Неистовая волна
Шрифт:
Он не верил своим глазам. Выходит, все пережитое за последние часы — только цветочки? Где МЧС, будь они прокляты?! Даже вертолеты перестали барражировать над городом, не ревели моторы, не неслись спасательные катера. Действительно, кого тут можно спасти? На этой улице и выживших-то не осталось. А на остальных? Волна шла по всем улицам, по всему городу — не только по правому берегу… Он подошел к террасе на негнущихся ногах. Лестница устояла, ничего удивительного — все, что находилось на северной стороне, не попало под лобовой удар. Но вереницы деревьев в саду уже не было — сбило, унесло. Вода поднялась, она плескалась почти под террасой, затопила большую часть лестницы и продолжала прибывать. На севере, куда ушла волна, царила муть. Понять визуально, что там происходит, было невозможно. Нельзя исключать, что волна добралась до центра города. Он тупо разглядывал лодку, бьющуюся о лестницу. Лодка выглядела целой. Ее не привязали, времени не было; по всем законам физики ее должно было унести с волной, но лодка оставалась здесь. Даже вода, хлеставшая с террасы, обошла ее стороной. На дне плескалась вода, но не много. В лодке плавала доска, служившая веслом, банка от ананасового компота. Позвякивала цепь для швартовки, закрепленная на носу. Поколебавшись, он спустился вниз, обмотал цепочку вокруг перил, стал вычерпывать воду. Когда он вернулся, на террасе ничего не изменилось. Надрывно кашляла Женечка. Дрожали Галка и Тарас. Трех сестер сразил ступор, они застыли в оцепенении. У Солохина подкашивались ноги, он привалился к перилам на западной стороне, куда-то всматривался слезящимися глазами. И вдруг начал неистово креститься.
— Мать честная, гробы плывут…
— Какие еще гробы? — проворчал Олег.
— Сам посмотри…
По улице действительно плыли деревянные гробы. Обычные гробы, сколоченные из грубых досок, отнюдь не эксклюзивные домовины, в которых погребают «номинантов» первых сотен «Форбс». Их еще не обтянули тканью, но форму уже придали — спутать с чем-то другим эти жутковатые изделия было невозможно. Они покачивались на упругой волне, плыли друг за дружкой, их было очень много… «Бюро ритуальных услуг в Прощальном переулке, — сообразил Олег. — Это здесь, неподалеку». Гробы сколачивают на специально оборудованном дворе за забором, там же и хранят под навесом на помосте, складируя штабелями. Волна ударила, что-то разрушила, остальное поволокла на улицу…
— Эти твари воду из Бержанского водохранилища на нас сбросили! — с истерикой в голосе выкрикнула Сусанна. Ее и без того широкое лицо распухло, налилось кровью. — Откуда эта волна, ты подумай?! Они намеренно погубили город, вот суки!!!
— Сусанночка, зачем? — икнув, спросила Тамара.
— Ты не местная, не понимаешь! — взвыла Сусанна. — Такие дожди, такая вода, водохранилище переполнилось! С него Новороссийск питается! Они специально на Таманск воду слили, чтобы не топить большой Новороссийск! Как же — там порт, там бизнес, курорт, там богатые особняки! Падлы, им всегда было плевать на простых людей!!! Вы посмотрите, сколько народу погибло!
Женщину несло. Она уже приплясывала с ребенком на руках, расточала брань в адрес зажравшихся и некомпетентных властей. И стартовала вакханалия — вскипели сестры, тоже стали орать, ругаться, поносить чиновников, безответственные службы, весь этот беспредельный ужас под названием государство! Они орали так, словно под ними был броневик с заряженным пулеметом! К женщинам примкнул Солохин, тоже начал что-то выкрикивать. Олег благоразумно помалкивал. Эмоции, конечно, разрывали. В голове — тысяча и одна мысль. Вывод о том, что на город сбросили воду из водохранилища, напрашивался в первую очередь. Но как-то сомнительно. С заботой о населении у государства, разумеется, проблемы, но все равно… чудовищно и неправдоподобно. И есть ли на Бержанском водохранилище техническая возможность сброса такого количества воды? Он вспомнил, как они с Солохиным несли службу у автомобильного моста. Под колоннами росла запруда, набивалась всяким хламом: деревьями, ветками, творениями человеческого разума. В определенный момент вода перестала проходить через запруду, полилась через край. А ближе к городу железнодорожный мост, там насыпь высотой в семь метров. Та же самая история: мусор под мостом, вода накапливается, превращается в разливанное море, течет по насыпи к рельсам, копится, ждет… А потом либо перелив через край, либо резкий прорыв дамбы — и вся эту жуть высотой с двухэтажку устремляется на город…
— Бабы, заткнитесь, — прорычал он. — Нашли время базар устраивать… На митинг пойдете, там и орите сколько влезет!
