Нечего терять, или Мужчину делает женщина (Предсмертное желание, или Поворот судьбы)
Шрифт:
– Послушай, я что-то не пойму, – недовольно сказал один из них. – Лопата стояла у входа.
– Да сразу видно, что в доме кто-то был, – пробасил второй. – Кому могла понадобиться лопата? Ни хрена непонятно!
– Надо же, лопату подрезали! Что теперь делать-то будем? Не можем же мы этого жмурика руками закапывать.
– Может, граблями?
– Никогда не видел, чтобы граблями копали.
– Я как чувствовал, что заморочки начнутся! Предлагал же тебе, давай скинем его в воду, и дело с концом. Нет, ты
– Ладно, давай сделаем по-твоему, обойдемся без лопаты.
Они сели в машину и быстро отъехали. Я вытерла пот со лба и спросила невозмутимую подругу:
– Ты слышала?
– Слышала, не глухая.
– У них в машине был труп.
– Это я сразу поняла. Хорошо, что у них не хватило ума искать лопату во дворе.
– Господи, они ведь кого-то убили, – никак не могла успокоиться я. – Нелюди какие-то.
– На бытовуху не похоже, – тоном знатока сказала Мила. – Обыкновенные криминальные разборки.
Я вспомнила Костиного отца. Конечно, он вполне мог быть связан с криминальными структурами, ему бы подошла роль мозгового центра какого-нибудь преступного клана.
– Ладно, время идет. Давай копать дальше, – перебила мои размышления подруга. – Считай, что нам повезло. Незваные гости хотели только лопату. В принципе, тут нет ничего удивительного. Одни возят трупы и думают, как от них избавиться, другие выкапывают непонятные шкатулки на чужих дачах. Каждый занят своей работой.
Встав с земли, я вновь взяла лопату и с досадой в голосе произнесла:
– Мы никого не убиваем. И вообще мы занимаемся гуманным делом. А в этой шкатулке лежат деньги, которые я обязана передать одному человеку.
– А почему этот человек сам не хочет их выкопать?
– Потому что этот человек даже не подозревает об их существовании.
– Тогда лучше бы и дальше держать его в неведении, эти деньги и нам не помешают.
– Нет. То, что я сейчас делаю, очень важно. Я выполняю предсмертную просьбу одного человека. Я должна сдержать обещание.
– А от чего он умер?
– От онкологического заболевания.
– От рака?!
– Да. Ты так удивилась, будто не знаешь, что от рака умирают. Не все же такие живучие, как мы с тобой.
Признаться честно, я никогда не копала раньше, поэтому каждый взмах лопаты давался мне с огромным трудом. Яма постепенно становилась глубже, но шкатулка так и не появлялась.
– Копаешь ты здорово, – откровенно зевнула Мила, – только проку от этого мало. Может, там вообще никакой шкатулки нет.
– Должна быть. А вдруг я не с той стороны копать начала? Может, лучше с другой зайти?
– Зайди с другой. Прямо фантастика какая-то. Сидим на чужой даче и пытаемся найти шкатулку с деньгами…
– Допустим, не мы, а я пытаюсь. От тебя помощи никакой. Могла бы тоже поработать.
– Ты же просила охранять тебя. Этим я и занимаюсь.
– Я же не знала, что тут охранять не от кого.
– Я бы этого не сказала. Только с виду все безопасно. В любой момент может что-нибудь произойти. Тут некоторые товарищи трупы возят.
Я поняла, что от подруги мне так и не дождаться помощи, и стала уповать только на собственные силы. Костя не мог меня обмануть. Больные вообще не умеют обманывать… Уж кому-кому, а мне это известно. В тот момент, когда моя лопата наткнулась на какой-то предмет, к дому подъехала та же самая злосчастная машина.
– Только этого не хватало, – прошептала Мила и легла на землю. – Интересно, зачем они на этот раз пожаловали, за граблями, что ли?
– Кажется вот она, шкатулочка, – возбужденно сообщила я, сунув руку в яму по самый локоть.
– Лежи, ненормальная, и не двигайся, – одернула Мила, но остановить меня было просто невозможно.
Я попыталась нащупать шкатулку и чуть было не разревелась, когда поняла, что наткнулась на обыкновенный камень.
– Ну и где твоя шкатулка, будь она неладна, – еле слышно прошептала подруга. – Я же тебе говорю, что тут ее вообще нет.
– Есть, – настаивала я, – просто нужно копать еще глубже. Только дурак мог закопать шкатулку, набитую долларами, недостаточно глубоко.
Услышав скрип калитки, я замолчала. Мужчины подошли к крану, который находился посреди участка и, по всей вероятности, предназначался для полива. В свете уличного фонаря мне удалось разглядеть обоих. Им было не больше тридцати. Обычные тренировочные костюмы и грязные, сношенные кроссовки… Они открыли кран и стали мыть руки.
– Я и не знал, что в этой сволочи окажется столько крови, – пробубнил тот, что был повыше ростом.
– Всю тачку гад ползучий измазал, – поддержал его напарник. – Ночью двигаться нельзя. Любой мусор может нас остановить и заглянуть в багажник. Повяжут не разговаривая. Потом эту кашу замучаемся расхлебывать. Останемся здесь до утра и поедем, когда на улице будет полно транспорта. Машину сразу пацанам в химчистку загоним, они ее приведут в божеский вид.
– Это ты дело говоришь, щас нам дергаться не стоит, – согласился высокий.
Мужчины закурили и, переговариваясь, направились к дому.
– У меня весь костюм кровью запачкан. Жалко, совсем новый. На нем даже муха не сидела. Теперь не отстираешь.
– Да ладно тебе. Главное, что дело удачно сделали, не запороли. Бабок теперь!.. Подымим нормально. Побольше бы таких заказов, глядишь, из нищеты вылезем.
– Господи, если бы ты знала, как мне страшно, – испуганно прошептала я. – Мы что, теперь до утра под этим кустом валяться будем?!