Неискушенные сердца
Шрифт:
Она кивнула.
— Я избавилась от него. Я перед тобой в долгу. Но что же получается: не успела я вздохнуть свободно, как ты собираешься навесить на меня другого? Нет, я не готова!
— Слушай меня внимательно. Я хочу оформить тебя по закону как свою родную дочь. Поэтому ты получишь часть моей недвижимости, которая отходит детям. Кроме того, завтра я подам бумаги на утверждение завещания твоего мужа. Ты станешь богатой молодой женщиной и можешь выбирать супруга в самых высоких кругах.
— Ты намерен отписать мне ту часть своих владений, которая должна была отойти Парису
— Да. Но этот молодой разбойник получит титул и Танталлон-Касл. — Он посмотрел ей в глаза. — Скажи мне правду, девочка, что у тебя с Парисом? Мы должны беречь нашу репутацию, как драгоценную корону. Дурная репутация быстро прилипает к девушке, и ей никогда не отмыться!
— Между нами ничего нет. Кроме предательства и ненависти! — вспыхнув, воскликнула она.
— Спокойней, спокойней! Я должен быть уверен, что ты не развлекаешься с женатым мужчиной. Я знаю, для некоторых дам опасные связи привлекательнее всяких других.
Табризия и отец проговорили больше двух часов Они обсуждали, спорили и наконец пришли к соглашению по многим важным вопросам Кроме того, они решили обсуждать все, касающееся жизни Табризии Итак, на некоторое время Табризия останется в Эдинбурге, в городском доме Она освежит гардероб и подождет окончания бумажных дел в юридической конторе Магнус снабдил ее — хотя весьма и неохотно — парой маленьких пистолетов из своего арсенала и объяснил, как чистить, заряжать и осторожно обращаться с ними Он согласился съездить в Кокбернспэт и забрать драгоценную миссис Холл, а когда вернулся, Табризия пришла в восторг Магнус захватил с собой Александрию Отец решил, что дочери будет полезно иметь возле себя наперсницу, и по такому пустячному вопросу она предпочла не спорить.
Следующие две недели были потрясающими. Самых дорогих портних Эдинбурга привезли в городской дом, где они занялись гардеробом Табризии. Вообще в городском доме произошло много перемен с момента воцарения в нем рыжей красавицы. Большую комнату вместе с будуаром и гостиной переделали, обставили новой изумительной мебелью и украсили всем, что только можно купить за деньги Табризия с Александрией перевернули магазины Эдинбурга вверх дном в сумасшедших поисках всего самого экстравагантного. Ювелиры, торговцы галантереей, модистки и продавцы мехов потели, стараясь угодить богатым особам. Вечерами Магнус сопровождал их в театр, на спектакли, которые давно стали любимым развлечением состоятельных горожан, и постепенно в высших слоях общества началось волнение. Больше всего почтеннейшую публику шокировало то, что едва овдовевшая женщина развлекается от души и живет полной жизнью. Это достигло ушей графа Ормистана, до безумия любившего вновь обретенную дочь, и в конце концов Табризию нарядили в черное. Правда, это черное было новой собольей накидкой
Однажды после театра и позднего ужина Табризия и Александрия уселись на кровати и проговорили до рассвета.
— А как тебе удалось получить разрешение пожить в Эдинбурге? — спросила Табризия.
— А мне не пришлось Парис не общается с семьей с тех пор, как ты уехала Он ест со своими людьми, сильно пьет и стал совершенно невыносим Даже слуги не рискуют
— походить
Табризия вздрогнула
— Ничего не хочу слышать о твоем брате! А как девочки?
— Венеция помолвлена с Дэвидом Ленноксом Конечно, Дамаскус сходит с ума — не она первая Я думаю, и Шеннон почти готова принять предложение лорда Логана.
— Она не хочет, чтобы все ее опередили.
— Шеннон глупит. Логги — хороший человек, но я думаю, она могла бы найти кое-что получше Я считаю, нет более привлекательной женщины во всей Шотландии, чем она! — искренне закончила Табризия.
Прошло немного времени и между отцом и дочерью разразилась ссора. Однажды утром за завтраком Табризия сказала
— Я ничего не понимаю в финансах и, поскольку у тебя репутация очень крупного дельца, думаю, ты мог бы дать мне несколько уроков
— Замолчи, дочка! Незачем тревожить твою красивую головку такой чепухой, — отмахнулся Магнус, будто говорил с пятилетней девочкой.
Табризия холодно ответила:
— Мне кажется, ты сказал, что я становлюсь богатой женщиной. Поэтому я хочу знать, как управлять финансовыми делами.
— Тебе ничем не надо управлять до двадцати одного года. Я буду вести все финансовые дела, поскольку являюсь твоим законным опекуном до достижения тобой этого возраста.
Уперев руки в бока и дав волю своему темпераменту, Табризия открыла рот.
— Что? Ты, старый лицемер! Ты же поклялся: я сама буду решать все, что касается моей жизни, а теперь заявляешь — ждать четыре года! Так я не могу принимать собственные решения? — Табризия была вне себя.
— Ты же женщина, а ведешь себя как мужик. Что подумают люди?
— Я веду себя как Кокберн! И мне плевать, что подумают люди! И еще — я не хочу никаких денег той старой свиньи. Они грязные!
— Не желаю слушать такую чепуху, девочка! Если не хочешь пользоваться этими деньгами, оставь их своим детям. А пока как следует присматривай за ними.
— В твоих словах есть здравый смысл. — Она швырнула салфетку, обошла вокруг стола и встала рядом с Магнусом.
— Видишь, как мне необходимо твое руководство? Столько есть всего, что меня интересует! Ну, например, земля, на которой стоял сгоревший дом. Она ведь должна что-то стоить? Я бы ее продала, а деньги отдала приюту. Чтобы детям, которые там живут, стало лучше.
— Гм! Я понимаю, у тебя серьезный интерес к финансам, но ты, кажется, не представляешь размеров своего состояния. У Абрахамса в банке полно закладных, он ссужал
— деньги под земли, замки, и теперь ты владеешь заложенной недвижимостью половины землевладельцев Шотландии.
— Я бы хотела увидеть эти бумаги, — объявила она с острым интересом.
Магнус встал и собрался пойти в столовую.
— Что тебе нужно, так это секретарь. Деловой человек с хорошей головой на плечах, понимающий в цифрах. Я призову сюда Стефена Гэлбрэйта, пусть-ка он этим займется. Что скажешь?
— Прекрасная идея иметь под рукой толкового человека, пока научусь сама управлять делами, — упрямо промолвила Табризия. — А кто такой Стефен Гэлбрэйт?