Некромагия

Карета остановилась, из приоткрывшейся дверцы выглянул старик. Он кивнул долговязому человеку, который, жуя травинку, подпирал стену заброшенного дома. Окинув вечернюю улицу быстрым взглядом, мужчина

— Что скажете, Архивариус? — произнес он, усаживаясь напротив старика и закрывая дверцу.

— Ее настоящее имя — Джаконда Валериус. Не слишком знатный род. — Архивариус пожевал губами, собираясь с мыслями. Говорил он медленно, иногда надолго замолкал. — Обычная девица, должна была выйти замуж, родить детей, потом состариться и умереть. Но прапрадедом Джаконды был Гиз Валериус. Вы, наверно, слышали о нем, Трилист...

Он посмотрел на собеседника слезящимися глазами. Трилист Геб, служивший капитаном городской полицейской стражи, провел ладонью по ежику темных волос, потер лоб. У капитана был прямой хрящеватый нос, круги под глазами и запавшие щеки. Он казался невыспавшимся и усталым.

— Гиз... Черный Гиз? Этот сумасшедший, который...

— Да, Черный Алхимик. А вы никудышно выглядите, капитан. Не спали?

— Уже две ночи.

— Так вот, алхимик держал в страхе селения к югу от города. Его потомки — заурядные обыватели. Но в Джаконде, надо полагать, проснулась кровь прадеда. Кстати, ходили смутные слухи, что у нее была сестра-близнец. Так или иначе, в тринадцать лет, когда ее собрались выдать замуж, Джаконда сбежала, перед этим отравив своего отчима. Подлила ему что-то в вино. Через какое-то время она стала ведьмой. Сначала — ученицей Зуры Лесной, про которую вы, наверное, тоже слышали. Затем убила учительницу, в схватке с ней потеряла правый глаз, после чего ее и стали называть...

Архивариус надолго умолк, и капитан Геб, не выдержав, заключил:

— ...Одноглазой Джакондой.

— Что? Да, вот именно. У бедняков она не то выкрадывала, не то покупала младенцев, растила и обучала. Жили они в Горах Манны. Ученики с детства лазали по кручам, людей, кроме Джаконды, не знали... Ну вот, а теперь их называют «мальчиками-душителями». Сейчас их... семь или восемь? Если задуматься, в Аквадоре такого до сих пор не было. Есть наемники, есть ведьмы и шаманы, есть чары — тут все ясно. Но банда Одноглазой Джаконды... Она и ее ученики — наемники, знающие магию. Очень опасное сочетание. Разбойники, которые выполняют всякую грязную работу для тех, кто может заплатить, а помимо этого, живут ограблениями и убийствами. Сама Джаконда уже мало напоминает человека. Она еще хуже Черного Алхимика, своего прапрадеда.

— Почему? — спросил Трилист.

— Потому что много лет прожила в Горах Манны. Что вы знаете о манне, капитан?

Трилист пожал плечами.

— Какие-то магические штучки. Я мало смыслю в этом.

— Вот именно, магические. Манна — мягкое темно-синее светящееся вещество, которое иногда находят в горах. Она выступает из скальных трещин. Здесь, в центре Аквадора, она крайне редка и очень дорого стоит. Она... сложно объяснить. В наших цехах манну используют для некоторых опытов, но в крошечных дозах, потому что она выделяет мощную природную магию, которая, если нет надлежащей защиты, влияет на окружающее самым непредсказуемым образом.

— На окружающее? — переспросил Трилист Геб.

— Да, на людей и предметы. На все. Основной источник манны — те самые горы, где поселилась Джаконда с учениками. Больше там никто не живет, ни один человек, только в предгорьях есть редкие поселения. Насколько я знаю, у вашего тестя где-то там неподалеку родовой замок. Так вот, много лет Джаконда и ее ученики ползали по этим горам, подвергаясь воздействию манны. Теперь они... не совсем люди.

— Ясно, — сказал капитан, помолчав. — Благодарю вас. Хотя, признаться, сведения неутешительные.

— Но вы уверены, что Джаконда и ее мальчики сейчас в Форе?

— Сдается мне, это именно они, Архивариус.

— И как давно, по-вашему, они здесь?

— Два-три дня... Во всяком случае, два дня назад произошло первое исчезновение. Потом пропали еще трое горожан. Потом на одного напали — ночью, посреди города. Он сумел спастись. Его пытались задушить, в темноте он плохо разглядел нападавшего. Но я видел следы на шее — очень необычные.

— И трупы пропавших вы не нашли... Нет.

Старик некоторое время сидел молча. Седая голова его мелко тряслась.

— Странно, — произнес он, наконец. — Что ей понадобилось в столице? Джудекса Темно-Красный...

Трилист Геб, уже приоткрывший дверцу, чтобы покинуть карету, вопросительно посмотрел на Архивариуса. Тот пояснил:

— Джудекса, дикий шаман, долгое время живет в Форе... Он пришел сюда, самовольно занял старую башню — и городские магические цеха не стали его выгонять. Не наняли убийц, которые без лишних разговоров прирезали бы его. Это небывалый случай. Что, если появление Одноглазой Джаконды как-то связано с Темно-Красным?

Капитан сказал:

— Это вам лучше знать. Кто из нас работает на цеха?

Архивариус укоризненно возразил:

— Я служу у Владыки, это несколько другое.

— Одного не пойму, — произнес Геб, хмурясь. — Даже если Джаконда со своими душителями прибыла сюда из-за шамана... Он занимается некромагией, постоянно проводит опыты в своей башне... Ну, допустим, ему понадобилась эта горная манна... Вы ведь это хотели мне сказать?

Старик кивнул.

— Хорошо, для опытов шаману понадобилась манна, он дал знать Джаконде, и она привезла ему вещество. Мы следим за шаманом, поэтому они не могли встретиться открыто, и Джаконда выжидала удобного случая. Да, это похоже на правду. Но зачем ее мальчикам убивать кого-то? Зачем привлекать к себе внимание, зачем вообще высовываться? Они могли бы поселиться в Пепельном квартале — там бы мы их никогда не нашли. Все, что им нужно, — передать манну Темно-Красному, получить плату и убраться восвояси.

— Не забывайте, они не люди. Если Джаконда еще способна соотносить свои поступки с окружающим, то ее мальчики... Быть может, убийства для них — естественное поведение в таком месте. Впрочем, не думаю, что ведьма взяла сюда всех своих учеников. Зачем они ей здесь? Скорее одного или двоих, для охраны. Иначе убийств было бы больше.

— Что значит «естественное поведение в таком месте»? В каком таком месте?

— В Горах Манны никто не живет, — повторил старик. — Там просто некого убивать, понимаете? Но, попав в город, где вокруг множество людей, они не могут подавить свои наклонности. Как волк не может не убить, если вдруг попал в овечий загон. Я не утверждаю, капитан. Я предполагаю.