Немой

Кинг Стивен

— Сейчас вернусь, — сказал Монет и только когда хичхайкер посмотрел на него своими глазами в окаймлении красных век, Монет указал на себя, а потом на знаки, обозначающие туалет, и потом снова на себя. На этот раз хичхайкер кивнул и сложил пальцы в ок.

Монет ушел в туалет и задержался там, как ему показалось, минут на двадцать. Облегчение было потрясающее. Он почувствовал себя даже лучше, чем до того как Барбара сбросила свою бомбу. Впервые у него возникло чувство, что он сможет пройти через все это. И что Келси с его помощью выберется из всего этого. Он вспомнил цитату из какого-то старого немецкого писателя (или русского, это определенно

звучало как русская точка зрения на жизнь): то, что меня не убивает, делает меня сильнее.

Он возвращался к машине, насвистывая. И даже проходя мимо автомата, продающего лотерейные билеты, дружески по нему похлопал. Сначала он подумал, что не видит пассажира потому, что тот улегся…в таком случае, Монету придется попросить его привести себя в исходное положение, иначе он не сможет сесть за руль. Но хичхайкер не лежал. Он исчез. Снялся с места, забрав с собой и рюкзак, и табличку.

Монетт бросил взгляд на заднее сиденье — коробки "Вульфа и Сыновей" были в целости и сохранности. Посмотрел в отделение для перчаток, где хранилась вся эта идентифицирующая тебя хрень- регистрации, страховка, кредитки — все они были на месте. Все, что от него осталось — это слабый запах, который он бы не назвал неприятным: это был пот и едва ощутимый запах сосны, как-будто он спал на не оструганных досках. Он подумал, что увидит его у въезда на дорогу, стоящего там со своей табличкой, терпеливо поворачивая ее то одной, то другой стороной с тем, чтобы потенциальные Добрые Самаритяне смогли получить полное представление о его дефектах. Если бы это было так, он бы остановился и снова взялся бы его подвезти. У него было ощущение того, что он не довел дело до конца. Если бы он довез его до приюта в Дерри, тогда бы этого ощущения не было.

Это бы положило конец делу и закрыло бы книгу. Возможно у него и были недостатки, но он любил доводить начатое до конца.

Но хичхайкер не стоял у въезда на дорогу; парень определенно пропал без вести. И только проезжая мимо знака "Дерри 10 миль", он посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что медаль Святого Христофора, которая была его неизменным спутником в течении стольких лет и с которой он проехал миллионы миль, исчезла. Глухонемой стащил ее. Но даже это не смогло поколебать вновь обретенного оптимизма Монета. Может быть глухонемой нуждался в ней больше, чем он сам. Монет надеялся, что медаль принесет удачу и ему.

Два дня спустя, когда он продавал свой лучший осенний список всех времен в Преск-Иле, ему позвонили из государственной полиции штата Мэн. Его жена и Боб Яндовски были найдены забитыми насмерть в Отеле Роща. Убийца орудовал куском трубы завернутым в гостиничное полотенце.

11

— Боже Милостивый! — выдохнул священник.

— Да, — сказал Монет, — Я предполагал, что что-то такое должно было произойти.

— Твоя дочь…?

— Она убита горем. И она была со мной дома. Мы выберемся из этого, Отец. Она сильнее, чем я думал. Конечно, она не знает обо всем. О растрате. И будем надеяться, что никогда о ней и не узнает. Ожидается большая выплата по страховке, ее называют двойной компенсацией. Принимая во внимание все произошедшее, у меня, скорее всего, возникли бы умеренно-серьезные или очень серьезные проблемы с полицией, если бы не мое железное алиби. И если бы ничего не прояснилось… В процессе нескольких допросов.

— Сынок, ты кому-то заплатил, чтобы -

— Меня спрашивали и об этом. Нет. Я могу сделать доступной информацию о своих банковских счетах для каждого, кому это будет интересно. Могу отчитаться за каждый пенни, как за свой, так и за наш общий с Барбарой. Она была очень ответственна, в том, что касается финансов. По крайней мере в тот период ее жизни, когда она еще была в состоянии мыслить здраво.

— Отец, вы можете открыть дверь с вашей стороны? Я хочу вам кое-что показать.

Вместо того, чтобы ответить, священник просто открыл дверь. Монет снял медаль Святого Христофора со своей шеи и протянул ее священнику. Их пальцы соприкоснулись, когда медаль и цепочка переходила из рук в руки. Где-то секунд пять священник молчал, что-то обдумывая. Потом он сказал:

— Тебе ее вернули? Когда? Она была в мотеле, когда -

— Нет, — сказал Монет. Не в мотеле. Дома в Бакстоне. На комоде с зеркалом, который стоял в нашей спальне. Она лежала рядом с нашим свадебным фото.

— О, Господи, — сказал священник.

— Он мог узнать адрес из регистрационного свидетельства на машину, пока я был в туалете.

— И к тому же, ты упоминал название мотеля…и город…

— Доури, — согласился Монет.

И в третий раз священник воззвал к имени своего Босса. А потом сказал:

— Тот парень вообще не был глухонемым, не так ли?

— Я почти уверен в том, что он был немым, — сказал Монет, — Но абсолютно уверен в том, что глухим он не был. Рядом с медалью лежала записка, написанная на обрывке бумаги из блокнота для записи телефонных номеров. Должно быть он ее подбросил, пока мы с дочерью выбирали гроб в похоронном бюро. Задняя дверь в доме была открыта, но не отжата. Должно быть он был достаточно умен, чтобы открыть замок аккуратно, не взламывая, но я думаю, что я просто забыл закрыть дверь, когда мы уходили.

— Что было в записке?

— Спасибо, что подвез, — сказал Монет.

— Черт бы меня побрал. Многозначительная тишина и потом тихий стук в дверь кабинки, где сидел Монет, рассматривая надпись

ДЛЯ ВСЕХ СОГРЕШИВШИХ И ПАДШИХ, ОБДЕЛЕННЫХ СЛАВОЙ ГОСПОДНЕЙ.

Монет забрал обратно свою медаль.

— Ты сказал об этом полиции?

— Конечно, я им все рассказал. Они думают, что знают, кто этот парень. Им хорошо знакома его табличка. Его зовут Стенли Дусетт. Он провел годы, околачиваясь с ней по всей Новой Англии. Прямо как я.

— На его счету уже были преступления, связанные с насилием?

— Несколько, — сказал Монет. В основном, драки. Однажды, он довольно сильно избил мужика в баре, после чего его обследовали в психушках вдоль и поперек на предмет психической вменяемости, включая и Серенити Хилл, в Огасте. Я не думаю, что полиция рассказала мне абсолютно все.

— А ты хотел бы знать все?

Монет подумали потом сказал:

— Нет.

— Его не арестовали?

— В полиции сказали, что это вопрос времени. И что он не очень — то умен. Но он был достаточно умен, чтобы провести меня.

— Он обманул тебя, сын? Или ты все-таки догадывался о том, что он не глухой? Мне кажется это очень важный вопрос.

Монет надолго задумался. Он не знал, был ли он честен сам с собой прежде, но сейчас он хотел получить правдивый ответ на эти вопросы. Заглянув в себя, он обнаружил там много такого, что ему не понравилось, но он старался рассмотреть все, что там было, ничего не упуская, по крайней мере намеренно.

— Я не знал, что он меня слышит, наконец сказал Монет.

— Ты рад, что твоя жена и ее любовник мертвы?