Неизвестный Троцкий (Илья Троцкий, Иван Бунин и эмиграция первой волны)

Уральский Марк Леонович

По словам Троцкого, в разговоре с ним Бьернсон резко критиковал «новых властителей Третьего Рейха, издевался над псевдонаучной расовой теорией нацистских теоретиков», извративших философские взгляды Гобино²⁰, «возмущался преследованиями евреев», сетовал по поводу того, что его друг Герхард Гауптман «не обладает достаточно твердым характером, чтобы дистанцироваться от нацистов». Бьернсон утверждал, что немцы «всегда были политически незрелым народом» и что «современная Германия — это юдоль слез».

Далее Троцкий приводит высказывания Бьерна Бьернсона , который, решительно осудив своих соотечественников, симпатизирующих нацистам, «взял под защиту Кнута Гамсуна, уже тогда попавшего под подозрение в пронацистских взглядах». По его словам:

Гамсун не нацист, оставьте вы его в покое, он сам точно не понимает, к какому лагерю он принадлежит и что хочет. Он всегда был младенцем в политике и его представления на сей счет не имеют никакого веса. Он просто Гамсун, который убежден, что всегда и во всем нужно идти против течения. Утверждения о том, что он антисемит, просто смехотворны. Поговорите с главным раввином Самуэлем, и он подтвердит вам мое мнение.

В заключение И.М. Троцкий сетует на то, что столь добропорядочный человек мог после оккупации нацистами Норвегии переметнуться в стан врага. И, тем не менее:

В моей памяти сохранился живой образ Бьерна Бьернсона, который с гордостью декларировал свою принадлежность к носителям свободолюбивых идеалов.

«Надежный и верный друг»: письма Моисея Авенбурга (Буэнос-Айрес) к Илье Троцкому (Нью-Йорк), 1931-1963

В YIVO-архиве И.М. Троцкого хранятся более 30 писем к нему активного еврейского общественника, Моисея Авенбурга , бывшего президентом ОРТ Аргентины почти 14 лет. Хотя все эти письма относятся уже к нью-йоркскому периоду жизни Ильи Марковича (см. ниже), они содержат различного рода реминисценции и упоминания о событиях прошлого, что делает их важным источником информации, касающейся деятельности Троцкого в Латинской Америке. Кроме того, высказывания Авенбурга проливают дополнительный свет на личность Троцкого, добавляя к его портрету важные подробности.

Характер этих писем сугубо интимный, как это бывает при расставании с близким человеком: разговоры все продолжаются и продолжаются, ты с ним все делишь что-то, вспоминаешь удачи, жалуешься на обиды... Тональность высказываний Моисея Авенбурга («Миши»), как правило, ностальгическая. Это и понятно, ведь переписка велась между двумя пожилыми людьми. Тем не менее, И.М. Троцкий для своего корреспондента — старший товарищ, компаньон и, несомненно, моральный авторитет.

Моисей Авенбург прибыл в Аргентину из Российской империи — он родился в Херсонской области, но жил затем в Одессе — восемнадцатилетним юношей в 1912 г., в составе своей большой семьи. У него было четыре сестры и два родных брата — старший Давид и младший Исаак, вместе с которыми он вел дела созданной ими в этой стране семейной фирмы — торгово-промышленного дома «Avenburg Hnos» («Братья Авенбург»).

Побудительной причиной для эмиграции было стремление к лучшей жизни, но немалую роль сыграла и волна еврейских погромов, прокатившихся по югу России в годы Первой русской революции (1905-1907 гг.).

На момент прибытия в Аргентину Моисей Авенбург имел за плечами законченное среднее агротехническое образование, владел помимо русского и идиша английским языком и был весьма начитан. В молодости, когда линия его деятельности по жизни еще не была определена, он, имея некие литературные амбиции, опубликовал пару статей в одной из нью-йоркских газет. С годами Моисей в совершенстве овладел испанским: в одном из писем он иронически, но не без гордости рассказывает о похвалах своему умению писать на этом языке.

Никто из братьев Авенбургов не получил высшего образования. Врачами, инженером и архитектором стали их дети, родившиеся и выросшие в Аргентине.

В письмах от 26 сентября и 16 ноября 1954 г. Авенбург сообщает:

На днях я встретился с Марком Турковым. Вам, наверное, уже известно, что он теперь не в HIAS'е²¹, а назначен представителем World Kongress²² в Юж<ной> Америке. <...>

У меня в семье все в разгаре. Ricardo²³ выпущен из воинской повинности на отпуске первой очереди — за отличное поведение. И взялся он полным темпом за учение: уже сдал пару экзаменов и готовится к следующему. Georgie <Георгий> идет по стопам старшего брата и уже на будущей неделе (предстоит ему главный годовой экзамен), если все пройдет удачно, он поступит на третий год факультета. Ricardo признается, что как George учится и как он все глубоко знает — редко найдется такой другой. A Georgie влюблен в свою науку, сидит ночами и днями по 16 часов ежесуточно. К счастью, его здоровье от этого не чувствуется чем-то слабее. <...> А что меня касается, то я занят 10-12 часов ежедневно, завален работой. Сезон в разгаре. Обе фабрики развивают работу полностью. Будем надеяться, что они так продолжат и в будущем. <...>

