Нелюди Великой реки. Полуэльф
Шрифт:
Судя по всему, серьезный дядечка… Чем-то он был похож на Кемменамендура, и лет ему я навскидку определил триста-триста пятьдесят: еще до Переноса он родился.
Все это вихрем пронеслось в моем мозгу, пока я подходил к машине. Боковым зрением отметил, что два бандюка, перехватившие меня на выходе, стоят навытяжку перед другим эльфом и, кажется, отчитываются перед ним… о достижениях народного хозяйства.
Думай, думай, соберись, не расслабляйся! Кто в Великоречье круче всех в «ароматах» разбирается? У кого самый тонкий нюх? У эльфов,
Сегодняшний денек явно затянулся, устал я зверски, поэтому и не заметил Синеволосого, стоящего рядом с «козлом». Тот прожигал меня взглядом, не обещавшим ничего хорошего… Влип. Заметь я его раньше — бежал бы без оглядки…
— Кто ты, полукровка? — спросил сидящий в машине «пассажир» тонким и скрипучим голосом.
У меня было довольно много вариантов ответа. От прозаического — про коня в пальто — до поэтического, есенинского, про «уличного повесу». Одних промежуточных штук пять… От проблемы выбора меня избавил Синеволосый: он заверещал, что узнал меня, что я на него напал и еще подписался в гостевой книге клуба чужим именем. А это самозванничество, и эльфы этого очень не любят.
— Хамить не надо было!.. — начал я, но «хорек», не слушая, спросил у кого-то, стоящего в тени, принесли ли гостевую книгу из «Аэрбола». Книга была немедленно передана «начальнику», который стал листать ее с самым бюрократическим выражением лица. А я понял, что эльфов вокруг немало… Слишком много, чтобы ломануться напропалую…
— Имя свое назови! — «Хорек» не повысил голоса, но я понял, что жизнь моя на волоске.
— Тот, кто спрашивает чужое имя, должен представиться сам! — Не то что мне нечего терять, мне теперь есть что терять: я Наташу почти нашел, — но стоять эдаким двоечником у доски…
— Можешь называть меня ваша милость судья-архонт, — с усмешкой произнес эльф.
Если я не ошибаюсь, на такие должности выбирают таких эльфов, которые «чуют» правду. Будь я чистокровным эльфом, да пройди я соответствующее обучение, тоже мог бы претендовать. Но если я ложь как подгоревшую яичницу чую, то этот товарищ как что? По виду понятно, что крючкотвор и законник. Важная шишка вообще-то. Снизошел… Почему? Пулю мне в голову в темном переулке, раз уж Синеволосый меня выследить смог, — и все дела! Что за судопроизводство? Вывод один: тут игра по-крупному…
— Петр, сын Андрея, по прозвищу Корнеев! — представился я в свою очередь. — Приятно познакомиться!
Судья фыркнул: последних моих слов он явно не ожидал.
— Ты расписывался? — Эльф развернул ко мне книжный разворот, где на толстых разлинованных листах виднелись имена и даты, накорябанные самыми различными почерками. Ага, вот и мой «полуустав». Неплохо я расписался в книге посетителей эльфийского клуба «Священный аэрбол».
— Я, — ответил я с улыбкой.
— Самозванец! Ты не маг Лиинуэль! Лиинуэля Огненного я знал лично! Уже почти год, как его убили алху! — проскрипел «хорек», злобно
— Я не маг и не самозванец. И написал я не «Маг Лиинуэль», а «Мак-Лиинуэль». Разницу чувствуете? Дефис там, и что, букву «г» от «к» уже отличить не можете? — спросил я судью, рассматривающего злосчастную надпись.
— Что значит, не можем? Просто слово с ошибкой написано!
— По себе, что ли, судите? Слово написано правильно. Мак — по-шотландски обозначает принадлежность к клану.
— Это язык — шотландский? — встрепенулся судья. — И кто на нем говорит?
— Точно так, ваша милость! Язык! Говорят на нем пришлые из государства, которое к нам не перенеслось. Или перенеслось, только мы о нем ничего не знаем, потому что оно находится за границей известных земель!
— Значит, ты из «клана» Лиинуэля? И как это понимать? Объяснись!
— «Клан» в Шотландии — это родичи, собирающиеся на войну под одним флагом. — Здесь я тоже не соврал. Ну, может, не всю правду сказал, но почему бы не принять такого толкования «клана» у шотландцев?
— И много ты навоевал? — Вопрос вроде бы презрительный, но судья явно мне благоволит. Понять бы почему…
— Недавно мной был убит алху… — скромно потупился я.
Судья-архонт посмотрел на меня с удивленным прищуром, но я-то говорил истинную правду!
— Лучше нужно обвинительный акт проверять! — проскрипел «хорек» и бросил гостевую книгу в лицо тому эльфу, который так и стоял в тени. — Поехали!
— Стойте! — Синеволосый заступил машине дрогу, хотя водитель-пришлый дисциплинированно завел мотор. — А нападение на меня?
— Сами разберетесь, как мужчина, — тут судья коротко хохотнул, — с мужчиной! — Глазки у шутника хищно блеснули, и я понял, почему судья-архонт был ко мне добр, милостив и пристрастен. Не потому, что я ему понравился. Потому что ему Синеволосого нужно зачем-то утопить.
— Он напал на архонта и подлежит суду! — Синеволосый был в бешенстве, его лицо, довольно приятное, наверное, было искривлено от гнева и выглядело мертвым в свете фар «козла». Волосы такой оттенок придают, не иначе.
— Ты уже не архонт. — Судья попытался спрятать торжество в своем голосе, но удалось ему это не слишком хорошо. Возможно, не очень старался. — И я лишаю тебя права обращаться в Суд архонтов за ложное обвинение полукровки Петра Корнеева в присвоении им чужого имени… Газу!
Водила послушно стронул машину с места, и Синеволосому ничего не оставалось делать, как с ругательством отскочить в сторону. Пока он, сжав кулаки, злобно смотрел вслед «козлику», в открытый кузов которого легко запрыгнули три тени, таившиеся до сих пор в темноте, я сделал единственное, что мог в этой ситуации: развернулся и бросился обратно в дверь, через которую вышел.
Друэгар только-только пришел в себя и был небоеспособен. Получил кистенем по затылку и свалился в заботливо подставленные руки своей подруги.