Некромантка по наследству
Шрифт:
Наконец, крики и стенания остались позади, а я добралась до нужной лавки. На вывеске над ней красовалось изображение какого-то кулона с нанесенной на него руной и склянки с зельем. Так, чтобы даже неграмотному стало понятно, что здесь продают.
Собравшись с духом, толкнула дверь и вошла. Честно говоря, ожидала, что помещение окажется мрачным и заваленным всяким хламом. Но тут оказалось довольно уютно и светло. На полках ровными рядами стояли книги, лежали странного вида вещицы и флаконы с зельями. Все очень аккуратно расставлено, нигде ни пылинки.
Сам хозяин лавки как раз общался с двумя покупателями, стоя возле одной из полок и поочередно снимая с нее артефакты. Объяснял, в чем отличие, и какие особенности. Меня он сразу заметил и приветливо улыбнулся. Дал понять, что подойдет, как только освободится. Не желая ему мешать, я отошла к той полке, где стояли книги, и начала изучать корешки.
Наконец, покупатели выбрали нужный товар, расплатились и ушли. Эмиль подошел ко мне и с улыбкой произнес:
– Доброе утро, мадемуазель Фирье! Все-таки пришли. Честно говоря, опасался, что Ланс заставит вас передумать.
– Вы слишком плохо о нем думаете, - спокойно отозвалась, оборачиваясь.
– К тому же, у меня есть собственное мнение.
– Рад это слышать, - усмехнулся Эмиль.
– Значит, я в вас не ошибся.
– Зависит от того, чего именно вы ожидали, - прищурилась я.
– И какое мнение успели составить.
– Исключительно положительное, смею заверить, - миролюбиво отозвался он.
– Как о самостоятельной, умной и целеустремленной девушке, что не побоялась в одиночку приехать в чужой город и стремится сама себя обеспечивать. О том же, что еще нахожу вас и очень привлекательной, лучше умолчу, - иронично добавил.
– А то решите, что к вам пристаю.
– И все-таки вы это сказали, - с усмешкой заметила.
– Каюсь, не удержался!
– подмигнул артефактор.
– И, если не возражаете, давайте перейдем на более неформальное общение. Не люблю лишних церемоний. Можете звать меня просто Эмилем и на «ты». Надеюсь, вы позволите мне то же самое, мадемуазель Фирье?
Я бы предпочла, конечно, сохранить дистанцию, но как-то неудобно отказывать.
– Хорошо, я не против.
– Отлично, Мелани. Или Мелли? Как вам удобнее?
– Все равно.
– Тогда буду звать вас Мелли. Вам это больше подходит, - не сводя с меня горящего взгляда, проворковал он.
Мысленно вздохнула. М-да, если Эмиль продолжит в том же духе, то точно нарвется на кулак Ланса!
– Может, вы... то есть, ты покажешь мне лавку, Эмиль?
– суховато спросила.
– Введи меня в курс дела, что тут нужно будет делать. Да и другие аспекты не мешало бы обсудить. Очерти круг моих обязанностей и скажи, сколько будешь платить.
– Сразу к делу?
– театрально расстроился Эмиль.
– А может, давай вначале выпьем чаю? Тут есть комната, где я отдыхаю, когда нет посетителей.
– А если кто-то войдет, а нас не будет?
– Не переживай. Тут у входа установлен сигнальный артефакт, связанный с моим, - Эмиль показал на одно из колец, находящихся на его пальцах.
– Как только кто-то заходит в лавку, я об этом тут же узнаю.
– Если так, то давай, - пожала плечами.
Вскоре мы уже сидели в соседней комнате, где оказались несколько кресел, столик и диван, а также уголок с буфетом и небольшой магической плиткой.
– У тебя тут очень уютно!
– осмотрев помещение, я села в одно из кресел за столиком.
– Благодарю, - улыбнулся он.
– Хочешь чаю или кофе? Есть еще свежие круассаны. Как раз купил с утра.
– Лучше чаю. А круассаны с удовольствием попробую.
От лежащей рядом с чайником свежей выпечки исходил такой умопомрачительный аромат, что отказаться было выше моих сил. Вскоре мы оба уплетали вкуснейшие хрустящие круассаны. Я даже жмурилась от удовольствия. Эмиль с легкой полуулыбкой наблюдал за мной и отхлебывал кофе из своей чашки.
– Ловлю себя на мысли, что хотел бы каждое утро наблюдать это зрелище, - внезапно проговорил он.
Я едва не поперхнулась и с укоризной взглянула на него. Проглотив кусочек выпечки, запила чаем и произнесла:
– Мы же договорились, что ты не станешь проявлять ко мне подобный интерес!
Он только вздохнул.
– Прости. Когда кто-то настолько нравится, удержаться трудно. Но ты права, приступим лучше к делу. Начнем с того, что я должен узнать о тебе больше. Работала уже где-нибудь прежде?
И вот что говорить? О «Рантском благотворительном обществе» рассказывать нельзя. Впрочем, вряд ли та моя деятельность позволила получить необходимые ему навыки работы. Поэтому я отрицательно замотала головой.
– Нет, к сожалению. Но я быстро учусь, - я попыталась принять как можно более серьезный и убедительный вид.
Но по насмешливым искоркам в глазах собеседника поняла, что вряд ли в этом преуспела. Поймала себя на мысли, что он смотрит на меня как на забавного зверька. Умиляется и любуется, не воспринимая всерьез. Заметив, что я нахмурилась, поспешил убрать с лица это выражение и произнес:
– Меня это устраивает. Дар у тебя есть?
Проклятье! Хорошо, что я больше ничего не ела и не пила. Точно бы подавилась. Ощущая, как щеки начинает заливать предательский румянец, ответила:
– Нет, - и тут же добавила, чтобы ему труднее было понять, что со мной происходит: - А это обязательно?
– Если бы у тебя был дар, пусть даже неразвитый, я бы мог поручить более сложную работу,
– пояснил он.
– Но сейчас с некоторыми задачами ты справиться не сможешь.
Может, все-таки сказать ему, что дар есть? Нет, точно не стоит! Тогда сразу начнутся расспросы о его направленности. И все разрушится как карточный домик.
– Но и сейчас ты во многом сможешь меня разгрузить. Будешь стоять за прилавком в мое отсутствие, заряжать с помощью накопителей артефакты и прочее. Подробнее я расскажу, когда договоримся в главном. Работа шесть дней в неделю, с девяти до шести. Воскресенье выходной. Оплата - десять солье.