Ненавижу любить тебя
Шрифт:
Кирилл
А она была хороша. Всё так же хороша, чёрт её дери во все дыры. Прямые чёрные волосы и яркие глаза. Увидел – и переклинило. Думал, не вштырит, а нет. Надменная, она не подошла, как другие. Её точёное тело стало совершеннее, черты лица утратили детскую наивность. А уж когда она оказалась рядом в машине…
– Чего-нибудь хочешь? – спросил, хотя на деле было похер.
Она по-бабски замялась. Да блядь! Сколько вас таких прошло через мою койку!
– Да нет… – ответила неловко.
Для полноты осталось добавить пресловутое «наверное». Миллион раз пришлось объяснять за бугром, что значит наше «да нет, наверное», не сосчитать. Но это пыль.
Я всё-таки остановился возле частной кондитерской. Девочки любят сладкое. Вернулся с набором каких-то там пирожных. Она всегда любила кофе и шоколад. Чёрный кофе, чёрный шоколад и ваниль. Положил ей на колени.
– Отвечаешь за сохранность.
– А если не сохранятся? – спросила игриво, придерживая бутылку за горло.
Вчера Олька почти так же сжимала пальцами мой член. Но то была Олька.
– Большой потери не будет.
Потери в самом деле не будет. Тем более до дома рукой подать. Чёрт возьми! А я ведь рад был встретиться с ребятами. Но Карина – совсем другое дело.
Карина
Я могла предполагать что угодно. Только не то, что окажусь в выставленной несколько лет назад на продажу квартире. Выставленной на продажу моим отцом. Элитный кирпичный дом с закрытой территорией неподалёку от центра. Чисто, несмотря на раннюю весну с её привычной грязной слякотью. Двенадцатый этаж двенадцатиэтажного дома с выходом на мансарду.
Когда Кирилл проводил меня в кухню-гостиную, узнать в которой прежнюю оказалось не так просто, я чуть не разрыдалась. Из окна открывался прекрасный вид на Москву-реку.
– Ты купил нашу квартиру, – выдавила я, готовая пьяно разреветься. Как же я любила стоять тут утром с чашкой кофе! Когда-то…
– Вашу? – бросил он небрежно. – Этим занимался мой менеджер. Чья она, я не имел понятия.
Я проглотила слёзы.
– Не знаю, вкусные ли они, – Кир раскрыл коробку с пирожными ручной работы, – но в кондитерской рекомендовали именно их.
Шампанское я оставила в коридоре. Хотела сказать ему об этом, но он опередил: открыл бутылку белого вина и наполнил бокалы.
– Честно говоря, я устал от людей, Карина. Рад, что мы с тобой одни.
В кухне зазвучала музыка. Мелодия из прошлого. Одиннадцатый класс, выпускной. Я встала как вкопанная. Кирилл нежно улыбнулся, и его улыбка придала мне уверенности. Несмело подошла, положила руки ему на плечи. Его – сразу же опустились мне на талию.
– Ты злишься на меня?
– Злюсь? – Он откинул волосы с моего лица. – Поверь, Кари, это отнимает слишком много сил. Я предпочитаю направлять их на другое.
Кухня была огромная. С каждым аккордом я оказывалась всё ближе и всё острее чувствовала его твёрдый член.
Кирилл смотрел на меня. Поглаживал по спине, опускаясь всё ниже, пока руки не оказались на бёдрах. Мы остановились. Музыка продолжала звучать из колонок, а мы стояли на месте.
И тут он резко, рывком, задрал моё платье. Подтолкнул меня к столу.
– Да к чёрту церемонии!
Я не успела опомниться, как Кир уже прижимал меня. Держа за волосы, целовал, а платье поднималось выше. Тронул резинку чулка и усмехнулся мне в губы:
– Чёрт! А я ведь начал забывать, какая ты…
– Какая? – Я запустила пальцы ему в волосы.
Волосы у него были жёсткие, щетина – колючая. И пах он божественно. Не то что мой бывший муж. Запах бергамота с тонкими нотками цитруса и чуть заметной пряностью.
Я ткнулась ему в шею и поглубже втянула воздух. Тихо засмеялась.
– Смешно? – сразу спросил он.
Я замотала головой. Губами тронула горячую кожу и сорвала с него пиджак. Одна ладонь прошлась по груди, по крепкому прессу. Пальцы сами вычертили каждый кубик. Зарычав, Кир завладел моими губами, и я послушно приоткрыла рот. Не сильно. Откуда-то вспомнился давний совет подруги: никогда не раскрывай пасть, когда тебя целует клёвый парень.
Правда, Кир был уже не парень. Но в грязь лицом ударить все равно было страшно.
Молния сбоку платья разошлась. Я задышала чаще. Не осталось преград – платье он снял в долю секунды. Я – его футболку.
– Давно хотел этого, – просипел он, припав к моей шее.
Я едва не задохнулась от острого, пронзившего всё существо возбуждения. Каждая клетка наполнилась огнём, низ живота свело.
– Да ты уже готова… – Его губы прошлись по шее, пальцы – по плоти под трусиками. – Сладкая мокрая девочка.
– М-м-м… – только и выдавила в ответ.
Внезапно он резко вогнал пальцы в меня. Я вцепилась в его волосы. Запрокинула голову, захлёбываясь возбуждением. Инстинктивно сжала ноги.
Кирилл поцеловал за ухом, лизнул, поцеловал и снова прошёлся языком, медленно входя пальцами. Так медленно, что я начала сходить с ума. Блаженное тепло разлилось по телу. Он убрал руку. Поднёс к лицу и, глядя мне в глаза, потянул носом. Для того, чтобы не залиться румянцем, мне нужно было быть куда пьянее.
Он лизнул пальцы.
– Ты вкусная. – Невесомо поцеловал в губы.
Ладони легли мне на бёдра. За колени он поддёрнул меня ближе к краю стола. Глядя в глаза, расстегнул ремень.
– Знаешь, как долго я хотел этого?
Я не смогла ответить. Боялась.
– Да, Карина, с того самого дня.
Это звучало почти страшно. Но страх забылся, как только в меня упёрлась головка члена. Глядя в глаза, он подался вперёд. Не взял махом, а наоборот, входил медленно, проталкиваясь миллиметр за миллиметром.