Шрифт:
Определения
Теле (греч. tele — далеко). Телескоп — это оптический инструмент, увеличивающий и приближающий отдаленные объекты. На пример, поверхность Луны можно увидеть как будто с расстояния всего лишь нескольких сотен миль.
Микро (греч. mikros — маленький). Микроскоп — это оптический инструмент, позволяющий увидеть даже весьма мелкие объекты. В капле “чистой” воды под микроскопом можно рассмотреть бесчисленное множество микроорганизмов.
Некро (греч. nekros — труп). Некроскоп — это инструмент человеческого сознания, позволяющий проникнуть в мысли мертвых. Гарри Киф — некроскоп. Он знает, о чем думают, лежа в своих могилах, покойники.
Основное различие между этими инструментами состоит в том, что первые два основаны на физических законах
Главная проблема Гарри Кифа состоит в том, что его талант работает в обоих направлениях. Мертвые знают об этом и потому не могут лежать спокойно.
Пролог
Отель был большой и достаточно известный, отличавшийся роскошью, даже, если можно сказать, чрезмерной пышностью. Он располагался в нескольких минутах ходьбы от Уайтхолла и... был вовсе не тем, чем казался на первый взгляд. Его верхний этаж находился в полном распоряжении компании международных антрепренеров, вот и все, что знал о них менеджер отеля. Обитатели таинственного верхнего этажа имели свой персональный лифт, расположенный в отдаленной части здания, там же находилась и лестница, полностью изолированная от остальных помещений отеля. У них был даже собственный пожарный выход. Таким образом, они — “они” в данных обстоятельствах единственное подходящее определение — в действительности являлись полноправными владельцами верхнего этажа и пребывали абсолютно вне сферы контроля служб управления отелем.
Что касается “международных антрепренеров”, то “они”, безусловно, ими не были. Фактически они принадлежали к одной из ветвей власти, точнее, являлись ее подсобным органом. Правительство оказывало им поддержку, но это скорее напоминало опору, предоставляемую деревом тонкому вьющемуся побегу. У них разные корни, и дерево практически даже не ощущает присутствия на своем стволе немощного паразита. Их деятельность, так же как и множества других экспериментальных объектов, финансировалась из фонда мелких расходов, и никто не придавал ей особого значения. Содержание и обслуживание их офисов поэтому неизбежно должно было обходиться достаточно дешево.
В отличие от других объектов характер деятельности этого требовал максимальной незаметности. Если его обнаружат, возникнет множество сложностей: к нему, безусловно, отнесутся с подозрением и презрением, если не с недоверием и абсолютной враждебностью; его деятельность расценят как неоправданную трату денег налогоплательщиков. Действительно, какие-либо оправдания найти будет достаточно трудно, поскольку все его достижения и результаты пока еще находились в области предположений. Деятельность всех подобного рода организаций и служб подчинялась двум принципам: (а) демонстрировать свою эффективность и в то же время (б) быть абсолютно незаметной, анонимной. Следовательно: обнаружение такого объекта означало его гибель...
Другим путем избавиться от такого рода организации можно было, лишив ее питающих корней и отказавшись признать сам факт ее существования. Либо подождать, пока ее разрушит какая-то внешняя сила и даже не пытаться после этого ее восстановить.
Три дня назад именно так и случилось. Был оборван главный корень, питавший кровью эту призрачную организацию и обеспечивавший ее стабильное существование. Короче говоря, глава филиала по дороге домой скончался от инфаркта. У него уже давно было больное сердце, поэтому сама по себе эта смерть не могла показаться странной, но потом случилось кое-что такое, что по-новому осветило все события и то, о чем Алек Кайл не хотел сейчас думать.
Сегодня утром, в один из понедельников удивительно холодного января, Кайл, занимавший следующую за шефом должность, должен был оценить ущерб, нанесенный организации, возможность ее восстановления, и в случае, если восстановление вообще возможно, предпринять первые пробные шаги к его осуществлению. Позиции объекта всегда были довольно шаткими, но сейчас, в отсутствие хорошего руководства, все могло развалиться в одночасье. Как замок из песка во время прилива.
