Неисправимая колония Анарам. Часть первая
Шрифт:
– Серьёзно? А чего-то посвежей нет? Я не знаю, скажем, он просто слабак, у которого есть одна редчайшая мега-способность. И Гудвин может её использовать лишь раз или два в бою, потом падает без сил и спит несколько дней, – Дук прикрыл глаза и зевнул.
– Без разницы! Главное, чтобы всё гладко наложилось на реальную историю жизни. Иначе вместо идеального замещения мы получим диссоциативное расстройство идентичности.
– Печально, конечно. Но если такое случится, просто спалим ему мозги. В конце концов, это же смертная казнь, – промямлил Дук
Тата бросила на него лукавый взгляд. Подождав ещё немного, она уселась на край контейнера и замурлыкала под нос популярную песенку. Если не считать несколько сообщений о возможном конфликте, то замена личности прошла удачно.
Вскоре ящик отправят в Анарамскую колонию, где Гудвин проживёт до самой смерти. Бедняга даже и не вспомнит, что у него была другая жизнь. Он проведёт остаток дней в бесконечных сражениях, пока не сдохнет.
Тата провела рукой по светлой панели, и над контейнером открылось поле с базовыми показателями. Сразу стало видно, как гелеобразная субстанция проникает в тело, точно впитываясь в него. Как проходит захват организма инопланетной дрянью. Тата всегда хотела узнать, каково это, когда в тебя подселяют безмозглого слизняка, без которого невозможно выжить на другой планете.
Установленный в колонии психоконтроллер полностью управляется искусственным разумом. Его задачей являлся поддержка инфополя Анарама. Он вёл историю колонизации планеты, а также легенды «вольных поселенцев», созданные службой исполнения наказаний.
Дук и Тата за свою работу много раз видели, как меняется история жизни отдельно взятого человека. Всё то, что привело преступника к столь жалкому финалу, устраняется и отступает в тень. Упущенные некогда возможности учтены и выставлены системой в приоритет, задавая новый алгоритм развития личности…
***
«Пленник, не ведающий, что заперт в клетке, не видит оков на своих ногах»
– Вы не обманываете меня? – прохрипела пациентка, замотанная с ног до головы, точно куколка шелкопряда.
– Как можно? – возмутился плутоватый на вид мужичок.
Его привёл рыжий курчавый медик и представил, как Джеро. После чего в двух словах объяснил род занятий так называемого гостя. Получилось неубедительно и совсем непонятно.
– Хорошо. Я подумаю об этом после, – с трудом проговорила пациентка и прикрыв веки, попыталась вздремнуть. В последние дни лишь во сне она могла чувствовать себя хорошо.
– Госпожа Эбенга, признаться честно, у меня не так много времени, чтобы ждать. Как я уже говорил ранее, колония на Анараме открывает свободный доступ лишь раз в несколько лет. Если сейчас не отправитесь туда, то после всё сложится куда сложнее. Я не настаиваю на немедленном решении и стараюсь не торопить вас. Просто говорю, как есть, – Джеро развёл руками, словно показывая, что на этом всё.
– Вы же видите моё состояние, – только и смогла ответить госпожа Эбенга.
– Вижу. Но не считаю проблемой. Медики на Анараме ничуть не хуже здешних, – Джеро кивнул в сторону рыжего парня в синей форме. – Так же в меру честны, благородны, алчны и бессовестны.
Мужичок даже прихрюкнул в усмешке. Но тут же успокоился, став самой серьёзностью во плоти.
– Проблема в другом. Ваша личность стала слишком известной сейчас. Я не думаю, что легко удастся получить разрешение вам работать в Анарамской колонии. А без него вас и близко к вратам не подпустят, – цыкнув сквозь зубы, Джеро молча уставился на несчастную женщину.
В её голове роем завертелись мысли. И самая гадкая из них о том, что жуликоватый мужичок пришёл сюда, чтобы посмеяться над ней. Поглумиться над её отчаянием. Женщина заплакала. Собственное бессилие разрывало ей сердце.
Джеро подошёл ближе к госпоже Эбенге и склонившись к лицу тихо проговорил:
– Кто знает, может, у вас есть другое имя, о котором никто не знает. Скажем: Ада Букар, Луиза Каммэ, Польга Рётенган, Эйя Эбергас. М-м-м… не узнаёте себя. Ну же смелей, поторопитесь и выберите себе имя.
Перед самым носом Эбенги замелькали рабочие карточки. На них были изображены женщины совершенно разных возрастов и внешности. Джеро постарался плечом закрыть обзор рыжем медику, точно происходило что-то незаконное. Но тот похоже заподозрил неладное и двинулся к постели пациентки. Эбенга запаниковала и ткнула в первую попавшуюся картинку. Джеро лукаво прищурился и едва заметно кивнул.
– Что ж, жаль конечно, что вы так непреклонны. Очень жаль, – он состроил грустную рожицу и досадливо покачал головой. – Надеюсь, мне больше повезёт с госпожой Рётенган. А вы поправляйтесь. Всего хорошего!
Рыжий медик проводил гостя до двери, после чего Джеро в палате уже не появлялся. Эбенга пошла на поправку. Она почти забыла о странном визите и вспомнила о нём лишь дождливой ночью. Молния ударила в защитный купол госпиталя, тот заискрил точно фейерверк. Его было видно всем пациентам, сквозь окна больничных палат. Красиво и жутко. Следом во всех корпусах включилось аварийное освещение. По коридорам засновали яйцеголовые дроиды, издалека напоминавшие земных осьминогов или кальмаров. Эбенга не сильно разбиралась в морской фауне, да и видела тех же моллюсков только на учебных слайд-показах.
Двое из них как-то резво кинулись к постели Эбенги. Один шустро шмыгнул за голову и уже в следующую секунду под скулу вошёл холодный метал инъектора. Женщина даже пискнуть не успела, как больничный бокс поплыл перед глазами. Взявшийся неизвестно откуда ветер растрепал ей волосы. Чья-то горячая ладонь скользнула по спине, остановившись на талии. Ещё одна оказалась на шее.
В лицо пахнуло какими-то растениями. Каких именно, Эбенга не смогла понять. Когда же открыла глаза, то увидела себя лежащей в обычном медбоксе. Куда-то испарилась вся аппаратура, поддерживающая её все дни после самосожжения.