Неисчезнувшие
Шрифт:
– Так мы можем остановить состав в любой момент и пойти пешком… – добавила Полина.
– Да. Все так… Хорошо. Возьмем за основу план с электричкой.
– Так, а когда будем выходить?
– Ты хочешь сейчас выйти? Не торопись. Нужно собрать вещи и тщательно все обдумать. Даже когда мы из города выберемся, нас ждет долгий, и не думаю, что безопасный путь.
Они еще долго говорили о совместном путешествии. После долгих раздумий и выстраивания лучшего маршрута – тут же был построен план. Какой-никакой, но все же план, которому они должны будут строго следовать, чтобы не терять время и не наткнуться на сложности.
На карте красным маркером были поставлены жирные точки пополнения запасов еды и питья, а также обведены места отдыха, ночлега. Одна неровная черная линия рисовала самый короткий и лучший путь к Бобруйску. Вторая линия, была более длинной, была на случай провальной идеи двигаться по железной дороге – служила планом «Б». Каждый из будущих путешественников, во время обсуждения, вносил свои пожелания. Пожелания Николая не были плохими для обоих, именно он решал, как будет проходить маршрут. А вот пожелания Полины требовали изменений, больше времени в пути. Девушка очень хотела внести больше точек для привалов, больше отдыха, разбить на отрезки очень долгие часовые дороги. Это бы позволила ей не угнетать свой организм, а уверенно идти вперед. Она хотела уцелеть, быть всегда сильной, на тот случай, если придется драться с существом. Этот вопрос, о внесении ее изменений, требовали большего убеждения. Николаю не хотелось тратить время, он воображал дополнительную сложность, опасность не только для себя, но для всех. Лишняя остановка могла бы приманить ненужных гостей, опасных врагов. Но глядя в прекрасные глаза Полины, которые умилительно просили послушать ее, Николай словно растаял и все же дал слабину. Теперь они должны будут сделать больше остановок до Бобруйска, чем планировал Николай.
Раньше, когда на Полину обрушилось большое горе, когда настал день остаться одной в сером холодном городе, когда ее сердце болело об исчезновении родных, когда пришла мысль вероятности того, что она единственный человек – ее мотивация угасала с каждым трагическим днем. Надежда о живых родственников тлела и все увереннее отдалялась от нее. Темные мысли вскоре окутали ее голову, нарушали разум. Первые дни ее одиночества были тяжелыми, она не принимала реальность, она замкнулась в себе. Она не переставала думать о дочери. Не отпускала мысль о ее живом существовании. Вскоре, приняв трагедию, появилось желание заглянуть за границы города, чтобы разузнать есть ли еще люди. Но страх быстро остановил и отбросил эту идею. Полина бродила с печалью, с утратой и со своим угасающим выживанием отыскать дочь. Все было так, до тех пор, пока она не встретила Николая, настоящего человека. Тогда вновь ожила ее надежда на встречу с родными, что они живы.
Николай остыл от мысли, что его родные и друзья еще живы, у него была на то причина так думать. Перед Полиной он еще не решался раскрыть этот секрет. Он чувствовал ее напористость в голосе, видел, как горели ее глаза от маленькой возродившейся надежды. Поэтому, он просто согласился с Полиной, не желая менять ее настроение.
Теперь нужно было собирать вещи и морально готовить себя к серьезным испытаниям. Готовить собаку к походу.
Всем было страшно и некомфортно от мысли, что впереди может случиться все что угодно. Но в отличие от Полины, Николай уже насмотрелся на разные новые существа меняющего мира. Он был готов бежать подальше от них в безопасное место и думал о том, что будет готов ко всему, что встретит на пути, будет готов дать отпор любому препятствию.
Выходить решили завтрашним утром. Нужно было хорошенько выспаться, но как можно крепко спать, когда завтра тебя ждет непростая дорога? Мысли о ней невольно лезли в голову. Волнение, переживание и воображение гонят сон. Даже собака не смыкала своих рыжих глаз, чувствовала беспокойство людей.
Ночь была молчаливой, долгой. Лишь к ее середине двое смогли закрыть глаза.
