Нечто
Шрифт:
– - Извините, коллега, но приглашение явилось лишь поводом для быстрого оформления визы и выезда за границу. При этом, разумеется, посещение Оксфорда и визит к вам были одними из главных и первоочередных целей, но у меня обширная программа путешествия по Европе и по всему миру. Я буду навёрстывать невыездное время.
– - Вы опубликовали своё выдающееся открытие? Теперь я верю в его реальность и завтра поделюсь со своими коллегами.
– - Нет, не опубликовал. Я вовсе не собираюсь стать мировой учёной знаменитостью, и мне не нужна Нобелевская премия. Пусть мои открытия и изобретения останутся при мне. А вам следует забыть о содержание нашей беседы.
– - Гость наклонился к профессору, коснулся пальцами оправы своих очков и произнёс: -- Забыть, забыть. Я непременно забуду всё, о чём мы сегодня говорили.
– - Как эхо звучали эти слова в голове профессора -- при этом он застывшим взглядом смотрел в очки гостя.
– - Извините профессор, но я не мог поступить иначе. А сейчас вы должны отдохнуть.
– - Гость откланялся и вышел.
Смит не ответил, он прислонился к спинке кресла, и голова его склонилась на грудь. Он сразу заснул.
В кабинет вошёл племянник. Увидев профессора в такой позе, он приблизился к нему и, коснувшись плеча, спросил: -- Вам нехорошо? Может быть, вызвать доктора?
Профессор поднял голову и сказал: -- Со мной всё в порядке, а в чём дело?
– - Ваш гость сказал, что вы неважно себя чувствуете.
– - Какой гость? У меня никого не было. Я вздремнул немного.
– - Вы беседовали с ним более двух часов.
Смит не ответил, его внимание было приковано к фотоальбомам.
– - Кто принёс альбомы?
– - спросил он, недовольно глядя на племянника.
Тот с удивлением смотрел на дядю и, не сказав больше ни слова, вышел из кабинета, крайне огорчённый.
"Посетитель был прав, профессору явно нездоровится, у него появились признаки старческой забывчивости, а может быть, симптомы серьёзного заболевания", -- племянник ужаснулся от этой мысли.
Перед тем как повернуть за угол ограды, гость оглянулся.
У садовой калитки стоял юноша, провожая гостя любопытным взглядом.
"Племянник, если он мог слышать, едва ли что-либо понял из нашего разговора, не зная французского. Хотя мы периодически переходили на английский, но эти обрывки разговора некомпетентному человеку невозможно склеить, и я намеренно не сказал ни одного ключевого слова, а тем более предложения на английском, которые бы в какой-то мере дали пищу для размышлений о моих научных работах или о моём прошлом", -- думал гость, успокаивая себя.
Он вышел на длинную улицу, по обеим сторонам которой стояли одноэтажные домики на небольших участках с крошечными цветочными клумбами. Всё это выглядело миниатюрно и красочно, как лубок. Вместо этих домиков было бы целесообразней построить несколько многоэтажных домов, а освободившуюся землю предоставить под скверы и спортивные площадки. Но в этом случае жители, живущие в многоэтажных домах, не могли бы с гордостью сказать -- "мой дом -- моя крепость" и традиция англичан жить в отдельных домах была бы нарушена.
Скорее всего, была другая причина, более уважительная. Жители этого старинного университетского городка хотели, чтобы их город и пригородный ландшафт по-прежнему сохраняли облик старой патриархальной Англии. И всё-таки эта длиннющая улица одноэтажных миниатюрных домиков, построенная недавно, входила в вопиющий диссонанс с кварталами старого города. Он вспомнил о своих прогулках по этим самым местам, которые в то время выглядели как луга, с пасущими на них овцами и козами. Иногда он останавливался и закрывал глаза, чтобы легче воспроизвести в памяти пасторальный ландшафт этой местности.
Водители и пассажиры проезжавших машин с удивлением смотрели на высокого мужчину, одиноко бредущего по улице, по которой не ходил общественный транспорт.
Вот уже близок старый город, и он обязательно войдёт во двор своего университета, а может быть, и заглянет в одну из аудиторий, хотя бы на несколько минут, чтобы вновь окунуться в студенческую ауру. Показались здания из красного кирпича, открытые старинные ворота, а за ними, внутри, поле для футбола и регби. И сердце бывшего студента взволнованно забилось.
....................................................................................................
Зазвонил таймер, и спасатель проснулся.
"Как не вовремя разбудил меня таймер! Какие волнующие моменты не удалось снова пережить! Но программа памяти уже не позволит вернуться в тот промежуток времени", -- огорчённо подумал он.
Выпив бутылочку минеральной воды и подключив таймер, он снова лёг спать, чтобы посмотреть сон из другого цикла своей жизни.
СОН ПЯТЫЙ
С "головастиком" Алексеев встретился на небольшом озере, расположенном на континенте, метрах в ста от Озера. Рыбаки, посещавшие это озеро, называли его "аквариумом" за его округлые очертания и небольшие размеры.
Была тёплая июльская ночь. После купания Алексеев вышел на берег и сел на пень, чтобы обдумать своё очередное изобретение. Очаровательная ночь настраивала на это занятие.
Огоньки появились у противоположного берега неожиданно. Они словно вынырнули из-под воды. Учёный не испугался, более того, ему показалось, что подобное явление он когда-то уже видел.
"Неужели?" -- его слабо кольнуло в левой части груди.
Огоньки повернулись в сторону, и он увидел в бледном, рассеянном свете луны огромную голову, возвышающуюся над водой. Голова стала стремительно двигаться по озеру, закладывая концентрические круги.
Затем из воды взлетело огромное веретенообразное тело и, пролетев несколько метров, тяжело плюхнулось в воду. Глаза его сразу потухли.
– - Да это же "головастик"! Значит, не пропал, жив курилка!
– - громко сказал Алексеев и бросился в воду.