Неизбежный
Шрифт:
— Вау, — говорю на выдохе.
Вот что я уловил на ее снимке.
Томми хихикает с пассажирского сиденья.
— Чертовски горячо, да?
Горячо — не то слово. Слишком обобщенно.
Эванджелина сногсшибательна. Великолепна.
Она — гравитационная сила, притягивающая меня к себе. И совсем не похожа на принцессу с Парк-авеню.
Больше похожа на Барби-байкершу.
— Поехали, парни.
Клеммонс поворачивает ключ в замке зажигания и ждет несколько секунд, прежде чем поехать за мотоциклом Эванджелины.
Затем девушка резко сворачивает в переулок.
— Куда она едет? — спрашиваю я, наклоняясь вперед.
— Черт возьми, если бы мы только знали, — говорит Томми.
Клеммонс пожимает плечами.
— Давайте посмотрим, куда держит путь эта принцесса.
Мы приезжаем на строительную площадку и упираемся в тупик, перегороженный оранжевыми конусами. Эванджелина резко останавливается, поднимает свой байк, снимает шлем и топает к бамперу нашего фургона.
— Я знаю, что вы следите за мной! — кричит она.
Дерьмо.
Клеммонс и Томми распахивают двери, и глаза Эванджелины расширяются от осознания: двое мужчин в лыжных масках приближаются к ней по пустынному переулку.
Томми добирается до нее первым и, схватив за бицепс, тащит к фургону. К моему удивлению, Эванджелина отдергивает руку назад и пинает громилу в коленную чашечку. Клеммонс подбегает к ней сзади и обхватывает руками за талию, поднимая с тротуара. Томми бросается вперед, чтобы схватить за лодыжки, но девчонка бьет его ногой в лицо. Затем она снова ударяет головой в нос Клеммонса.
Это нехорошо.
Томми сплевывает кровь через плечо и замахивается кулаком.
— Нет! — кричу я, когда он целится на Эванджелину. Она поддается вперед и падает, потеряв сознание.
Черт.
Томми и Клеммонс шаркают к задней части фургона, давая мне сигнал открыть двери. Когда я это делаю, они бросают безжизненное тело Эванджелины рядом со мной.
Клеммонс связывает ее лодыжки, а затем на запястья.
— Может быть, я сам покатаю эту хорошенькую маленькую Пауэр Рейнджер, когда она проснется.
Рука Томми скользит вверх по ее ноге.
Я выворачиваю его руку назад, прежде чем он успевает продолжить.
— Прикоснись к ней еще раз, и ты лишишься своей руки.
Больной ублюдок смеется и закрывает двери.
У меня скручивает живот, когда вижу пурпурную, набухшую шишку, которая уже образуется на щеке Эванджелины.
Томми забирается на пассажирское сиденье.
— Эта сука умеет драться.
— Да, ну, эта дрянь чуть не прикончила тебя, — говорит Клеммонс.
— Пошел ты. Мы поймали ее, не так ли?
Эти двое продолжают препираться, но я
— Нужно приложить ей немного льда.
— Заткнись на хрен, чувак! — кричит Клеммонс.
— К черту приказы моего отца. Ей нужен лед!
— Да, секунду. Только проеду на этом фургоне с похищенной девушкой через «Макдоналдс» и попрошу стаканчик льда. — Клеммонс качает головой, свирепо глядя на меня в зеркало заднего вида.
— С ней все будет в порядке, — говорит Томми. — Удар не смертельный.
Когда мы добираемся до Парк-авеню, Клеммонс сворачивает на боковую улочку рядом с домом Эванджелины. Фургон резко останавливается, и девушка шевелится рядом со мной. С тяжелыми веками она моргает, глядя на меня снизу вверх, выглядя смущенной и дезориентированной.
Наклоняюсь и шепчу:
— Не волнуйся. Теперь ты дома. Все будет хорошо.
Я распахиваю задние двери, и Томми вытаскивает Эванджелину из фургона. Они с Клеммонсом выносят ее на тротуар и бросают на мостовую.
Затем мы уезжаем и оставляем фургон, расходясь как ни в чем не бывало.
Мы только что до смерти напугали молодую, невинную девушку. Все для того, чтобы мой отец мог осуществить извращенную мечту всей жизни. Без сомнения, сегодня ночью он будет спать как младенец, в то время как меня преследовать образ покрытого синяками лица Эванджелины.
Эти громилы не должны были причинять ей боль. Это не входило в план. Но люди, работающие на моего отца, — головорезы. Безмозглые, но опасные люди, выполняющие приказы.
Кажется, теперь я один из них.
ГЛАВА 2
Эва
— НЕТ!
Три буквы. Один слог. Такое сильное слово. Жаль, что для моего отца это ни хрена не значит.
Папа вздыхает, потирая переносицу.
— Это не обсуждается, Эванджелина. Прошлой ночью было совершено нападение. Тебе нужна защита.
Я в нескольких секундах от того, чтобы топнуть ногой.
— Не потерплю, чтобы няня-переросток повсюду ходила за мной по пятам!
— Придется, и сделаешь то, что я говорю. Ты моя дочь и…
— И мне девятнадцать гребаных лет.
Он вздрагивает.
— Язык.
— Ты больше не в праве указывать мне, что делать!
— Спорим? — Папа смотрит на своего помощника Джерри, жестом приказывая ему открыть дверь.
Потому что не дай Бог, чтобы мой отец когда-нибудь сам открыл чертову дверь.
— Этот человек не просто владеет пистолетом. — говорит папа. — Он знает, как драться. К тому же вырос здесь, так что хорошо знает этот район. И был лучшим кандидатом, которого мы смогли найти за такой короткий срок.