Недосягаемый соблазн

Грей Р. С.

Я поворачиваюсь к нему лицом, и он целует меня, стягивая трусики с бедер и толкая их, пока они не падают на пол.

Затем Эйден обнимает мое тело, удерживая меня на месте, пока он прижимается своими одетыми в джинсы бедрами к моим. Я шиплю от боли. Джинсовая ткань грубовата на чувствительной коже, а Эйден не проявляет нежности. Нисколько.

У нас есть отличная кровать, которая находится в нескольких шагах от того места, где я стою, но Эйден не может туда добраться. Он спускает джинсы, прижимается ко мне

и толкается в меня. Потрясенный вздох вырывается прежде, чем успеваю сдержаться. Я приподнимаюсь на цыпочки, пытаясь встретить его толчки, но Эйден неумолим.

Наши пальцы переплетаются на двери, когда Эйден вытаскивает и толкается обратно. На долю секунды мы идеально синхронизированы; тела соединены настолько, насколько это возможно физически. Затем Эйден снова выходит, но только настолько, чтобы получить желаемый рычаг воздействия. Его темп ускоряется, пока мое тело прижимается к холодному дереву двери.

Я вскрикиваю, когда Эйден погружается в меня и проникает слишком глубоко, пока одновременно целует меня в щеку и шею. Это его молчаливое извинение, способ загладить свою вину передо мной за то, что был слишком груб.

Не хочу, чтобы он расслаблялся. Это кажется необходимым, это жесткое, быстрое, безудержное проявление страсти. Это то, что он заставляет меня чувствовать ежедневно: быть по уши влюбленной.

Я протягиваю руку назад и обхватываю его шею, выгибая спину. Его рука скользит по передней части моего тела и обхватывает грудь через лифчик, дразня меня, в то время как Эйден остается прижатым ко мне, двигая бедрами. Мои пальцы касаются основания его волос, а его рука касается меня внизу, погружая меня в дрожь.

Другой рукой Эйден придерживает мою шею, как бы держа баланс из-за толчков. Он немного напрягает руку. Это не так удушающе, как кажется. Это гарантия того, что я точно в его объятиях и никуда не денусь.

Эйден выдыхает мое имя, когда начинает двигаться быстрее и глубже. Его толчки становятся сильнее, когда он удерживает меня на месте. Его большой палец находит мое чувствительное местечко, а его бедра описывают тугие круги. Напряжение внутри меня взрывается быстрее, острее и интенсивнее.

Моя реакция лишает Эйдена последних остатков контроля, и я чувствую, как его мышцы сжимаются, когда по нему проходит пульсирующая дрожь. Он опускает голову на изгиб моей шеи и выдыхает мое имя, когда его покачивающиеся бедра начинают замедляться.

Я убираю руку с шеи Эйдена, и он медленно поворачивает меня, нежно целуя в губы.

Я смеюсь, когда хорошенько его разглядываю. Его волосы взъерошены моими руками. Губы красные и распухшие, а взгляд все еще из-под тяжелых век, как будто совершенно измотан.

Его джинсы все еще наполовину натянуты, а рубашка сбилась набок.

— Мы просто животные, — поддразниваю я, качая головой.

— Ты делаешь это со мной, —

говорит Эйден, задирая и снимая рубашку. — А чего ты ожидала?

— Может быть, в следующий раз проявишь немного приличия, — бросаю я в ответ, подмигивая. — Правильное соблазнение. Типа свечи и, возможно, какой-нибудь R&B девяностых.

— Я постараюсь запомнить, — насмехается он.

Да, точно. Скорее всего, мы больше не пройдем через эту дверь. Может быть, мы окажемся на полу, но точно не на кровати. Ни один из нас недостаточно терпелив для этого.

• 23 •

Эйден

Сейчас рано. Солнце еще не взошло, но я не могу снова заснуть. Проблемы со сменой часовых поясов.

Мэдди лежит рядом со мной, прижавшись ко мне, отчего не спешу вставать, хотя убил бы за чашку кофе.

Вчера мы приняли душ перед сном, и она легла спать с мокрыми волосами. Они высохли в безумных завитках, в огромном беспорядке разбросанных по ее подушке. Я протягиваю руку, чтобы убрать одну из прядей с ее лица, отчего Мэдди на мгновение шевелится, прежде чем глубже зарыться в одеяло.

Я смеюсь от этого, прежде чем встаю с кровати. Если я посижу здесь еще немного, то разбужу ее своим нетерпением.

Я собираюсь встать, но Мэдди успевает схватить меня за руку.

— Не уходи, — говорит она заспанным голосом.

Я оглядываюсь – ее глаза ещё закрыты, будто она не может стряхнуть с себя остатки сна.

— Я просто собирался включить кофеварку.

— Останься ещё на немного, — произносит Мэдди, потягивая меня за руку.

Делаю, как она говорит, ложусь обратно в кровать и прижимаю ее к себе. Она закидывает ногу на мою.

— Я не усну, обещаю, — говорит она, укладываясь у меня на груди.

Я фырчу в неверии.

— Я обещаю, — повторяет Мэдди. — Просто разговаривай со мной, чтобы я не заснула.

— О чем хочешь поговорить?

— Насколько ты останешься?

Я напрягаюсь. Надеялся, что мы не обсудим это, пока не выпьем чашечку кофе. Лучше три или четыре.

Когда не отвечаю, Мэдди открывает глаза и, много моргая, смотрит на меня.

— Насколько?

— После выходных.

Мэдди переворачивается на спину и смотрит в потолок.

— Значит... Завтра. Ты уезжаешь завтра.

— Приходится. Мой приезд был незапланированным. Я рано уехал из Дубая.

Наступает долгое молчание, пока дожидаюсь ее раздражения. Я ни капельки ее не виню. Никто из нас не хочет таких отношений. Мы делаем все, что в наших силах.

Я уже хочу спросить о ее мыслях, как она тут же кивает и вскакивает:

— Ладно, раз так, тогда пошли.

— Что?

Ее поведение меня удивило. Думал, она будет расстроена.

— Да-да, пошли. Если времени только до завтра, то надо уместить нашу любовь в эти часы.