Ненавижу? Хочу! Или кое-что о мачо
Шрифт:
1. ШШ – что означает шальной шопинг. Что может быть заманчивее – устроить маленькую магазинную вакханалию, день необдуманных трат. Сметать с полок не то, что тебе нужно, а то, что хочется, даже если это совершенно бесполезная и дорогая вещь. Например, пару месяцев назад, разгоняя тоску посредством магазинотерапии, я обзавелась: коллекционным белым чаем (на эти деньги можно было купить целый фарфоровый чайный сервиз), плюшевой сумочкой в виде сердца (с чего я взяла, что она впоследствии будет повышать мне настроение? Вышло все наоборот – когда я вижу ее, мне становится дурно, потому что я вспоминаю цифру на ценнике), массажными стельками, длиннющей нитью искусственного жемчуга (теперь жемчужная нить висит на балконе, я сушу на ней нижнее белье – по-моему, это весьма аристократично, жаль, не видит никто).
2. ОО – расшифровывается как очаровательное обжорство.
Первая часть плана заключается в стихийном опустошении полок ближайшего супермаркета. Причем условия довольно жесткие – страдающей стороной (то есть мною) должно быть приобретено не менее восьми разнокалиберных пирожных, несколько коробок с замороженной пиццей, произвольное количество свежевыпеченных булок… да, и желательно не забыть про конфеты. Вторая часть состоит в методичном поедании всего вышеперечисленного. Слоеные пирожные стоит смело запивать пятипроцентным шоколадным молоком. В общем, надо вести себя так, словно наводящее тоску понятие «целлюлит» находится за гранью твоего словарного запаса. Правда, следующим утром ты просыпаешься вся в прыщах (то ли ты имела в виду, когда мечтательно вздыхала – где, мол, мои пятнадцать лет?). Морщась от колик в животе, ты уныло плетешься к шкафу – только чтобы убедиться, что любимые джинсы не сошлись на талии.
3. Следующий план – ДД – депрессивный девичник.
План прост. Несколько девиц разной степени невезучести медленно, но верно накачиваются красным вином. Мероприятие проходит под лозунгом: «Все мужики – животные». Если сказать точнее – козлы. На повестке дня остро стоит проблема прогрессирующего козлизма мужской части народонаселения. Будут горячо обсуждаться проблемы повышения нашей козлоустойчивости. Вместе с козлоустойчивостью будет, ясное дело, повышаться и градус потребляемых напитков. В конце концов кого-нибудь из «козловедов-практиков» стошнит на твои любимые туфли. Да и утреннее похмелье тебе обеспечено.
Кажется, я упустила что-то еще.
Ах да, четвертое, и самое главное.
4. СС – страстный секс. И комментарии здесь излишни.
«Ты должна срочно с кем-нибудь переспать», – посоветовал внутренний голос. И хотя наши с ним мнения далеко не всегда совпадают, на этот раз я была склонна с ним согласиться.
Итак, шальной шопинг, очаровательное обжорство и депрессивный девичник отменяются. Вместо этого я должна найти себе любовника.
Согласно статистике, в Москве и ближайшем Подмосковье проживает около двадцати миллионов человек. Будем считать, что половина из них – мужчины. Примерно половина из этой половины не подходит мне по физическим параметрам. Я понимаю, что с лица воду не пить. Но раз уж мы говорим всего лишь об ОО (в данном случае – одноразовый оргазм), то мне хотелось бы чтобы этот «случайный попутчик» был если не Томом Крузом, то, по меньшей мере, Эдвардом Нортоном, и уж точно никаких Жераров Депардье. И потом – я довольно высокая, и мой избранник должен быть хоть самую малость выше. Ну не люблю я рассматривать лысину стоящего рядом мужчины, что уж с этим поделаешь?
Итак, остается пять миллионов. Идем дальше – возраст. Возрастной диапазон моего возможного любовника колеблется от двадцати пяти до сорока пяти лет (ну ладно, пятидесяти, но только если у него не будет седых волос на груди и дряблых ягодиц). Отсекаем всех остальных.