Утром, заводной часовой механизм звонко затрещал, закричал, как бешеный, о том, что пора подниматься. Это говорило о том, что малознакомые люди и одна собака, отправятся в новые приключения. Николай быстро заглушил раздражительный звук, двое лениво вставали на ноги. Через час, хорошо проснувшись, все уже были собраны. Полина набросила на себя свой небольшой серый рюкзак набитый вещами и подошла к радио. Включила его в последний раз. Приятный мужской голос разборчиво пел о грусти, лирическая музыка обволакивала слова певца, становилось печально на душе. Песня словно звала к себе. Казалось, что ее живьем поют в Бобруйске и оттуда транслируют на весь мир. Тепло и мелодично было в помещении несколько минут, пока радио мгновенно не замолкло. В тот час, и свет погас. Будто кто-то опустил рычаг рубильника и электричество исчезло. Девушка увидела легкий свет, который пробивался сквозь закрытые окна, и, с неспокойным чувством, отошла в сторону, ближе к дверям. Николай в это время достал световую палочку с химическим светом, согнул ее и бросил в центр помещения. Светло-зеленый свет помог им видеть друг друга. Парень усадил Яшу в специальную сумку-переноску, а затем спиной повернулся и набросил ее на себя. Черный рюкзак, в который поместились только самые нужные вещи, парень повесил спереди. Рыжую волосатую голову он укрыл черным широким капюшоном от толстовки, которую он надел на голое подкаченное тело. Ниже, на длинных ногах, штаны темный хаки из тонкой плотной ткани и светлые, телесного оттенка, ботинки.
У парня было два пистолета, четыре обоймы, он мог поделиться с девушкой, но этого не сделал. Николай был не готов доверить оружие человеку, с которым провел так мало времени. Умеет ли она вообще обращаться с пистолетом? Какое прошлое у нее? Как она выжила в столь трудный и необычный последний месяц? Он не допрашивал Полину, не давил на нее, потому как боялся отдалить ее от себя. Не знал, как отреагирует на его вопросы Полина и будет ли отвечать на них только правдой. Николай считал, что будет лучшим решением оставить оружие при себе, а по дороге узнать девушку поближе: в поведении, в разговоре. Сама же Полина предполагала, что парень отыскал оружие в милицейских участках и, не беспокоилась о том, что у нее нет такой защиты.
Все стояли перед дверью, укрыли голову тканью. Николай набросил капюшон, а губы и нос спрятал под черной маской. Девушка красиво обмотала собранные волосы в зеленую ткань и также скрыла нижнюю часть лица под черной маской. Николаю было трудно покидать свой безопасный уголок, бросать его с чувством, что он больше никогда не вернется в родной город. А Полина, наоборот, спешила выйти на улицу, покинуть умирающий город и добраться до места, где ее ждут.
– Ты готова? – спросил Николай у девушки.
– Да. Давай же скорее откроем дверь, – уверенно ответила Полина.
Вдруг, неприятно и звонко, по-новому запело радио своим треском. Все двое дрогнули от неожиданности. Свет ламп замерцал очень быстро. Собака лишь повернула голову на музыку и пошевелила ушами. После чего, парень резко повернулся, подошел к радиоприемнику и выдернул вилку с розетки. Шум оборвался.
– Теперь-то идем? – спросила девушка.
Полина искала новые приключения. Она была из тех людей, которые не сидели на одном месте, не любили скучных и однообразных дней. Даже в такое мрачное время, ей хотелось двигаться, отправиться в поход. Именно поэтому она бродила по городу не только думая о дочери, но и в поисках чего-то нового. И встретив Николая, она ни в коем случае не хотела останавливаться. Ведь рядом с ним, она становилась еще храбрее, была готова заглянуть дальше городских строений. В этот момент, Полина, словно совсем забыла о прошлом или же не хотела вспоминать о нем. Держала все в себе, ей так было проще.
– Полина, сейчас, когда выйдем. Ты следуй за мной, держись меня. Делай все о чем я тебя просил вчера. Все то, что касается нашей безопасности…пожалуйста, молча двигаемся к вокзалу. Ни слов, никаких-то глупостей, никаких движений в сторону без особых причин ты не делаешь. Все понимаешь? – обратился парень и серьезно посмотрел на милую девушку.
– Слушаюсь, командир, – хитро усмехнулась она.
– Ладно, идем уже…но строго по плану, – настаивал Николай.
– Мг, – добрая улыбка не покидала ее губ. – Открывай уже.
«Будет тяжело!» – подумал он и отвел глаза. Открыл, распахнул дверь.
Двое ступили на очень мелкий серый песок.
V
Утро было безветренное, безоблачное, теплое. Пыль спокойно лежала внизу, словно еще не проснулась, а продолжала тихо спать. Большие серые песчаные насыпи еще больше укрыли собой весь проспект после вчерашней бури. Стало совсем не видно колес машин, салоны полны всяким измельченным мусором. Все что мешало ветру вольно гулять по городу, собрало перед собой массу мелкого сухого песка. Будто, как зимой, пронеслась снежная метель и загнала снежную пудру по всем углам. За прошлую ночь высокие здания совсем не изменились, еще больше не стерлись, все так же, как и вчера, стояли без крыш или верхних этажей. Ни на сантиметр не уменьшились.