Неисправимая колония Анарам. Часть вторая

Рау Эль

– Придётся ждать, – вслух проболтался Вин.

– Придётся ждать, – согласился Изия. – В аусте забронирован двухместных номер с открытой датой. Вам нужен душ.

«Он намекает, что от меня воняет?» – Вин Гуду жуть как не хотелось оставаться наедине с тафским некрофагом. Однако стоило лишь войти в ауст, как на время вся неприязнь улетучилось.

Номер, снятый Да Тафом оказался весьма хорош. Не самый лучший, но не эконом-сота, в которой только поспать и можно. А тут и ванная комната, и зал с игротекой, и две отдельные спальни. Не успел Вин

толком обсохнуть после душа, как в дверь постучали и два работника ауста вкатили стол. Сняв защитный барьер, они ушли, оставив гостей захлёбываться слюной. Так всё красиво и ароматно на нём было. А вкус…

– Счастье, – Вин лишь попробовал одно из блюд. Приятные чувства захлестнули его, но тут же исчезли без следа.

Сидящий в мягком кресле Изия, не моргая, наблюдал за происходящим. Его взгляд казался таким равнодушным, как не живой. Вместе с тем, в нём то и дело шевелилось нечто гадкое. В голове Вин Гуда искрой вспыхнула параноидальная мыслишка, от которой тут же занялся пожар недоверия к «напарничку». И ведь есть с чего. Тварь смотрела на него, как на блюдо, которое всё ещё готовится. Съел бы, да рановато.

– Не вкусно? – поинтересовался Изия, заметив, что Вин перестал есть. – Вы отощали. Кушайте больше.

– Выгляжу не аппетитно с гастрономической точки зрения? – дерзко ответил он и сразу пожалел об этом.

Да Таф бесшумно метнулся к нему и нагнулся к лицу, точно пытаясь получше разглядеть безродного. Возможно, Вин Гуду стоило замереть на месте, и выждав момент вышмыгнуть из номера. Но вместо этого его дёрнуло оттолкнуть тварь, приложив всю пятерню к бледнючей морде. Высохшая, немного шероховатая кожа Изии вызвала неприятную догадку. Вин сжал пальцы и лицо некрофага смялось подобно салфетке, а там…

На месте глаз торчала пара раскрытых глоток. Игловидные ворсинки росли по краям, оставляя круглый зазор в середине. Он чёрной дырой убегал куда-то вглубь твари. Белая кожа лоснилась из-за покрывшей её клейкой массы. Особенно заметно было в том месте, где третья глотка, изгибаясь, занимала место носа. Сама же она скромно выглядывала вместо рта чуть ниже.

Вин попятился, вернее вжался в спинку кресла, не понимая, что отступать увы некуда. Он словно забыл обо всех навыках, выученных за годы жизни. Только вечно лживый язык, сейчас желал спасти хозяина до зуда в дёснах.

– Я случайно. Любопытно. И ты так близко… – брякнул Вин первое, что пришло на ум.

Правдивость всегда добавляла жизни безродного немного остроты, ввергая в новые неприятности, и только ложь его спасала на краю гибели.

– Слушай нам же придётся разгребать горы трупов тех же нехулей. Вдруг среди них окажутся зацепки по убийце. Вообще странноватое нападение на караван. Товар не тронули. Ипусы и те спокойно отдыхали. Если бы не гвардейцы… – Вин захрипел. На его шее прочной петлёй затягивалась коса Да Тафа.

Вин ощутил всеми фибрами души, как тварь наслаждается процессом, оттягивая необратимый финал. Такое чувство садистского удовольствия показалось безродному знакомым. Он разделял его и даже завидовал тафскому некрофагу, желая поменяться с ним местами хоть на миг.

– Почему больше не боишься меня? – звук шёл от одной из трёх глоток. Той, где заметно вибрировали ворсинки. Изия ослабил давление, чтобы безродный смог говорить.

– Секрет, – спокойно ответил Вин. Не мог же он признаться в своих фантазиях и жажде убийства.

– Ты любишь, когда тебя боятся? Трясутся, ревут, плюются, скулят, вырываются… – слова легко слетали с языка, а взгляд Вин Гуда следил за каждым движением Да Тафа. Видимо тому ни разу не попадались те, кто не боролся за жизнь. А уж психи, что сами отдаются в руки смерти и подавно.

«Молодой и глупый», – Вин понял, что сможет сыграть на любопытстве некрофага. Оно так и читалось по его застывшей фигуре. Коса сползла с шеи безродного, оставив жгучий след на коже.

– Интересно? Ммм? Мне тоже, – Вин решил немного поддразнить тварь. – Покажешь, что у тебя под шелухой и я честно отвечу на твой вопрос.

– Покажу, – спокойно ответил Изия. Дорожный костюм, явно сшитый на заказ, в считанные минуты оказался развешенным на соседнем кресле.

Не понятно, что именно ожидал увидеть Вин, но тело некрофага его поразило. Одни только руки чего стояли. Переплетённые вместе белые тела изоций по всей длине имели узкие щели. Ладони, что обычно скрывались под перчатками, оказались пучком ложноножек, прикрывающих ещё две глотки.

Вин смотрел на Изию и не мог решить для себя, одно ли перед ним существо или же несколько. В итоге пришёл к выводу, что тварь носит на себе своё же потомство. Или, правильнее сказать, прикрывается им.

Да Таф встряхнул тем, что принималось людьми за голову. Из всех щелей наружу вырвались пучки белоснежных ворсинок, превратив тварь в пушистое облако. Свет, пробиваясь сквозь их завесу, рассеивался веером радужного сияния.

«Должно быть красиво», – подумал Вин, чувствуя, как восторг уступает место тревоге.

Расплетённая коса Да Тафа нитями паутины растянулась во все стороны, объединив пол, потолок и стены. Ловушка готова, а в центре пушистый комок. На раз-два ворсинки скрылись обратно, оголив тело изоции. Теперь на безродного уставились тёмные дыры множества глоток. Вин заметил, как у некоторый край вывернут наружу, отчего игловидные ворсинки как бы ощетинились. Они трепетно подрагивали, предвкушая скорую трапезу.

– Нравится? – долетело из одной из глоток.

– Очень, – искренне ответил Вин, чувствуя, как разум затягивает пелена тумана. Когда он рассеялся Изия уже оделся в дорожный костюм и сидя на корточках перебирал предметы в своём мадигае.

«Я жив?» – удивился Вин и неосознанно стал следить за движениями Да Тафа. А тот доставал какое-то тряпьё, разглядывал и убирал обратно. После шестой или седьмой попытки он таки выбрал одно. Положив его перед собой, некрофаг сел на колени и принялся разглаживать предмет.