Некоторому количеству не по вкусу придусь я. Когда-то я с юношеским максимализмом считала себя венцом творения природы. Если кто-то спрашивал меня: «О, ты идешь в салон красоты? А зачем?» – я могла на полном серьезе заявить: «Я работаю там эталоном!» Сейчас мне двадцать семь лет, и после пары бокалов красного полусухого я по-прежнему уверена в своей полной неотразимости.
В общем, поле боя сужается максимум до тысяч пятисот.
Пятьсот тысяч более-менее приличных мужиков в огромном, бескрайнем мегаполисе. Что тут прикажете делать?
Но есть в моей личной статистике и маленький оптимистичный штрих. Да, в огромном городе есть всего пятьсот тысяч годных к разовому употреблению мужчин. Зато мне известно, что добрая половина из них собирается по субботам в клубе «Камбала-бар» на Кузнецком мосту.
В Москве имеются места, словно предназначенные для того, чтобы два неприкаянных индивида могли повстречать друг друга с благородной целью совместного проведения одной ночи, а то и всей оставшейся жизни. Если вы, к примеру, натура экстремальная и предпочитаете высокоградусное лишенное предрассудков соитие, то отправляйтесь прямиком в бар «Мак-кой». Развеселая шальная ночь с удалыми плясками на стойке бара и соблазнением накачанного «Джеком Дэниэлсом» смешливого персонажа вам гарантирована. К сожалению, есть опасность, что поутру вы обнаружите на соседней подушке незнакомую физиономию. Во вчерашнем пьяном расфокусе вам показалось, что кавалер удивительно похож на Брюса Уиллиса. Но безжалостный дневной свет настаивает на том, что у вашего любовника и голливудской суперзвезды есть только одна общая черта – намечающаяся лысина.
Лично я считаю себя давно выросшей из алкогольных страстей такого рода. Поэтому мною и было выбрано заведение респектабельное, куда наведываются светские снобы, холеные яппи, в общем, мужчины экстра-класса.
Я решила взять с собой Лерку. Кто-кто, а моя Валерия никогда не упустит шанс близко познакомиться с достойным ее ветреного внимания мужиком. Я позвонила Лерке, но за пятиминутную вступительную тираду она произнесла слово «Паникос» восемнадцать раз. И я поняла – мне вовсе не хочется выкладывать солидную сумму за ужин в модном баре для того, чтобы напротив меня восседала печальная Лерка, которой, кажется, пришлась по вкусу трагическая роль брошенной невесты. Она упоенно складывала брови скорбным «домиком», ее голос был тихим и лишенным эмоций; она настолько вошла в образ, что даже носила с собой изящный батистовый платочек, который время от времени прикладывала к совершенно сухим глазам.
Нет уж, лучше я как-нибудь обойдусь без этой ярчайшей представительницы Всемирного Общества Брошенных Невест.
Пойду в «Камбалу» одна, пусть такое поведение и не соответствует общепринятым нормам этикета. «Негоже приличной девушке появляться в ресторане одной!» – мне это мама назидательно говорила еще десять лет назад, когда я ни о каких ресторанах и не помышляла по причине полной неплатежеспособности.
Итак, я отправляюсь на поиски приключений. И пусть на лице моем будет написано: «Молода, прекрасна и готова на все!»
На моем лице было написано: «Пожалуйста, пожалуйста, ну пожалуйста-пожалуйста, пустите меня в этот чертов клуб!» Секьюрити, дежуривший у входа, упорно делал вид, что такого явления, как я, в природе не существует. Битый час я понуро топталась у входа. На мне было черное платье на тонких серебряных бретельках и босоножки на каблуках такой высоты, что я чувствовала себя примой балета, исполняющей затянувшуюся сольную партию. Не понимаю, почему это мне, такой шикарной и нарядной, на этот раз не удалось миновать грозного цербера.
Всем известно, что попасть в модный московский клуб не так-то и просто. Шансов нет, если на вас разношенные кроссовки, или курточка с Черкизовского рынка, или если вы не умеете придавать своему лицу презрительно-светское выражение. Да, но я-то этим искусством овладела в совершенстве! Может быть, все дело в том, что я пришла пешком? Ну, извините, на автомобиль пока не заработала!
– Вы меня не пускаете, а меня там, может быть, ждут! – предприняла я очередную попытку разжалобить равнодушного охранника.