Немного о потерянном времени
Шрифт:
А когда она опустилась ко мне и на меня, то тут искры из глаз посыпались хлеще, чем тогда, когда я прикладом АК со всей дури по затылку словил.
Жар и влажность. Восторг, от которого закладывало уши и перехватывало дыхание.
Стоны и всхлипы, поцелуи и укусы — все это смешалось в одном безумном порыве. В урагане, который подхватил нас, вцепившихся друг в друга до судороги в пальцах, так что не разделить. Приподнял, закружил и со всей силы приложил таким разрывающим удовольствием, что малышка чуть не
А меня, возможно, услышали в соседнем поселке.
Да и хрен с ними. Пусть удавятся от зависти.
Из душа вынес теперь уже совершенно точно свое сокровище на руках. Устроил на кровати, закутал в плед и оставил подремать.
А сам решил выловить все же этого мутного товарища, раз уж так совпало.
Но слишком уж я расслабился поэтому, по своей традиции, встрял.
Я стоял у бокового выхода, и они меня не видели. А мне и не нужно.
Я их хорошо слышал, бл*.
— Ланс, ты зря так упираешься. Тут вопрос на пару дней, максимум. Просто не мешай. Я сам.
— Степ, вали давай туда, откуда пришел со своими бредовыми идеями.
— Нормальные идеи. Поймешь, что она такая же, сможешь отлипнуть. Оглянешься, найдешь помоложе, устроишь свою жизнь получше.
— Еще слово в этом духе, и я решу, что Ланские тебе платят.
Тишина такая нехорошая. А потом жахнуло:
— Ну, не так чтобы платят, — смех, и очень нервный, я бы сказал.
Батя выразительно присвистнул.
— О, как. Что, услуга за услугу?
Некоторое время тишина, а потом негромкое:
— Обещали помочь с лицензией, с рекомендациями и клиентами здесь.
— Ты осел. Я тебе прямо скажу — если не Марго, то никто.
Пиз*ц.
Степан Тимофеевич со мной согласен:
— Херня. Только ты вздохнешь свободно, тут же почувствуешь весь кайф, которого сам себя лишил.
— А ты? Чего не дышишь свободно? С первого раза посыл не понял? Чего ты к нам таскаешься, а? — и голос у отца такой, ледяной. Колючий.
И вздох ответный тяжелый:
— А не отпускает. Морок. Тянет сука. Только рядом с ней дышу, греюсь. Всех этих мужиков, что вокруг нее на работе снуют, понимаю, но удавить все равно хочется. Проректор, преподы, студенты — один хрен.
Вот это поворот. Это он за несколько дней там в Универе обстановку оценил? И выводы-то какие, интересные.
Батя, видать, переварил быстрее, чем я.
Реагирует в своем стиле:
— Ты не охренел ли, друг мой?
И тишина.
Ну, может, на этом уж и разойдутся? Степану Тимофеевичу самое время домой отчалить. Навсегда.
Но, что я там про счастье думал?
Вот оно.
Второй раз в одну воронку прям.
Было хреново? Сейчас еще прилетит, чую.
— Знаю, дерьмо — отговорка, но сука дышу только её запахом. Прикинь, был вчера в ТЦ каком-то, так пожрать купить
— И что? — отец шипит.
А я вспоминаю, словно бы кадры семейной хроники. Все эти годы и сотни случаев, когда он обнимал мать и прятал лицо в ее кудрях на макушке.
— Ничего. Купил. Подушку облил, — голос окреп, в конце даже хмыкнул.
Ну, батя, жги!
— Степ, ты у нас последний раз сегодня. Тебе спецу бы показаться. На навязчивое состояние похоже.
Хохот. Такой — от души.
— На себя посмотри: как быстро ты на нее запал? Сразу, поди? И ничего, в дурку сдаваться не пошел, наоборот — усугубил свое положение. Ты живешь с наркотиком. Почему ты можешь, а я нет?
— Потому что она моя. Понял? Я ее не отдам. Пошел ты. Я уже говорил: «Не доставайся же ты никому» не прокатит? Если вдруг, что с Марго случится, то я нах* тряхну стариной. Сначала всех причастных положу. Лично. А потом уйду.
— Куда бл*?
— За ней.
Я охреневаю. Вероятно, не в одиночестве.
А отец спокойно продолжает:
— Пойми, Степ, мне без неё не жить. Пробовал, протянул с трудом. Больше не буду. Зачем?
— А дети?
— Они справятся. Рус Ника не бросит.
Да ну еб же вашу хм-м-м. Это что еще за сценарий бл*?
Нет, ясен день, Ника не брошу, но на хрен такой настрой?
— Ни х*я себе, у тебя план.
— Выдохни и уходи. Ты сможешь. Пока еще.
Глядя, как за ужином Степан Тимофеевич кружит вокруг матери, понял: походу, поздно.
Хьюстон, у нас проблема. Бл*
Глава 57
Руслан
Разъезжались в темноте. Сначала Степан Тимофеевич отбыл на своей пафосной колымаге, а потом батя увез маму с детьми на карше.
— Пора думаю, нам с Марго машину купить. Тигра вам отдадим: и привык ты к нему, и коляска нормально влезает.
Кроме обалделого: «Спасибо, пап!» выдавить из себя не смог ни черта.
А потом, закрыв ворота, включив периметр и заперев все двери в дом, помчался к любимой. Бегом.
И все наше безумно горячее счастье повторилось.
И было оно еще лучше, чем все эти годы мечталось.
Когда малышка, изрядно утомившись (лыбу давил изо всех сил, чтобы не смущать), после душа засопела, хотел пойти на кухню: хоть чаю ей сделать, но сам не заметил, как счастливо вырубился рядом со своим сокровищем.
Как всегда, спускаться с небес пришлось внезапно, быстро и резко.
А всего лишь зазвонил телефон.
Спустился-таки вниз.
Вызов оказался весьма неожиданный: