Некровный брат. Свободный полет

Безрукова Елена

– Елизавета Андреевна, вам на второй этаж. Аудитория двести три, от лестницы налево и до конца к окну.

– Спасибо, – забрала у него свою карту и пошла в направлении лестниц.

Ну, хоть одной проблемой меньше. Но зато подъехала следующая – похоже, я опоздала. В академии очень строгая дисциплина, что для меня раньше никогда не было проблемой.

Прозвучал второй сигнал, означающий, что занятия начались. По правилам, после этого сигнала уже не пускают в аудиторию, придумывают наказание и сообщают родителям о проступке, но я надеялась

на скидку за то, что я – новенькая и не знала, куда идти. Странно, что меня никто не встречал, ведь ясно же, что сама я не найду дорогу.

Дошла до нужной аудитории, робко постучала, открыла дверь и вошла. Нерешительно остановилась на пороге. Около двух десятков пар глаз уставились на меня разом. Ухоженная высокая женщина в строгом костюме прервала свою поздравительную речь и обратила взор на меня.

– Здравствуйте! – неуверенно нарушила я тишину. – Извините, я сегодня первый день в академии… и заблудилась.

– Здравствуйте. Ваша карта, – поставленным голосом ответила женщина и протянула руку.

Я вложила в её пальцы свою карточку и стала ждать. Она принялась искать информацию обо мне в системе.

– Что ж, Елизавета Андреевна, – обратилась ко мне учитель после того, как нашла необходимые данные. – Добро пожаловать! Вы опоздали и впредь учтите, что после второго сигнала в аудиторию никто не заходит.

– Я знаю, – ответила я.

– Мы рассчитывали, что господин Ланской вас проводит, ведь он знает, куда идти, – она взглянула на Кирилла, который равнодушно проигнорировал её взгляд. – Рада, что всё же вы смогли найти самостоятельно группу, к которой прикреплены. И ещё: вы нарушили в один день сразу несколько правил. Вас не предупреждали, что распущенные волосы запрещены уставом?

– Предупреждали.

– Тогда в чём дело? По какой причине правила были вами нарушены?

– Моя заколка по дороге в академию… сломалась, – ответила я и не удержалась, бросила недовольный взгляд на Кирилла.

Он знал, что у меня будет эта головомойка, и, наверное, сейчас крайне доволен собой. Понять что-то по нему было невозможно. Брат единственный из всех не смотрел на меня, и лицо его ничего не выражало, кроме безразличной скуки.

– Кто-нибудь одолжит Елизавете резинку для волос?

Все молчали. Хорошее начало, очень гостеприимные ребята! Впрочем, возможно, я себя уже просто накручиваю из-за не столь удачного утра, и у девочек просто нет запасной резинки с собой – у меня ведь тоже не было.

– В таком случае просто заплетите волосы в косу и впредь носите с собой запасную заколку. Правила одни для всех.

– Хорошо, – ответила я.

Сесть мне не разрешали, я так и продолжала стоять у двери. Учитель смотрела на меня, а я на неё, не понимая, чего женщина ждёт? Чтобы я прямо тут начала плести косы, возле доски?

– Елизавета, вы тратите наше время. Идите в туалетную комнату и приведите себя в порядок. Она располагается в противоположном конце коридора.

До меня дошло – она ждала, когда я сама додумаюсь до этого и выйду, а

вернусь уже с косой. Но я от стресса, кажется, вообще ничего не соображала, чем вызвала ядовитые смешки будущих однокашников. Хорошо же ты себя показала, Лизавета! А всё Кирилл… Специально всё это сделал, чтобы я сейчас выглядела отсталым тюленем.

Вернулась спустя пять минут с каким-никаким, но подобием косы. Волосы слишком гладкие и так и норовили распуститься. Придётся поменьше вертеть головой и на перерывах подплетать их вновь.

– Теперь другое дело, – оценила мой внешний вид учитель, когда я молча вошла в кабинет. – Присаживайтесь на свободное место.

Я прошла к единственному пустому столу в конце ряда. Здесь всё было оборудовано под манер европейских учебных заведений, и парты были одноместными – для меня так даже лучше.

– Меня зовут Эльвира Львовна. Я ваш куратор, преподаватель алгебры и геометрии. Сегодня у нас ознакомительный день, как и в любой другой академии, – она говорила всё это лично мне. Затем наконец обратилась и ко всем. – Занятия начинаются завтра. На доске вы видите расписание. Открывайте свои планшеты и заполняйте сетку.

У учеников академии были специальные планшеты – в них проставляли отметки и в него же загружали расписание и материалы для обучения. Ничего загрузить в эти гаджеты тоже было невозможно, для игр они были недоступны, а потому не особенно интересны студентам, как здесь именовали обучающихся. Это был личный кошмар каждого. У студентов просто не было способа исправить отметки или замечания преподавателей – для внесения изменений нужен был доступ администратора. Единственное, что здесь осталось таким же, как в обычных учебных заведениях – это тетради и ручки. Писать конспекты нужно было по старинке – от руки, чтобы приучать нас к труду и аккуратности.

Когда Эльвира Львовна проговорила с группой все организационные моменты, она пожелала нам успешного учебного года, лёгких экзаменов и весёлого выпускного, и я подумала, что эта женщина вовсе и не злая – просто очень строгая, как её костюм. Она попрощалась с нами и сказала, что ждёт всех завтра к первой паре с новыми силами – первая в расписании сдвоенная пара алгебры. Этот предмет мне давался очень тяжело, и чувствую, что завтрашний день будет для меня ещё более трудным.

Как только учитель покинула кабинет, ребята снова уставились на меня и засыпали вопросами:

– Откуда ты взялась?

– Лиза, да, тебя зовут?

– А почему Кирилл тебя с нами не знакомит?

– Кирилл? Эй, Кир, ты чё молчишь? Почему с сестрой нас не знакомишь?

Парень вскочил на ноги, и все замолкли, привычный гомон собирающейся домой толпы ребят мигом затих.

– Никакая она мне не сестра, – выплюнул он сквозь зубы и покинул аудиторию.

Глава 5

Студенты переглянулись между собой. Некоторые присвистнули, кто-то засмеялся. Я стала красная как рак, вдруг захотелось плакать.