— Мало того что ты меня не встретил, так ты ещё и дрыхнешь. Давай поднимайся, пойдём кофе пить. У меня потрясающие новости: я наконец смогла уговорить твоего отца отдать мне лесную хижину. Заодно расскажешь мне о своей жизни, а то мне Люда такого наговорила! — Послышался звук раздвигающихся штор. — В общем, я не верю и хочу узнать все подробности от тебя лично, но самое главное, жду достоверный рассказ о том, как ко всему этому отнёсся твой отец.
— Неужели настолько сложно позвонить и предупредить, что ты едешь? — недовольно проговорил Артём. — А ещё лучше, не предупреждать, а сразу отправиться к себе домой.
— Ты серьёзно это?! То есть ты хочешь, чтобы я после перелёта ещё проехала шестьдесят пять километров только для того, чтобы принять душ, переодеться и отправиться обратно в город на деловую встречу?
— Я ведь могу быть не один, — пояснил Артём, игнорируя недовольную тираду матери.
— Ой, всё! — буркнула женщина и вдруг замолчала, видимо, замечая на кровати рядом с сыном ещё кого-то. — А что, правда не один? — и на этот раз в её голосе прозвучала неуверенность и даже смущение, по крайней мере, так показалось Маше. — Я тогда это… подожду тебя за дверью.
— Желательно, да.
Мария готова была сквозь землю провалиться, точнее, сквозь кровать и куда-нибудь подальше, желательно, в другой город. Хотя, что тут говорить? Артём именно для этого и пригласил её к себе пожить, чтобы познакомить со своей мамой, вот только как-то всё не заладилось с самого начала.
— Маша, вылезай! — позвал Артём, но Мария решительно помотала головой. Тогда он сам стащил одеяло и не смог сдержать улыбку: щёки девушки пылали от смущения. — Ну ты чего?
— Она меня видела, — прошептала Мария и попыталась забраться обратно под одеяло.
— Конечно, видела, — подтвердил Артём. — Тут слепым надо быть, чтобы не заметить. — Наклонился к ней и поцеловал в лоб. — Поэтому ты сейчас встанешь, оденешься, и мы пойдём нормально познакомимся.
— Я не могу! Мне стыдно, — созналась Мария. Да только от одной мысли, что она сейчас выйдет к маме Артёма из его спальни — заспанная, лохматая, не прибранная — приводила её в ужас. Она едва сдержалась, чтобы не произнести вслух свою любимую фразу: “Ну что я ей скажу?”
— Что ты тогда предлагаешь? Останешься здесь? — Артём ласково поцеловал её плечо и потёрся щетинистой щекой. — Если ты сейчас не выйдешь, боюсь, мать просто обидится.