Недотрога
Шрифт:
– Все будет хорошо. Вот увидишь! Я сумею взять себя в руки.
– Едва ли.
– Говорю тебе, я справлюсь!
Он с сомнением покачал головой и мягко сказал:
– Так все же, что тогда случилось на самом деле?
Алисия сделала глубокий вдох.
– Была пятница, стояла прекрасная погода. Мы сравнительно недавно разработали однодневный маршрут: всего лишь два порога, один – со сложностью четвертого класса, другой – с пятой степенью сложности. В подобные спуски мы почти никогда не включаем пороги с шестой степенью сложности. Они практически недоступны спортсменам-любителям. Пятая степень сложности – это тоже очень серьезно, но, как правило, в такие путешествия вместе с туристами на каждом плоту отправляется в путь опытный проводник. Более того, мы уже несколько раз успели обкатать этот маршрут, и все было нормально. В тот день в путь отправились три плота с четырьмя туристами. Плюс на каждом плоту – проводник. Отец вел первый плот, я находилась на втором, а третий контролировал Саймон, один из наших самых опытных проводников. Отправились в путешествие рано утром и начальную часть маршрута прошли без всяких осложнений. Помню, причалили к берегу на ленч и организовали нечто похожее на воскресный пикник. Все смеялись, шутили – словом, отлично провели время. Но после обеда погода вдруг резко изменилась, поднялся ветер, и река забурлила, а течение стало еще стремительнее. Нам бы обратить внимание, но никто не придал этому особого значения. Бурлит себе, ну и пусть бурлит. Но не прошло и часа, как у нас случилась неприятность. По чистой случайности первый плот задел волнорез, такой крутой настил возле самого берега, с помощью которого усмиряется волна, а течение реки делается более плавным. Беда лишь в том, что вокруг волнореза при сильном течении могут образовываться водовороты, и тогда никто не застрахован от того, что любой из них может с легкостью затянуть в себя. Что и случилось в тот день.
Алисия замолчала. В ее сознании вихрем пронеслись картинки разбушевавшейся стихии. Бурлящая, ревущая вода, стремительно несущийся вперед плот, уже почти потерявший управление, а потом отчаянные крики тех, кто находился на первом плоту: плот перевернулся, и людей стало стремительно засасывать в воронку.
– Я просто оцепенела от ужаса, – после некоторой паузы заговорила она снова. Видно, сам рассказ давался ей очень непросто. – Отца нигде не было видно. Скорее всего, у него просто не было сил побороть скорость течения и вынырнуть наверх. Но в эту минуту и наш плот вдруг подбросило в воздух, и мы несколько мгновений пролетели над водой, словно это был не плот, а ковер-самолет. А уже в следующую секунду я сама очутилась в воде.
Она зябко поежилась, вспомнив тот страшный холод, который окружил ее со всех сторон, и то отчаяние, которое охватило ее при мысли о тщетности всех усилий выбраться из бурлящего водоворота.
Гейб взглянул на ее побледневшее лицо и ласково погладил по спине.
– Успокойся, Алисия. Сейчас ты не в воде, а под тобою твердая земля.
Алисия повернулась к нему, словно ища защиты. Его решительный взгляд помог ей снова вернуться к действительности.
– Рассел Фарр, брат Брайана, тоже был на первом плоту вместе с моим отцом. Рассел и вытащил его, уже потерявшего сознание, из воды и дотащил до ближайшего валуна. Если бы не Рассел, отец наверняка бы погиб.
– А ты?
– А меня понесло вниз по течению. Я кричала. Или мне казалось, что я кричала. Вокруг шумела вода, сердце колотилось в груди. Столько шума вокруг. Я пыталась плыть, пыталась ухватиться рукой за плот, который несло рядом, но у меня ничего не получалось. Наконец, собрав остатки сил, я все же кое-как выкарабкалась на берег. Меня снесло почти на четверть мили вниз по реке от того места, где случилось крушение. Наш плот потащило дальше, и он стремительно понесся вниз, к водопадам, вопреки всем туристическим маршрутам. – Алисия откашлялась и снова замолчала, собираясь с духом, чтобы пережить весь ужас той трагедии еще раз. – В тот момент я представления не имела, что кто-то остался на плоту. Мне он показался пустым. Но было такое ощущение, что кто-то оказался в воде снизу и плот тянет за собой свою жертву к неминуемой гибели. Впрочем, я мало что видела и различала. Я оглянулась назад, увидела наших парней на берегу и подумала, что все участники похода сумели добраться до берега. Но когда мы наконец собрались вместе, то выяснилось, что Брайана среди нас нет. Мы так и не смогли самостоятельно отыскать его. И тогда я поняла, что это мой плот увлек его за собой к водопаду. Упав в воду, он, видно, зацепился за какой-то крюк снизу, и его понесло вниз вместе с плотом. Правда, на нем был спасательный жилет, но там вокруг столько острых камней. Жилет мог порваться. Позднее один из парней говорил, что видел на воде следы крови.
