Нелюдь

Соболева Ульяна

Нелюдь вдруг снова усмехнулся.

– Я повторю свой вопрос, доктор. На что ты рассчитываешь, явившись сюда и старательно опуская в моих глазах свою дочь? Думаешь, я поверю хотя бы одному твоему лживому слову? Что может побудить мать так отзываться о собственном ребенке перед таким

недочеловеком, как я? Перед полным ничтожеством? Если вы вместе претворяли в жизнь ТВОИ планы, то почему сюда ты пришла одна? Почему позади тебя стоит твой шкаф, а не дочь? У тебя ведь нет правдивых ответов ни на один мой вопрос, доктор? Тогда проваливай отсюда. И как можно дальше. Потому что я уже начал тянуть за собой тебя и твоих приспешников. И продолжу делать это со всем удовольствием, на которое способны звери, разрывающие надвое своих дрессировщиков.

Теперь нелюдь стоял уже вплотную к решетке камеры, впиваясь в неё длинными смуглыми пальцами. Прогоняя Ярославскую и в то же время, и она чувствовала это кожей, жадно ожидая ответа именно на свой последний вопрос.

– А после ванной комнаты она шла к тому мужчине, который помогал ей забыть твои прикосновения.

Верхняя губа ублюдка начала подрагивать, слегка обнажая зубы.

– Ты ведь верил её рассказам о жестокой матери, отправлявшей её к Бельским на неделю-другую? Ты упивался осознанием собственной значимости для нее. Тебе ведь было приятно до дрожи, что для неё приоритетом был твой грязный вонючий вольер, а не огромный особняк Бельского, превосходившего тебя во всём.

Глухой рык сорвался с оскаленных губ мужчины, и Ярославская невольно отпрянула назад всем корпусом.

– Он дарил ей украшения, а она говорила, что это от покойной бабушки. Я знаю всё это, нелюдь. Как знал и ты. Ты ведь чувствовал его запах на ней. Но продолжал озираться вокруг только через черную кружевную ширму. Но всему приходит конец.

Ярославская достала из кармана фотографии и бросила их на пол камеры, вставая со стула и отступая.

– Ознакомься с ними, нелюдь. На них Ассоль со своим женихом. Со своим настоящим женихом.

Нелюдь автоматически проследил взглядом за рассыпавшимися по полу фотографиями, но не стал рассматривать их при ней, тут же повернувшись к доктору. Ничего. Он обязательно будет изучать каждый запечатленный кадр. Ярославская очень тщательно подбирала их. Только те, на которых Витя обнимает Алю или танцует с ней. На одном даже умудрился поцеловать девушку, после чего получил затрещину. Но продолжения ведь нелюдь не увидит. Только то, что сочла нужным показать Анжела Артуровна. Только то, что выбьет почву из-под его ног. Должно выбить, если доктор не ошиблась и правильно изучила своего подопытного.

– Ты называл её своей религией. Посмотри, насколько лживой может быть вера.

И аккуратно протянуть между решеток прямо к его пальцам несколько листков бумаги. Страницы из дневника Али, на которых та, ещё будучи совсем девочкой прописывала каждый свой день, проведенный рядом с нелюдем. Лишённая общения с матерью и её внимания, дочь обращалась в своем дневнике именно к ней. Каждая запись как отдельное письмо. Некоторые – как полноценный отчёт с указанием времени посещения «мальчика» и подробным описанием совместных занятий. Своеобразная игра в учёного, которую когда-то в детстве вела Ассоль.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

Продолжение следует в Бесе 2

Notes

[

<-1

]

Наоми Вульфc солистка группы «Hooverphonic»