Неизвестные тайны России
Шрифт:
— Кто? — с интересом спрашивали мы.
— Вы — отвечал он нам к нашему веселью. — Сроки заканчиваются у всех, даже у ваших охранников определенный срок службы. Вы выйдете на свободу другими людьми не от того, что вы исправились от нахождения в этом вертепе порока, а от того, что вы общаетесь со мной. Я несу в вас семя доброго и умного, и вы пойдете нести его народу. Вам не будут верить, потому что вы грешники, отбывавшие наказание за свои грехи. Но вы жизнью своей докажете, что вы стали праведниками и что ваша последующая жизнь достойна подражания. Среди вас есть те, кто верит мне, и те, кто не верит мне, а также те, кто сомневается в правильности моих слов, но вы все задумываетесь над тем, а сможете ли вы прожить оставшуюся жизнь без греха? Вы сейчас думаете, что готовы идти за мной хоть куда, но когда придет такая пора, то никто из вас не пойдет за мной. Как только наступит опасность, вы сразу же отречетесь от меня, и среди вас находится человек, который меня и предаст.
Мы все сразу закричали:
— Покажи нам этого Иуду, мы его быстренько придушим.
— Время еще не пришло, но скоро оно придет. Вы сами узнаете, кто этот человек и не пойдут ему на пользу сребреники, получаемые за предательство, хотя без него я не смогу выполнить то, что предназначено мне свыше.
Авторитет
— Кто ты такой, чтобы смущать нас такими речами? — спрашивали мы его. — Кто же будет слушать нас на воле, и как мы сможем повлиять на то, что делается у нас в стране.
— Я сын своего Отца и направлен к вам в Россию, чтобы найти сто праведников, которые будут нести добро всем людям, — отвечал просто он.
— Но почему ты ищешь праведников в тюрьме, а не на воле, где очень много хороших людей? — спрашивали мы.
— Хорошие люди они так и останутся хорошими людьми, — сказал нам Русий, — но праведниками они не будут. И плохие люди так и останутся плохими людьми для равновесия в обществе, и они тоже праведниками не будут. Есть еще люди и не хорошие, и не плохие, так себе, и они тоже праведниками не будут, так и останутся такими же — так себе. Праведниками могут быть только те люди, кто на себе испытали пагубность греха. И все вы есть кандидаты в праведники, и я здесь нахожусь по воле Отца моего, чтобы научить вас Истине. Вы поедете в другие лагеря и повезете веру нашу…
— Какую веру? — возроптали некоторые. — Я вот мусульманин и от веры своей отказываться не собираюсь. Кто к нам из другой веры приходит, мы его принимаем как брата, а кто из нашей веры к другим уходит, мы того убиваем.
— Чурки вы стоеросовые, — засмеялись немусульмане, — раз вы приветствует переход из другой веры к вам, то должны спокойно относиться и к тому, что кто-то от вас перейдет в другую веру.
Начавшуюся ссору остановил Русий.
— Стойте, люди, — тихо, но властно произнес он, — никто не призывает отказываться от религии своих отцов. Это святое. Я призываю вас в новую веру — веру в Россию. Россия — это все вокруг нас. Даже эта тюрьма тоже Россия. И мы те, кто поведет народ к тому состоянию, когда Россия возродится, когда все народы России будут называть себя русскими не по национальному, а по государственному признаку. Почему американцы всех национальностей называют себя американцами? Потому что они любят свое государство — Америку. И все граждане России должны называться русскими, не только русские по национальности. Непривычно? Да, но мы к этому привыкнем. В чем заключается наша вера? В любви к России. Мы будем служить Родине — России. Мы будем показывать пример бескорыстного служения ей. Будем воспитывать молодежь быть русскими с самого младенчества. Будем способствовать защите России и преумножению ее богатств…
— А почему ты считаешь себя равным Богу и учишь нас своей религии? — перебил его молодой карманник, который готовился в авторитеты и копил «ходки» для предъявления на совете. — Чем ты лучше нас и чего, братва, мы сидим тут и слушаем этого фазана?
— Ты не можешь подать мне вот ту веточку? — попросил Русий и показал то место, где лежала кем-то принесенная сухая ветка.
— Тебе нужна, сам и неси, — сказал вор и отвернулся.
Молодой проповедник встал, подошел к ветке, поднял ее, и мы увидели в его руке большую змею. Гадюку, которая, извивалась, шипела и пыталась кого-то укусить. Карманник в страхе отшатнулся в сторону.
— Я так и знал, что ты боишься змей, — улыбнулся Русий и сел на свое место. Вдруг змея в его руках снова превратилась в ветку. Довольно легко он воткнул ее в землю и к нашему удивлению на ветке стали появляться почки, потом веточки, листочки, белые цветки, маленькие яблочки, которые стали быстро расти. Парень снял одно яблоко, откусил и сказал:
— Вкууусно, угощайтесь, братья.
Мы схватили яблоки и стали по очереди откусывать от них. Я никогда не ел таких вкусных яблок. Вероятно, такие яблоки растут только в раю.
— Вы чего тут делаете? — раздался голос лагерного замполита. — Прогулка, а вы тут баланду травите, гулять, гулять и так холодно на улице. А откуда это у вас яблоки? Кто принес? Откуда свежие яблоки среди зимы? Это что тут за палка, — и он пнул веточку, торчащую из земли. — Прогулку заканчиваю. Охрана, пересчитать и провести самый тщательный шмон. Кум быстренько выяснит, откуда у вас яблоки появились.
Опрос и проверка камер результатов не дали. Все молчали, а тем, кто пытался говорить правду, попросту не верили.
С этого дня Велибог стал самым авторитетным зеком. По духовной части, а по административной части смотрящим был я. Все вопросы на зоне решались только по совету с ним. Если это делается во славу России, то было массовое участие. Если это не имело отношения к мощи России, мероприятие торпедировалось. Не помогали ни штрафные карцеры, ни лишение посылок и возможности подкупать что-то в ларьке.
Как-то братва пришла к Русию и спросила:
— Слушай, братан, кормежка на зоне скудная, пайка маленькая, а на работы ходим все, даже те, кому это западло. Мы все во славу России делаем, так неужели нельзя пайку побольше сделать?
— Сделаем, — пообещал Велибог.
И действительно, в этот же день чашки стали наливаться вровень с краями, а на второе порции стали такими, что их невозможно было съесть.
Поначалу братаны обрадовались, а потом снова пришли с жалобой:
— Слушай, Велибог, что из того, что пайка стала больше? Бурда так и осталась бурдой, только ее стало больше. И кирзы на второе тоже больше. Уже давимся, и сожрать не можем. А охрана радуется, что отходов стало больше и для их хряков пайки увеличились. Сделай так, чтобы нам хоть на первое и второе курятину давали, что ли.
— Сделаем, — пообещал Русий.
И в этот же день всем в тарелки на первое и второе стали класть по куриной ножке. Вся лагерная администрация удивлялась: нет по раскладке курятины, а зеки курятину жрут и щеки от сытости лопаются. Разбирались, разбирались, но так и не могли докопаться до сути. Но докладывать никуда не стали, потому что начальство их по головке не погладит за то, что они зеков курятиной откармливают.
Слава о нашей зоне прокатилась и по другим зонам. Начали к нам переводить представителей из других лагерей. Скоро курятина всем надоела до такой степени, что глаза бы на нее не глядели.