Неглавная героиня
Шрифт:
– Ты?! – выдохнули они одновременно.
Только если в одном голосе звучало искреннее удивление без капли ожидаемого страха, в другом было лишь обещание скорой мучительной гибели…
Глава
47
Нет, уговорить Козявкина не выдавать меня и не тащить в объятия к «мамочке» оказалось в целом несложно. Тигродракон, несмотря на то что вымахал из маленького котенка до размера хорошего осла, все еще оставался ласковым и послушным котиком, аж приятно. Другое дело, что своей лаской он меня чуть не размазал по стене выходящего в переулок дома, но есть некоторая
Правда, только вот этому конкретному тигродракончику, который мне свой хвост сам в руки вложит и кусаться не станет. Зато мурлыкает на весь переулок и трется об меня ушами так, что едва с ног не сносит.
– Козявкин, фу, – натискавшись, одернула я бронированного огнедышащего кота и выдернула подол ханьфу из его пасти. – Нет, к маме не пойдем! И вообще, нельзя ему говорить, что ты меня видел. Нельзя, я сказала. И не делай такие глаза… Хочешь, чтобы папочка была в безопасности? Вот. Значит, нельзя. Лучше расскажи, в смысле покажи, как вы жили без меня эти месяцы.
Да, нечестно. Но раз Сан Линь не запрещал Козявкину транслировать мне новости – с чего бы мне не воспользоваться моментом и не проконтролировать некоторые вопросы?
– Угу. – Поймав себя на мысли, что из целого вороха разнообразных и ярких впечатлений кота вылавливаю в основном те, где есть лис, я только вздохнула. Привязалась все же? Эх… так. Стоп. А это Гу Юнжень? А не рановато он появился? Черт… нет, если припомнить, по сюжету вроде вовремя. Но это значит, что до мести семье Мун осталось совсем немного времени. А у меня еще ничего не готово!
Ну да, ну да. Я по-прежнему не собиралась пускать события на самотек. Сиян пропал, молчит? И к лучшему. Мешать не будет. Значит, надо форсировать некоторые мои исследования в области химии. А еще у меня давно зреет одна придумка, касающаяся нового применения моих фирменных пузыриков. Я их необычные свойства никому предусмотрительно не показываю, потому как чем дальше думаю, тем лучше понимаю, какое широкое поле для фантазии открывается…
Так, увлеклась.
– Козявкин, беги к маме. Береги его, не позволяй делать глупости. Гу Юнженя не кусай, я знаю, что он тебе не нравится, но на данном этапе без главзла никуда. Я потом подумаю, что можно предпринять. Не беспокойся, мамочке нашей мы не дадим пропасть так глупо, как… в общем, неважно. Все, беги. Помнишь, что ко мне его приводить нельзя? И показывать мой образ тоже. Умница.
Отпустив Козявкина, я засобиралась домой, в академию. Раз события набирают обороты – мне самое место в тайной подвальной лаборатории. У меня там модификации пузыриных зелий недоисследованные.
Но мысли все равно раз за разом возвращались к Козявкину и, чего скрывать, его хозяину. Что тигродраконыш постарается сохранить секрет, я верила. А вот в то, что ему это удастся и Сан Линь не обведет вокруг пальца хоть и умного, но наивного «малыша», – нет. И чем больше об этом думала, тем больше крепла уверенность в том, что вскоре лис по следу притопает ко мне в гости как к себе домой! Вот же гадство! Был бы уже усовершенствован декокт от потливости…
Не додумав до конца эту мысль, я резко остановилась посреди дороги, отчего на меня налетела какая-то мелкая девчушка, нагруженная ворохом тканей. Извинившись перед ней, я едва сдержалась, чтобы смачно не хлопнуть себя по лбу. Это же надо быть такой идиоткой!
Это перед Да Сьоном и Юань Шуаем мне нельзя показывать, что на самом деле я что-то от них скрываю. По крайней мере больше, чем это можно списать на милые причуды, природную застенчивость и нежелание вступать в тесные, пусть и дружеские, отношения с бывшим женихом. Но тому же Сан Линю мои способности и так известны! После пузыря-шлема его в принципе уже сложно чем-то удивить!
Мыслеобраз Баосы все же не передаст, тут могу быть уверена, а вот к следу приведет. Да вот только главное в этом запах, который очень легко перебить каким-нибудь резко пахнущим экстрактом. Коих в моем рюкзаке с избытком. Тем же нашатырным спиртом полью там все в переулке – и нормуль!
Воодушевившись этой гениальной мыслью, я круто развернулась, отчего едва не налетела на парня, тащившего на плечах мешок с рисом, и поспешила обратно.
Но, свернув в проход между домами, через который можно было сократить путь и сразу попасть в переулок, где мы с Козявкиным лобызались, я тут же услышала визгливый голос одной небезызвестной дурехи.
– Да пошел ты! Все равно для тебя все закончится плохо. Брысь с дороги, я занята, потом мне в чувствах признаешься, так и быть, выделю минутку… – несла околесицу эта идиотка.
Кем?! Кем надо быть, чтобы вот так нарываться? Да еще и перед кем? Ну вашу ж машу, да в формалине! Явно же не простому прохожему она все это высказывает!
Плюнув на все, я уже просто побежала на голоса, среди которых явно слышалось рычание и характерное клокотание, которое издает закипающий чайник… или дракон перед плевком огнем!
Я успела как раз к эпичному обмену репликами перед тем, как случится что-то неизбежное.
– Ты даже не подозреваешь, какую ненависть во мне пробуждает один только твой голос, – услышала я тихий голос Сан Линя, от которого пробежали неприятные мурашки по коже. Но не у долбанутой на всю голову Пылинки!
– Ну, от ненависти до любви, как говорится… Позже вернемся к этому разговору, я тороплюсь, – фыркнула эта дура, очевидно, верящая в свою неуязвимость или слишком привыкшая воспринимать окружающий мир как декорации увлекательной игры. Или, точнее, уверенная в силе белого лотоса.
Ждать ответных действий Сан Линя я не стала, на ходу избавляясь от ханьфу, которое могла узнать Ланлинь, и, оставшись в простом нательном белье – плевать на стриптиз! – достала из рюкзака сонное зелье и так же на бегу преобразовала его в пузыри. И водолазный аквариум на голову!
Секундное замешательство участников событий, отвлекшихся на мое появление. Изумление на лице Ланлинь, радостное удивление на морде Козявкина, застывшее недоумение в глазах лиса, которое тут же начало преобразовываться в… А вот какая эмоция должна была отразиться в его чуть расширившихся зрачках, где отпечаталось понимание, мне уже не суждено было узнать. Ибо в следующий миг мои пузырики взорвались, окатывая всех, кроме меня, сонным зельем.