Ненавидеть игрока
Шрифт:
— Нет. — Я беру у него книгу и открываю первую страницу. — Я, наверное, прочитала эту страницу сто раз, что примерно соответствует тому, сколько раз я пыталась прочитать эту книгу. — Перехожу к последней закладке. — Это самое дальнее расстояние, которое я когда-либо достигала.
— Ты никогда не читала это до конца?
— Неа. — Я вздыхаю.
— Но ты сказала…
— Я знаю, что сказала, ладно? — Я щелкаю. — Это моя любимая история. Я знаю, что происходит, и читала об этом кусками.
— Но ты никогда не
— Разве тебе никогда не хотелось сделать что-то или быть кем-то, немного отличающимся от тебя? — Я качаю головой. Это туманно, и это единственное объяснение, почему я делюсь таким личным пониманием. — Как и в лучшей версии себя, я тренируюсь пять дней в неделю и ежедневно ем овощи.
Он фыркает. — Хорошо. И как на это влияет чтение этой книги?
— Я люблю смотреть исторические романы, особенно Остин. Диалоги и костюмы — это совершенство. Я видела каждую версию «Гордости и предубеждения» около миллиона раз, и эта история, «Доводы рассудка», в частности, просто обращается к моей душе, но каждый раз, когда я сажусь ее читать, мои глаза тускнеют.
— Многие люди не любят читать.
— Ты не понимаешь, — хнычу я и поворачиваюсь на бок. — Я фальшивка Остин.
Кровать прогибается, когда он перемещает свой вес, и когда я открываю глаза, он сидит ближе ко мне, опираясь спиной на изголовье.
— Извини, — говорю я. — Я думаю, что моя лихорадка вернулась.
— Нет, мне кажется, я понимаю, правда. — Книга до сих пор у него в руках. Его длинные пальцы растопырены над обложкой, и это настолько сексуально, что мой мозг сейчас не может этого понять.
Он открывает книгу и прочищает горло. И тогда он начинает читать.
— Ты ведь не собираешься читать мне всю эту книгу, не так ли?
— Я не думаю, что закончу это сегодня вечером, нет, но, возможно, мы сможем побить твой последний рекорд.
— Гэвин… — начинаю я ломающимся голосом. Я даже не уверена, что собиралась сказать, но Гэвин останавливает меня.
— У меня здесь момент гибкости рук, Ви.
Вырывается тихий смешок, и у меня в горле возникает комок. Я закрываю глаза. Мне хочется плакать, а это не я. Два дня болезни, Гэвин, который был здесь и вел себя так мило, плюс вся эта Остин, я — сентиментальный и эмоциональный беспорядок.
Я не знаю, как долго он читает. Поначалу я могу сосредоточиться только на его голосе. Глубокий и гладкий. Из него получился бы отличный спортивный телеведущий. Ему требуется несколько абзацев, чтобы вникнуть в суть, но как только он находит ход, я ухожу в историю.
Я настолько увлечена, что звонок телефона на тумбочке заставляет меня подпрыгнуть. Гэвин останавливается и тянется к нему. — Это Дейзи.
— Я написала ей ранее и сказала, что нахожусь на грани смерти. Я должна сообщить ей, что собираюсь жить.
Он
— Тебе не нужно этого делать. Я в порядке. Действительно. Я чувствую себя лучше, чем за весь день. Иди домой. Ты сделал достаточно. — Мне нужно, чтобы он ушел. Это перемирие было ошибкой.
Я нажимаю принять вызов, прежде чем он успеет возразить, затем встаю и подхожу к окну, пока отвечаю.
— Привет.
— Привет. — Голос Дейзи мягкий. — Как ты себя чувствуешь?
— Немного лучше.
Пока она извиняется за то, что ее здесь нет, шаги Гэвина пересекают комнату, а затем дверь щелкает, возвещая о его уходе.
Я медленно вздохнула. — Все в порядке. Ты ничего не могла сделать. Как прошла встреча с родителями Джордана?
В моей голове все еще немного мутно, но в течение следующих нескольких минут Дейзи рассказывает мне о семье своего парня и обо всем, что они сделали за два дня с тех пор, как уехали. Хоккейная команда университета Вэлли провела последнюю игру в сезоне, и она смотрела ее вместе с его родителями.
— В любом случае, — говорит она. — Мы как раз собирались поужинать. Ты уверена, что не хочешь, чтобы мы вернулись?
— Нет, конечно нет. Я уверена, что завтра мне станет лучше, а затем мне нужно будет поработать над своим дизайном. — Мой дизайн, стон. У меня все еще ничего нет.
— Обещаешь позвонить, если передумаешь?
— Я обещаю.
Когда мы вешаем трубку, я заползаю обратно в кровать. Копия «Доводов рассудка» лежит на моей подушке. Я открываю его с того места, на котором остановился Гэвин, и кладу обертку от таблеток от кашля в качестве закладки. Страница пятьдесят пятая. Новый рекорд.
Разглаживаю обертку пальцем. Легкий стук в дверь сопровождается голосом Гэвина. — Вайолет?
— Ага. — Я встаю и открываю дверь. — Я думала, ты ушел.
— Я это сделал или начал.
— Хорошо. — Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на кровать и тумбочку. — Ты что-то забыл?
— Просто это. — Его правая рука тянется и ласкает мое бедро, затем он, кажется, передумывает и отводит ее назад. Другой рукой он потирает ладонь. — Ты мне нравишься, Вайолет. Ты мне всегда нравилась.
Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но не могу найти слов.
— Могу ли я вернуться завтра? Если хочешь, мы можем посмотреть шесть часов «Дарси и Элизабет», или я прочитаю еще «Доводы рассудка». Я хочу проводить с тобой больше времени.
Моё сердце колотится в груди. — Я очень ценю все, что ты сделал вчера вечером и сегодня. Особенно учитывая то, что произошло между нами в прошлом, но я не думаю, что это хорошая идея.
— Почему нет? Назови это постоянным перемирием. Посмотри, как хорошо мы сегодня поладили.
— Это был один день.
— Тогда мы будем принимать это по одному дню за раз.