Недетское кино
Шрифт:
Он встал со своего кресла, взял со стола ноутбук и поставил его на диван, рядом с Леной. Зашёл к ней со спины и приподнял мешок, скрывающий лицо. Лена с трудом приподняла слипшиеся от высохших слез веки и яркий свет больно резанул по глазам. Постепенно размытые силуэты стали проявляться и на экране ноутбука она увидела кадры из фильма, который в Венгрии снимал Андрей.
– Откуда это у вас? – чуть слышно спросила Лена.
– Это мой фильм, – гордо ответил Иваныч, – правда красиво? Хочешь в таком сниматься?
Лена закрыла глаза и опустила голову, но стоящий за спиной мучитель схватил её за волосы и заорал:
– Нет! Смотри! Привыкай! Скоро на её месте будешь ты. Представляешь, сколько у тебя будет мужиков. А то всё Андрей, да Андрей. А со мной тебе понравилось? Скажи честно, понравилось?
Иваныч отпустил её волосы и провёл пальцами по шеё, стараясь быть максимально ласковым. Лена резко повернулась, и что есть силы впилась зубами в его руку.
– Ах ты, тварь! Я с тобой по человечески, а ты…
Он уже замахнулся, чтобы ударить её, но в это время раздался стук в дверь.
– Повезло тебе, гнида, – грубо сказал он, сжимая прокусанную руку. Потом сплюнул сквозь зубы на пол и снова натянул Лене на голову мешок. – Кто там припёрся? Заходи!
В дверь просунулась голова охранника:
– Сергей Иванович, всё готово. Можно грузить.
– Хорошо. Начинайте.
В комнату вошло несколько человек в белых халатах. Двое занялись раскладыванием каталки и установкой на ней аппарата с капельницей. Третий подошёл к лежащей на диване Лене и увидев, что у неё связаны руки, обратился к Иванычу:
– Я могу её развязать? Мне нужно сделать укол.
– Попробуй, – злорадно усмехнулся тот, сжимая кровоточащую руку.
Затёкшие руки совершенно не слушались и лежали вдоль тела, как ватные. Даже если бы Лена и захотела сопротивляться, она бы не смогла. Двое санитаров крепко держали её, один за плечи, другой уселся на ноги. Доктор нащупал вену и мастерски ввёл иглу. Жидкость в шприце побагровела, смешавшись с кровью и начала медленно проникать внутрь. Лена почувствовала, как начали растворяться звуки и меркнуть краски, наконец, все исчезло, и только яркое пятно от лампочки все ещё светилось перед глазами, но вскоре погасло вместе с остатками сознания.
– Ну всё, – деловито сказал доктор, упаковывая в чемоданчик свои принадлежности, – можно спокойно транспортировать.
– И она не очнётся? – спросил Иваныч.
– Гарантирую как минимум десять часов здорового сна.
– Ты должен мне гарантировать, что после этого «здорового сна», с ней ничего не случиться. А то сам вслед за ней полетишь.
– Не переживайте, Сергей Иванович, – трусливо залебезил доктор, – через сутки будет как огурчик. Я подобрал щадящую дозу.
– Смотри мне, чтобы этим огурчиком потом не подавился. Всё, валите! Как прилетите, дайте знать.
Вроде бы всё шло по плану. Оставалось уладить дела с Димой и Андреем, но это смущало Сергея Ивановича меньше всего. Сломать этих двух тюфяков не представляло никакого труда. На телефоне было больше сотни их не отвеченных звонков. Приблизительно через два часа охранник сообщил из аэропорта, что груз на борту и самолёт благополучно взлетел. Теперь, когда главный вопрос решён, можно было поговорить и с ними.
– Что ты мне телибонишь бесконечно, – грубо и без приветствия начал Иваныч разговор с Димой, – я же тебе вроде бы русским языком сказал – не совать свой поганый нос в мои дела.
– Сергей Иванович, но ведь это подло с вашей стороны…
– Что ты знаешь о подлости, сынок? Передай своему режиссёру, что я в одностороннем порядке расторгаю с вами договор. Я не знаю кто вам насвистел о моих планах, но я это выясню. Так вот, хочу вас предупредить – одно ваше лишнее слово, и вам конец. Надеюсь ты понимаешь, что я не шучу?
– Понимаю, – насторожено ответил Дима, – но мне кажется, что уже поздно…
– Что значит поздно?
– Андрей был у следователя… Он написал заявление на вас…
– Ну так это прекрасно! – Невозмутимо отреагировал Сергей Иванович и посмотрел на часы, – У него осталось ровно восемь часов, чтобы прикинуться дурачком и забрать из мусарни заяву. Если это не произойдёт в течение отведённого времени, то после каждого часа просрочки он будет получать по одному отрезанному пальчику своей любимой жены… Ну а с тобой вообще разговор будет короткий… Надеюсь, второй раз повторять сказанное мне не придётся…
– Я понял, – обречённо промямлил Дима.
– Всё. Жду информацию. Помни, часики тикают.
Иваныч расслабленно откинулся на спинку кресла. Он даже не сомневался, что уже через час заявление навсегда исчезнет, а следовательно не было никакого похищения и никакого ограбления, но подстраховаться все-таки придётся, благо в полиции у него всё схвачено. Он налил себе ещё стаканчик виски и выпил залпом, прошёлся по комнате в поисках сигарет, поправил подушки на диване и заметил мешок, который ещё несколько минут назад скрывал лицо его жертвы. Сергей Иванович повертел его в руках и ощутив возбуждающий запах, на секунду даже прикрыл от вожделения глаза, но, придя в себя, с отвращением швырнул мешок в мусорную корзину, которая стояла под столом. Рядом с ним он заметил женскую сумочку, поднял, повертел в руках и тоже хотел было выбросить, но любопытство взяло верх. Он вытрусил все содержимое на стол. Обычный бабский бардак: помада, салфетки, тампоны, расчёска, кошелёк… Иваныч резким движением смёл со стола всё, кроме кошелька, открыл его, порылся по отсекам и только после этого обратил внимание на фотографию, которая была вставлена под прозрачную плёнку. На ней была изображена симпатичная женщина с очень знакомыми чертами лица. Он достал фотографию и, надев очки, поднёс ближе к глазам, чтобы внимательнее рассмотреть… Неожиданно у него затряслись руки, он побледнел и, словно не веря увиденному, бросил фотографию на стол, потом снова схватил её… Сергей Иванович узнал эту женщину – это была его Светка, та самая Светка, которую он когда-то изнасиловал и из-за которой сел в тюрьму…
Дикий вопль отчаяния разнёсся по всему дому…
Глава 39
Лена уже давно очнулась, но боялась не то, чтобы открыть глаза, боялась даже пошевелить пальцем. Она настороженно вслушивалась в незнакомый язык, звучавший в комнате, силясь понять хотя бы одно слово. Чужие запахи щекотали нос, и ей нестерпимо хотелось высунуть руку из-под одеяла, чтобы почесаться. Периодически Лена ощущала дыхание человека, который наклонялся над ней и подолгу вслушивался в её дыхание. Он явно ждал пробуждения, нервно разговаривал по телефону и, гулко стуча ботинками по паркету, расхаживал взад-вперёд.