Ваши инструкции <по выплатам пособий Литфонда — М.У.> я исполнил. <...> Получил письмо из Рио <де Жанейро>, дела там скверные — кризис финансовый свирепствует в Бразилии, денег нет, и школа <ОРТа> находится под давлением дефицита неразрешимого. <...> А что <творится> и какое положение в Центральном ОРТе — я совершенно без известий. Хотя я формально член Центрального комитета и экзекьютива²⁴, но уже больше года как не получаю отчетов, известий и даже брошюр. Как видите, я на черном листе — Сингаловский (или же его подданные) меня игнорируют. И пусть его... Мои 14 лет работы как видно не заслужили маленькой какой-то формальной весточки.

Вот это пока все на сегодня.

Весь Ваш Миша.

Через все письма Моисея Авенбурга за 1955 г. так или иначе проходит тема ОРТ. Свое первое письмо — от 13 января, он начинает с сообщения о том, что по просьбе Троцкого известил господина Мигеля (Михаила) Подольского²⁵ о том, что на его имя имеется денежный перевод — пособие от нью-йоркского Литфонда. Далее идут разъяснения некоторых особенностей аргентинского финансового законодательства, в соответствии с которыми «человек, живущий за границей не вправе получать, платить или же вести счета с местной фирмой. <..> Это вопрос регулирования валюты, которому фирма должна подчиняться». Поэтому И.М. Троцкий, которому причитается крупная сумма денег, — по-видимому, его доля дохода от деятельности металлообрабатывающей фабрики²⁶, может получить ее от Авенбурга только через третье лицо, в связи с чем, адресант просит подписать его «orden de pago» — платежное поручение.

Далее Авенбург благодарит Троцкого за поздравление своего старшего сына Рикардо с днем рождения:

Нас оно очень тронуло к сердцу и уверен, что когда буду читать Ricardo Ваше письмо, он будет Вам очень благодарен. Мечтает он уже о том, что как закончит университет, то поедет в США, как я ему обещал, чтобы усовершенствовать науку и практику. Беспокоило его, как он сможет общаться с Троцким — ведь он по-русски или же по-еврейски не говорит, а испанский Вы, <наверное>, уже забыли, а английским, <возможно>, еще не обладаете? Я его успокоил, уверяя, что на каком-либо из этих языков

Вы с ним прекрасно сговоритесь, — первый не забыли и вторым уже, наверное, обладаете²⁷.

Позвольте теперь перейти к моим отношениям с ОРТом.

Я Вам уже писал, что считаю: ОРТ и Авенбург разошлись по разным дорогам, даже не параллельно идущим, а удаляющимся друг от друга. Однако, т.к. Вы делаете запросы ортовского характера, то я, не желая быть невежливым, Вам отвечаю. Вот тема и продолжает развиваться дальше. В письме Вам от 24.12 <1954 г. я сообщила Сингаловский²⁸ заявил Фрумкину, будто Авенбург перестал платить членские взносы (?) — таки это значит, что он уже не входит в состав Центрального экзекьютива. Курьез! Вы, Ильюша, ведь писатель, так вот Вам широкая тема, чтобы по этой линии целый роман написать. С 1953 г., в продолжении 20 месяцев — у меня цифры основательные — Ав<енбург>, член Центрального комитета и экзекутива (!), не получил ни одного известия от центра, ни письма, приглашения, ни даже отчета или же брошюры <...> и.т.д. И вдруг — меня даже поразило — Отчет «ORT Chronicle № 155»с резолюциями от 1о ноября приходит на мой старый адрес. <...>Я думал, что Центр мой адрес потерял, но это не так. Когда Меркин²⁹ был здесь, он мне признался, что когда он был в Женеве, его спросили, надо ли Авенбургу посылать отчет. <...> Он, Меркин, им ответил, конечно, посылайте, вы не вправе поступать иначе. Якобы по его указанию в бюро приняли во внимание тот факт, что это их «долг». <...> Значит, кто-то там распоряжается как хозяин: вот, мол, этот «член»— ему посылайте, а тот — нет, его не будем признавать. Шолом-Алейхема Вы помните? История «мит дэм церброхенем тэпл»<«с разбитой чашкой»>. Все это было бы понятно для аргентинских «лидеров». В Б<уэнос> Айресе находятся людишки, маленькие, ничтожные, которые уже два года ищут, клевещут... Но чтобы Сингаловский попался и упал в такое грязное болото — я не думал! А вообще вся эта комедия закончится в июле-августе. Пройдет новый съезд и с Авенбургом кончено... царство ему небесное. <...>