Но они не хотели останавливаться. Их душила паника. Женщины стали метаться. Пугливой Римме взбрело в голову, что эта волна — лишь первая ласточка, за ней придет другая, еще страшнее, и тогда их ничто не спасет! Тамара, сохранившая благоразумие, зависла над террасой, предусмотрительно сунув дочь Сусанне (той уже было без разницы, одного держать или восемь), и вдруг сообщила дрогнувшим голосом, что вода прибывает и скоро затопит террасу. Все сгрудились над краем. Ошибки не было, лодка поднялась и терлась бортом о предпоследнюю ступень.
— Смотрите, течение замедлилось! — выкрикнула Римма, выстреливая пальцем в сторону дороги. — Мы можем уплыть!
Поток по улице действительно перестал нестись с ошеломляющей скоростью, а неспешно дрейфовал на север. Вместе с ним тащились груды мусора и растительности, тела людей и животных, обломки построек. Странно, что жареный петух их раньше не клюнул! Женщины орали, что они и минуты здесь не останутся, нужно уплывать, пока второй этаж не затопило окончательно, лодка на плаву, весло в наличии, течение несет, куда нужно. Немедленно выбираться, пока не началось самое страшное! Им никак нельзя здесь оставаться — дети кашляют, у них тяжелая морально-психологическая травма! Лично Соболевский к предложенной идее относился скептически. На лодке можно выбраться «в город», но любая волна, любое столкновение повлекут фатальный коллапс. Пусть сопли у детей, моральные травмы, но все живые! Он не верил, что вода будет расти — это же не вселенский потоп, в конце концов! В крайнем случае можно выбраться на крышу, здесь нормальная плоская крыша, дождаться спасателей. Ведь прибудут — хотя бы ради приличия! И как они представляют путешествие на лодке? Инспекторы ГИБДД опять должны плескаться за кормой?
— Вы сядете в лодку вместе с нами! — орала Сусанна. — Она выдержит! Будете грести!
— Вы толстые! — рычал Олег. — Она утонет!
— Сам ты толстый! — возмущалась Римма. — Мы уже похудели тут с вами! Садимся в лодку и валим отсюда! Самое время — дождь почти кончился, течение не несет! Слушайте меня, я знаю, что говорю! Я, между прочим, начальница отдела по делам молодежи, культуры и спорта!
— Да ты че? — изумился Олег. — Спортсменка, говоришь?
— А матом можешь? — надрывно хохотал Солохин, по инерции принимая сторону товарища.
— Да без проблем! — вскричала Римма и вывалила на инспекторов такую порцию отборной ругани, что у тех отвисли челюсти и возникло стойкое желание отвезти Римму обратно, где взяли. К товарке примкнули остальные, сестры горой стояли друг за дружку. Дети действительно выглядели плохо, их трясло, они нуждались в тепле и неотложной медицинской помощи. «Ладно, — обреченно думал Олег, — все равно живыми из этой жизни не выберемся. Нет смысла что-то доказывать». Эти три горы не свернуть, они просто вышвырнут инспекторов с террасы, предварительно набив им физиономии…
И снова стартовало безумие. Отправлять женщин одних было полным свинством — не доплывут. «Садимся в лодку, но не гурьбой! — взывал Олег. — Делаете только то, что я скажу! В противном случае никто никуда не едет!» Он исследовал лодку на предмет протечек, начал принимать на борт людей. Детей — на нос, Солохина — туда же. Потом полезла женская часть собрания. С каждой прибавкой лодка проседала — ох, уж эти хрупкие беззащитные создания! Последней забралась Тамара с округленными глазами — хоть ума хватило не вести себя, как слон в посудной лавке! Переполненная посудина адски заскрипела, осела до упора… Вроде держалась. Борта выступали над водой сантиметров на пятнадцать. Если не вертеться, не дышать и поменьше разговаривать, то можно работать…
И все же это был не самый дальновидный поступок. Легко понять представительниц слабого пола: пережить такое, хочется быстрее вырваться… У Сусанны уже имелся опыт управления маломерным судном в сложных условиях. Она гребла, закусив губу, как гребец на каноэ. «Туда ли гребем?» — мрачно думал Олег. Лодка выбралась на улицу, ее подхватило течение, понесло на здоровый металлический бак для полива огорода, «мирно» плывущий по своим делам! И вновь не удавалось сохранять спокойствие. С баком Сусанна разминулась, но народ опять взвинтился, плакали дети. Перемещаться в пространстве, впрочем, удавалось: в задачу Сусанны входило лишь удерживать направление да избегать контактов с нежелательными объектами. Лодочка шустро плыла на север. Пассажиры дрожали от нетерпения. Олег с беспокойством озирался — вроде не должно быть сильной волны, но что он понимает в этих волнах? Вторично спрятаться негде — это было единственное высокое здание в районе…