– Если хочешь, можешь больше не продолжать, – ласково предложил Гейб.
– Собственно, и продолжать-то уже нечего. – Она подавила тяжелый вздох. – Тело Брайана спасатели нашли только на следующий день, в четырех милях от того места, где произошло крушение. На голове у него была открытая рана. Скорее всего, ударился о камень. Официальная версия: сильный удар в голову при падении, после чего он потерял сознание и утонул. Впрочем, никому от этого легче не стало.
– Может быть, легче было ему. Он ничего не чувствовал. Не понимал, что с ним происходит.
– Дай-то бог!
Гейб бросил на Алисию внимательный взгляд.
– И все же я не понимаю! История, которую ты рассказала мне, это типичный несчастный случай, и только. Почему люди винят вас? Почему ты сама винишь себя?
– Выдвигалось много версий о причинах трагедии. Одни говорили, что мы плохо надули плоты, что не проверили их как следует перед тем, как отправляться в путешествие. Что нам не тягаться с крупными туристическими фирмами, организующими такого рода досуг для своих клиентов, что у нас плохое снаряжение, и прочее, и прочее. Многие выражали сомнение в моей компетентности, говорили, что я не вполне квалифицированный проводник, подчеркивали, что отец уже не молод, и, конечно, все в один голос твердили, что это было чистым безумием – решиться на спуск по реке в тех погодных условиях, которые тогда были.
– Ну да! Задним умом все богаты! А ты сама что думаешь?
– Не знаю. Позднее мы действительно обнаружили пробоину в одном из наших плотов. Но, скорее всего, она образовалась в тот самый момент, когда плот налетел на рифы.
– Похоже на то, – Гейб бросил еще один внимательный взгляд на Алисию. – Больше ничего не хочешь добавить?
На ее лице отразилось смятение. Алисия явно прикидывала, как далеко она может зайти в своих откровениях.
– Ничего существенного. Разве что на уровне ощущений. После ленча у меня сложилось впечатление, что Брайан чересчур весел. Да и два его приятеля стали разговаривать громче обычного. Не знаю, что стало тому причиной. Адреналин ли ударил им в голову или что другое, покрепче. Слушали они меня все вполуха, не бросались сию же минуту выполнять мои команды, как это было утром, в самом начале нашего путешествия.
– Думаешь, они пили?
– Спиртное во время подобных спусков категорически запрещено. Но у всех были с собой бутылки с водой. Правда, я не проверила их содержимое. Доверяла. Ведь все парни были моими знакомыми, хорошими друзьями.
– Разве при вскрытии тела патологоанатомы не проводили тесты на алкоголь?
– После гибели Брайана прошло больше суток. Даже если у него в крови и был алкоголь, за это время он успел рассосаться. А потому всей правды мы никогда не узнаем.
– Ты пыталась поговорить с его друзьями?
– Шутишь! Да со мной никто и разговаривать не захотел! К тому же в тот момент я была всецело занята отцом. У него диагностировали перелом ноги сразу в трех местах, трещины на ребрах. Он нуждался в постоянном уходе. Так что у меня попросту не было времени для того, чтобы заняться собственным расследованием. Да я и не представляла себе, с чего начать. С нами тогда на плотах плыл и начальник городской полиции. Вот он затем и вел все расследование. В конце концов гибель Брайана списали на несчастный случай, хотя многие в Ривер-Рок не верят в такую версию.
– По-моему, ты тоже в нее не веришь.
– Я просто жалею, что не могу отчетливо вспомнить все, что тогда произошло. В сущности, я видела лишь малую часть разыгравшейся трагедии. Каждый из нас был занят собственным спасением, мы все были поглощены тем, чтобы любой ценой выбраться на берег. Вот в чем вся проблема. Никто не видел всей картины в целом. У каждого лишь собственный крохотный фрагмент воспоминаний.
– То есть ты хочешь свести все эти фрагменты воедино, сложить головоломку, но не знаешь, с чего начать?