Неизвестные страницы русско-японской войны. 1904-1905 гг.
Шрифт:
Самым крупным делом финальной части войны на полях Маньчжурии стал набег русской конницы на район укрепленной деревни Факумынь. Отряду генерала П.И. Мищенко поручалось нарушить одну из главных неприятельских коммуникаций Инкоу – Синминтин – Факумынь. В рейд отправилось 54 конные сотни при 6 орудиях. С собой брали боезапас из расчета 300 патронов на винтовку и 218 снарядов на орудие. Из продовольствия было взято сухарей только на 2 дня, чая и сахара на 10 дней. Все остальное продовольствие приобреталось путем реквизиций среди местного населения.
Японские кавалерийские дозоры и пехотные заставы при приближении русской конницы в большинстве случаев отходили
В ходе 5-дневного рейда по вражеским тылам конный отряд генерала П.И. Мищенко взял 234 пленных и два пулемета; японцы потеряли 270 человек убитыми и ранеными. Потери русского отряда составили 37 человек убитыми и 150 человек ранеными. Набег не внес серьезного расстройство в деятельность японских тылов, но зато он несколько приподнял моральное состояние русской армии, подавленное после проигранных Мукденских боев.
Последним серьезным боем русско-японской войны на полях Маньчжурии станет последний бой конного отряда генерала П.И. Мищенко. 1 июля его конники под деревней Санвайзой возьмут штурмом опорный пункт неприятеля, который защищал левый фланг позиции. В ходе жаркой и упорной схватки был уничтожен батальон японской пехоты, укрепившейся в Санвайзое.
Могла ли русская армия, укрепившаяся и заметно усилившаяся на Сыпингайских позициях, перейти в решительное наступление, чтобы изменить ход войны на суше? Бесспорно, могла. Не случайно император Николай II требовал от генерала Линевича хотя бы небольшой победы на полях Маньчжурии для заключения мира с Японией на почетных условиях. Он писал 7 августа на театр войны следующее:
«Политические условия и интересы России требуют успеха нашего оружия. Переговоры в Портсмуте не должны умалять нашей настойчивости в достижении успеха над врагом. Я твердо уверен, что, когда обстоятельства укажут вам возможность доказать силу русского оружия, вы не упустите перейти в решительное наступление, не испрашивая на это Моего утверждения и согласия…»
Линевич, понимая, что война пришла к своему логическому завершению, отвечал на такие требования и просьбы из далекой столицы неизменно бодро. Но никаких наступательных действий не предпринимал. Может быть, именно поэтому С.Ю. Витте в своих «Воспоминаниях» назвал русскую армию в Маньчжурии «доблестной, но безголовой». В этих словах, как утверждали современники и позднейшие исследователи той войны, была известная доля правды.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
СЕВЕРНАЯ КОРЕЯ. ВЛАДИВОСТОК. САХАЛИН. КАМЧАТКА. ОХОТСКОЕ МОРЕ
Русско-японская война 1904 – 1905 годов коснулась не только морского театра, Порт-Артурской крепости и Маньчжурии. Боевые действия велись в Северной Кореи (после боев на реке Ялу они переместились на северо-восток корейской территории), на острове Сахалин и на Камчатке. Русское командование провело немало мероприятий по укреплению Владивостокской крепости и обороны Южно-Ус – сурийского края (современного Приморского края).
С началом военных действий для защиты российского Приморья, хотя оно и оказалось далеко к востоку от главного театра военных действий, был создан отдельный Южно-Уссурийский отряд под командованием генерал-майора А.Д. Анисимова. Ему ставилась задача прикрыть Приморье от ожидавшегося вторжения туда японских войск из Северной Кореи, не допустить их к городу Никольск-Уссурийский и быть подвижным резервом гарнизона морской крепости Владивосток.
Необходимость создания отряда русских войск в Северной Корее была обоснована генерал-губернатором Приамурской области Н.П. Линевичем. В шифрованной телеграмме в штаб наместника на Дальнем Востоке, адресованной генерал-лейтенанту Жилинскому, говорилось:
«Движение в Северную Корею войск Уссурийского отряда, по моему мнению, является в настоящее время крайне необходимым, как для занятия всей Северной Кореи до Гензана включительно, так и для того, чтобы, в случае возможности, лишить японцев их базы в Сеуле и в Пхеньяне, но для сего, кроме конницы, я предполагал бы выдвинуть в Корею и часть пехоты, чтобы конница, продвигаясь вперед, могла бы энергичнее действовать…»
Первоначально отряд состоял из 8 пехотных батальонов, 6 эскадронов кавалерии и 32 полевых орудий. Основные силы отряда в начале войны располагались в городе Никольск-Уссурийский, селениях Раздольном, Шкотове и в Посьете, у самой корейской границы. Поскольку побережье края изобиловало удобными для высадки самого многочисленного десанта бухтами и заливами, то побережье заливов Петра Великого и Амурского наблюдалось конными дозорами.
Когда в начале 1905 года русская армия отступила на север от Мукдена и укрепилась на Сыпингайских позициях, угроза японского вторжения в Приморье стала вполне реальной. Поэтому численность Южно-Уссурийского отряда, имевшего в феврале 10 730 штыков, 230 сабель и 48 орудий, всего за неполных два месяца увеличилась до 22 660 штыков, 306 сабель и 64 полевых орудий. Под городом Ни-кольск-Уссурийский началось строительство полевых укреплений.
Количество конницы могло быть гораздо большей, но Приморский драгунский полк, местные уссурийские и амурские казаки воевали в Маньчжурии. Оставшиеся в поселках казаки с большим напряжением несли обязательную для них пограничную службу. Им в помощь станичные атаманы выделяли молодых казаков, которые еще только проходили допризывную подготовку.
Боевых действий в Южно-Уссурийском крае в ходе всей войны не велось. Но часть расквартированных там русских войск приняла участие в боях с японцами на территории Северной Кореи. Эти войска – Уссурийский конный отряд под командованием полковника И.Д. Павлова – решали задачу прикрытия государственной границы и ведения разведки, чтобы обезопасить Приморье от внезапного появления там японских войск. Первоначально отряд состоял из трех сотен забайкальского 1-го Нерчинского полка с двумя орудиями.
Уссурийский конный отряд с официального согласия корейского правительства в самом начале войны перешел государственную границу и стал нести дозорную службу. Японское командование первоначально не обращало внимания на северо-восток Кореи, занимаясь «проблемой реки Ялу». Но когда казачий отряд Павлова совершил набег на портовый город Гензан, японцы перебросили сюда резервную пехотную дивизию, усиленную полевой артиллерией.
Тогда русскому командованию пришлось усилить Уссурийский отряд, преобразованный в Приамурскую казачью бригаду, которой сперва командовал генерал-майор Н.И. Бернов, а затем В.А. Коссагов-ский. Тем временем японцы продолжали наращивать численность своих войск в Северной Корее. Летом 1904 года был создан русский Корейский отряд под командованием генерал-майора А.Д. Анисимова из двух Сибирских и трех казачьих полков – одного Забайкальского и двух Сибирских при 20 орудиях.