Нелегал
Шрифт:
На последующих снимках фигура удалялась от камеры, идя мимо прилавков.
Ледокол отхлебнул из бокала и посмотрел на помощника:
– Ну ладно. Негритоска или… кос-что-то там, какая разница? Каким боком он или она к кидалову? Продавщицы что рассказали?
Леший выдержал эффектную паузу:
– Вот в том и фишка, шеф. Его в магазине вообще никто не видел. Ни охранник у входа, ни хотя бы одна продавщица. Фото показали всем, кто был – все делали большие глаза и спрашивали, кто это. Словно призрак, невидимка, которого не засек никто, только камеры засняли.
– Гипнотизер, –
– Это как тот чувак, что за проезд в автобусе фантиком расплатился? – осенило Лешего.
– Этого «чувака» звали Вольф Мессинг, – уточнила девушка, – и он действительно предъявил кондуктору в поезде обертку от конфеты. Еще гипнотизер вполне мог, купив вещи за фантики, заставить забыть о нем. Мессингу, когда он в Союзе в КГБ подался со своим талантом, дали задание: войти в Кремль без документов. Он представился охраннику Берией, и его пропустили.
– Вот ни хре… фига себе. В общем, шеф, тут вам карты в руки. Нужны ваши связи у мусо… ментов, чтобы пробить по их базам досье на гипнотизеров-уголовников. Я не представляю, как искать гипнотизера, которого никто не видел. Ведь и описать того, кто покупал, продавщицы не сумели. А теперь, шеф, просто представьте, что этот дроу-косплейник, или как он там, кинется в забег по ювелиркам, которые мы крышуем. Там убытки будут уже не килорублями исчисляться, а килобаксами. Десятками килобаксов. Шеф, вы себе представляете последствия?!
Авторитет сокрушенно покачал головой. Если это произойдет, предприниматели, которые прежде исправно платили, платить откажутся. Не то чтоб их согласие кого-то волновало, любого можно заставить платить, но убыток – факт объективный. Стоит кинуть ювелирку на большие деньги – и она просто прогорит либо еще раньше закроется. Заставить платить можно любого… у кого есть деньги. Если бабла нет – не поможет ни паяльник, ни утюг «Тефаль».
– Достать бы полный список всего, проданного в обворованных отделах, и точную сумму недостачи в каждом. Или на крайняк точную сумму недостачи всего, – сказала Анастасия.
– Зачем? – удивился Ледокол.
– Мы попробуем вычислить, что именно он купил, и вы будете искать человека в такой одежде, – пояснила девушка, – разумеется, получится только при условии, что в магазине нормальные наценки с фиксированным процентом, тогда все вещи будут стоить по-разному. Если же хозяин жлоб, на все клеящий одни и те же ярлыки из трех-четырех девяток, то пиши пропало.
– Умница, – восхитился Ледокол.
– Юра, ты сомневался?
– Так, Егор, кати к хозяину, пусть даст точные списки. А я по своим каналам пройдусь.
– И надо бы узнать точно, отчего сломались камеры и считыватели, – добавила девушка.
Когда Леший ушел, авторитет откинулся на спинку дивана и потянулся за телефоном. Настя ушла в свою комнату, стрельнув напоследок глазами:
– Я почитаю пойду. Как закончишь с делами – приходи в бассейн.
– Слушай, Теодор… так твое имя все же Тирр?
Марго удобно расположилась на диванчике, к которому маг пододвинул столик с разложенными на нем яствами, держа двумя пальцами пирожное и откусывая от него по кусочку.
– Да. Тирр Волан из дома Диренни, ныне не существующего, к твоим услугам, – с достоинством представился маг.
– Так, а что с ним случилось?
– Все погибли, мать, брат и сестры. Остался только я.
– А отец?
– Я никогда не знал своего отца.
– Извини, – виновато произнесла девушка, – не хотела лишний раз напоминать.
– Я уже смирился.
Несколько последних часов Тирр провел с огромной пользой: он узнал очень много нового для себя. И о зверях, которые на самом деле оказались повозками, ездящими благодаря хитроумному устройству внутри, об оружии, которое запускает маленькие кусочки металла с такой силой, что пробивает тело насквозь, об устройстве общества людей и о самой стране.
– Слушай, Тирр. Ты у нас недавно, но уже обзавелся немаленьким таким домиком с обстановкой. Откуда у тебя деньги?
– А что, этот дом стоит много? – задал он встречный вопрос, чтобы выиграть время на раздумья.
– Немало, хоть он и в состоянии не аховом. Если тут еще ремонт хороший сделать да марафет навести, цена существенно вырастет.
Маг хлопнул себя по лбу:
– Ах вот оно что! А я-то голову ломаю, что за обычаи такие странные. Просто знакомый, с которым я сюда приехал, поехал куда-то далеко по делам, а мне разрешил здесь пожить и еще и заплатил. Вот и думаю, что вроде бы я должен был ему платить, а не он мне, а оказывается, он меня тут вместо охранника оставил.
Он продемонстрировал ей кошель с бумажными деньгами, доставшийся ему от прежнего хозяина.
– Да, люди побогаче так делают, – кивнула Марго, – ты, видимо, умеешь располагать к себе людей.
– Если я тебе показался порядочным человеком с первого взгляда – почему другие не могут иметь такого же мнения?
– А пистолет тоже он тебе дал?
– Нет. Пистолет был у какого-то головореза, от которого я знакомого и спас, собственно. Тогда мы и познакомились. В общем, удачно вышло, сам удивляюсь.
Тирр умолк и моргнул. После полной трудов ночи и половины дня бодрствования его неумолимо клонило в сон. Марго, впрочем, тоже устала говорить, даже охрипла немного.
– А почему там, откуда ты прибыл, темно?
Тирр давно ждал этого вопроса:
– У нас солнце не такое яркое. Да, а скажи, ты видишь тепло?
– Ты имеешь в виду – инфракрасные лучи? Нет. А ты?
– А я немного вижу.
Маг крепко удивился, когда заметил в торговой лавке, где он разжился одеждой, закрепленные у потолка фонари, светящие теплом. Зачем нужен тепловой фонарь тому, кто не видит тепла? Разумеется, он сразу заподозрил, что с фонарями этими не все ладно, потому проклял все, которые увидел. И вот теперь, когда Марго подтвердила неспособность здешних людей видеть тепло, понял, что не напрасно потратил силы: магические они были, не иначе.