Вот такие мысли бродили в голове у Кайла, когда он, сойдя с покрытого слякотью тротуара, через распахивающиеся стеклянные двери вошел в крохотный холл, стряхнул с пальто мокрый снег и опустил воротник. И дело было вовсе не в том, что он сам не верил в надежность и действенность объекта, — как раз наоборот: Кайл был убежден в важности существования организации. Но как защититься от недоверия и скептицизма, идущих сверху? Да, именно скептицизма. Старику Гормли это удавалось благодаря занимавшим высокие посты друзьям, его облику приверженца “старой школы”, авторитету, энтузиазму и легкости на подъем. Но таких людей, как Кинан Гормли, мало. А теперь их стало еще меньше.
И сегодня в четыре часа дня Кайлу будет предоставлено слово для защиты своей точки зрения, для доказательства необходимости и надежности его организации, ее права на существование. О, они быстро решат, что все его аргументы не относятся к делу, и Кайл знал почему. Если после пяти лет работы он не сможет продемонстрировать ничего конкретного, организация обречена. Неважно, что он будет говорить в оправдание, — ему просто заткнут рот. Старик Гормли мог себе позволить перекричать их всех — у него была защита, ему было на кого опереться. А кто такой Алек Кайл? Мысленно он уже сейчас мог представить себе предстоящий днем суд инквизиции:
— Да, господин министр, я Алек Кайл. Моя роль в организации? Ну, помимо того, что я был вторым после сэра Кинана человеком в руководстве, я был, то есть я являюсь, ну, как бы это сказать, я прогнозирую... Простите? А?.. Это значит, что я предвижу будущее, сэр. А? Нет, я не могу, к сожалению, сказать, кто победит завтра на 3:30 в Гудвуде. Мои знания и способности несколько иного рода. Но...
Но все это безнадежно. Сто лет назад не верили в существование гипнотизма. Всего пятьдесят лет назад смеялись над сторонниками акупунктуры. Поэтому сейчас у Кайла не было никаких шансов убедить их в необходимости существования организации и перспективности ее работы. И все же, с другой стороны, несмотря на уныние и острое ощущение утраты, Кайла не покидала одна мысль. Его уверенность в собственном “таланте” позволяла ему думать, что не все еще потеряно, что, несмотря ни на что организация будет существовать. Именно поэтому он здесь: ему необходимо просмотреть бумаги Кинана Гормли, подготовить аргументы в защиту организации и отстоять необходимость ее дальнейшего функционирования. И вновь Кайл поймал себя на том, что не перестает сам удивляться своему странному таланту, своей способности видеть будущее.
Дело в том, что не далее как этой ночью ему приснилось, что ответ на все вопросы находится именно здесь, в этом здании, в бумагах Гормли. Хотя, возможно, “приснилось” не совсем точное слово. Откровения Кайла — его видения, раскрывающие то, что еще не произошло, будущие события, — всегда и неизменно приходили к нему в окутанные туманом мгновения между сном и пробуждением, как раз перед тем как он окончательно просыпался. Все могло начаться после звонка будильника или даже с первым лучом солнца, проникшим в спальню. Именно так и случилось этим утром: серый свет очередного серого дня окутал комнату, проник под веки, донося до его все еще витающего где-то сознания, что родился новый день.
И одновременно возникло видение, точнее даже это было бы назвать “проблеском”, поскольку талант Кайла позволял увидеть только чрезвычайно быстро промелькнувшую картинку. Зная это, а также то, что больше это никогда не повторится, Кайл всеми силами старался вобрать в свое сознание, запомнить эти “проблески”. Он боялся что-либо упустить, поскольку все, что он видел таким образом, всегда оказывалось чрезвычайно важным. Вот что он увидел сегодня утром.
Он сидел за столом Кинана Гормли, просматривая одну бумагу за другой. Верхний правый ящик был открыт, все бумаги и папки из него лежали теперь на столе. Массивный шкаф-сейф Гормли стоял у стены и по-прежнему был закрыт, три ключа лежали на столешнице, там, куда Кайл бросил их. Каждый ключ открывал один из ящиков сейфа, и каждый ящичек имел свою комбинацию цифр замка. Кайлу были известны все комбинации, но сейф его не интересовал. То, что он искал, — он был уверен в этом, — находилось именно здесь, в бумагах из ящика стола.