Недоброе солнце
Шрифт:
Маленькая блондинка, Ольса, в первый же миг переругавшись с Сумудином, уселась возле капсулы, только наблюдая и фиксируя что-то в своих бумагах. Планшет землянка практически не использовала. К концу дня такого сидения и молчаливого наблюдения, золотоволосая доктор недовольно вскочила с кресла и опять набросилась на Сумудина. Мой медик, заменяя Винара, так же львиную часть времени проводил в палате Селены.
— Вы можете ее вытащить из этого… этих «соплей»? — недовольно спросила Ольса, хмуро прижавшись к самому стеклу капсулы носом.
— «Соплей»? — Сумудин был в
— Во уж нет. Я бы ни за что не согласилась в это жиже лежать. Ее надо достать.
— Почему ты так решила, Ольса? — Даяра мало интересовало ущемленное достоинство Сумдина, шурин сразу выделил основное.
— Она морщится. Едва заметно, но каждый раз, когда делает малейшее движение. Ей не приятно. Вы же эмпаты, разве не чувствуете? — блондинка весьма решительно посмотрела на меня. Пришлось покачать головой и объяснить.
— Пока плод на данной стадии развития, я не могу читать ни Селену, ни ребенка. Все блокируется.
— Когда сердце начнет самостоятельно качать кровь, это недели через две, оболочка изменит структуру. Тогда станет возможным уловить излучение, — закончил Сумдин
— Эм, а сколько же у вас длиться беременность? — подозрительно сощурилась доктор, игнорируя моего медика и глядя только на меня.
— Триста тридцать дней.
— Примерно одиннадцать месяцев. А еще разница в сутках. Всего пара часов, но набегает… — задумчиво пересчитала девушка. — Так, это пока подождет. Ее надо достать из этих соплей. Сейчас.
Сумудин зашипел, несвойственным образом оскалившись на земного доктора.
— Эта жидкость не имеет ни какого отношения к тому, как вы ее обзываете. Импульсный раствор позволяет контролировать состояние терри и поддерживать нормальный функционал организма. Если мы ее достанем, как вы просите…
— У вас сложности со слухом. Я не прошу, а требую. — С достоинством королевы Ольса все же глянула на Сумудина. Несколько мгновений гляделок и девушка перевела глаза на меня, потом на Даяра. При этом выражение лица из несколько высокомерного становилось спокойным и уверенным. У нее оказалась очень живая мимика, почти такая же яркая, как у моей девочки. — Уверена, если все предоставленные нам ранее сведения верны, это не навредит девушке. Поверьте, у нас на Земле тоже бывают пациенты в похожих состояниях и мы вполне успешно справляемся с поддержанием организма без этой… этого…вещества.
Дипломатично избежав упоминания «соплей», Доктор выжидательно переводила взгляд с меня на Даяра и обратно, совершенно игнорируя шипящего Сумудина. Глянув в сторону шурина, пожал плечами.
— По нашему уже пробовали, ничего не получилось. Раз мы пригласили медиков с земли, то стоит послушать их советов.
К недовольству Ольсы, было решено обсудить этот вопрос с Винаром и вторым медиком с Земли. Наш доктор противопоказаний этому не видел, решив, что при острой необходимости просто вернем Селену обратно в капсулу. Томас же, на несколько мгновений недовольно оторвавшись от снимков активности головного мозга, выразил свое мнение более определенно.
— На работу мозга это никакого влияния не окажет, так что можете делать что хотите. И я бы просил мне не мешать. Кажется. Я сумел разглядеть новообразование в мозге, которое может быть причиной такого состояния.
Когда капсулу освободили от жидкости, Ольса недовольно осмотрела кисти рук и лицо дарьё.
— Селена любит купаться? — не обращаясь к кому-то конкретно, спросила она.
— Очень, — фыркнул Даяр, — у нас вечно были сложности с тем, как принять ванну вечером, если Сэл дома. У нее заплывы быстрее чем в два часа никогда не получались. Хотя. Может, что и изменилось.
— Не особо, — хмыкнул я, чувствуя некоторое единение с братом дарьё. Мы оба любим эту девочку, а это уже неплохая основа для нормальных взаимоотношений, — только теперь она больше любит мыться в душе. Какое это имеет значение?
— Я бы рекомендовала ее помыть.
— Импульсная жидкость производит все необходимые варианты очистки и фильтруется каждые три часа, — сердито шипел Сумудин, ковыляя кругами по палате.
— Но это противно! — не стерпела Ольса.
— Селена спит и не чувствует, я против необдуманного риска и лишнего стресса.
— Куда уж больше стресса, если она в себя не может прийти.
Медики ругались еще с полчаса, в итоге у Сумудина вдоль спины поднялся гребень и совсем пожелтели глаза, а у маленькой землянки-доктора из прически выбилась половина волос, так как она поминутно хваталась за голову, сетуя на непонимание женской души и ее связи с телом. Когда этот концерт мне окончательно стал надоедать, пришла мама. Валине Рамия за несколько фраз разобралась в сути вопроса и, основательно рассверепев, выставила всех за дверь. Всех, кроме Ольсы. Через минут десять мимо пролетела валлине Синга, с небольшим свертком в руках. Бросив быструю улыбку нам, валорка проскочила в палату, опять захлопнув двери.
Пустили нас внутрь только через полчаса.
Селена, переодетая в мягкий светлый костюм из светлых штанов и длинной широкой кофты, выглядела несколько лучше. Мама аккуратно вытирала влажные волосы, в то время как Синга и Олься о чем-то беседовали. Складывая одежду, в которую дарье была одета раньше.
Молодая валорка, забрала сверток с вещами и покинула комнату, в то время как Ольса повернулась к нам.
— Вы, господа, забываете о комфорте, думая о здоровье. Так нельзя с женским телом. Оно же храм для ее души. Вам стоило…
Потом. Все потом.
Подойдя к Селене, я осторожно взял ее за руку. Пальцы были холодными, но не больше чем обычно. Кожа стала тонкая, немного шершавая, но в сердце немного распустился тот узел напряжения, который не давал дышать уже столько дней. Как это невероятно тяжело, не иметь возможности к ней прикоснуться.
Мама, с печальной улыбкой глядела на меня, перебирая чуть отросшие волосы и тихо напевая какую-то колыбельную. Кажется, она уже привязалась к Селене, ничуть не меньше чем я сам. Между тем, Ольса продолжала.