Ненавижу. Скучаю. Люблю
Шрифт:
— Больше так не делай, — произнес достаточно строго Антон, чуть отдаляясь. Однако его лицо все равно было близко, мы едва не касались носами друг друга. Я сглотнула. Щеки у меня горели, а губы покалывало от волнения.
— Ты тоже, — ответила тихо. Подняла глаза, смотря снизу вверх. Мы были разного роста, я такая маленькая, а он такой большой, как косолапый мишка. Подул легкий ветер, и кудри моих волос опять непослушно вылезли из косы. Но думала я не об этом, а о том, что Антон не отводит взгляд, что он слишком пристально разглядывает меня.
А потом случилось нечто странное. Леваков поддался
Отрезвляющая реальность ворвалась острой стрелой в мое сердце. И в тот момента, когда Антон еще больше наклонился, когда практически коснулся моих губ, я ударила ступней по его ноге.
— Ай! — взывал парень, скривившись. Глаза его расширились, а тело покачивалось. — Ты чего?
— Прежде, чем целовать девушку, нужно пригласить ее на свидание. Ты такой опытный парень, а простых истин не знаешь, — выдала я банальную глупость. Вернее то, что крутилось на языке.
— Чт…
— Антон! — послышалось позади. Леваков оглянулся, наконец, отводя от меня взгляд. К нам бежала Надя. Она едва не влетела в какого-то пациента в белом халате, спешила.
— Антон! Папа приехал! Пошли скорей, — произнесла девчонка, тяжело дыша.
— Я? Я не… — он замялся. Снова глянул в мою сторону. Может мне и показалось, конечно, но в его глазах читалось желание остаться, довести разговор и дело до конца.
— Антон! — напирала Надя.
— Ладно, я сейчас. Жди меня здесь! — приказным тоном заявил Леваков. Однако я не планировала подчиняться и ждать. Тем более мне надо было забежать в книжный. Сегодня была акция, а значит, могла быть и подработка.
— Нет, — спокойно ответила. — Я не буду ждать. У меня дела. Надя, надеюсь…
— Какие дела? — перебил Антон, выпрямляясь. Видимо нога перестала болеть.
— Работа. Надя, — вновь обратилась я к девушке. — Поблагодари Костю. А Максим не стоит твоих слез. И все друзья тоже. Они дураки. Не бойся мнения других, иначе перестанешь быть индивидуальностью.
— Что… — Леваков крутил головой, переводя взгляд с меня на Надю и обратно. Он не понимал, о чем мы, а я не понимала, откуда они знакомы. Если только… Ну точно! Ведь у Антона была сестра, как я могла забыть. Выходит, они… Вот это новости. Неожиданно, конечно.
— Спасибо, Юль! — произнесла бодро Надя. Она улыбнулась, искренне. Точно также улыбался и Антон время от времени. Они, в самом деле, безумно похожи. Разрез глаз, форма губ, даже цвет волос.
— Да ерунда, — отмахнулась я.
— И ты, Юль, тоже должна уважать себя! — выдала неожиданно Надя. — Тот парень, который стыдится такой классной девчонки как ты просто дебил! Пусть катится лесом. Тьфу на него! — она плюнула на асфальт и потопталась сверху своей дорогой туфелькой. В этот момент я взглянула на Антона, который стрельнул в меня недовольным зырком. Он поджал губы, словно хотел выругаться, но не решился. Мне внезапно сделалось смешно, и я, не скрывая эмоций, выдала негромкий смешок.
— Обязательно, — кивнула в ответ на совет Нади. Знала бы она, что речь про ее брата. — Ну, мне пора. Спишемся, ладно?
— Обязательно! — радостно воскликнула девчонка.
Я развернулась и пошла вдоль тропинки.
— Снегирева! — прилетело мне в спину. Однако я не оглянулась, лишь махнула рукой, выражая жестом «до свидания».
Глава 13
Отец, конечно, прошелся стальным тоном и объемом нотаций по Антону. Пару раз вздохнул, провел пальцами по переносице, но в итоге даже одобрительно кивнул. В подробностях ему не поведали всю ситуацию, Надя и с братом делиться не хотела, а уж с родителями подавно. Но когда приехали Грановские, полиция, пришлось выложить достаточно сухую версию. Ни Антону, ни старшему Левакову она не понравилась. Ну и Костя, который под вечер пришел в себя, подтвердил нападки и издевки в сторону бедной Нади. Вообще если бы мальчишку так сильно не приложили, не известно еще как бы закончилась ситуация. А так отец Антона встретился с отцом Максима. Они обсудили все за закрытыми дверями и обоюдно решили замять дело.
Вроде надо бы выдохнуть, но Леваков все равно злился. Стоит только вспомнить, как плакала сестра, и разбитую губу Юльки, его аж передергивало всего. Хотелось влететь коршуном в плату к этому уроду и еще разок проехать, да так, чтобы на всю жизнь забыл, как девушек обижать. Отец, видя состояние сына, практически силой его выпроводил из больницы. А вот Надю отвадить не удалось. Она наотрез отказалась уходить, сказала, что Костя пострадал и здесь есть ее вина. Тем более как позже выяснилось, сам мальчишка из не особо обеспеченной и полноценной семьи. У него одна мать, и та работала почти до скончания суток.
Вникать в подробности отношений сестры и ее спасителя Леваков не стал. Он как-то сразу понял, что тут два варианта: порядочность или симпатия. Больше, правда, склонялся ко второму. Однако Надя отнекивалась от второго, да и в ней больше жило чувство вины, нежели симпатии к доблестному герою. Антон мысленно усмехнулся, но решил зайти на другой день, лично отблагодарить, да и поговорить между делом.
Домой он приехал уже ближе к вечеру. Днем пока был занят в больнице, не думалось ни о чем, а стоило оказаться один на один самим с собой, в мыслях Снегирева мелькнула. Вернее, не просто мелькнула, въелась как навязчивый хвостик. Леваков пытался сменить пластинку, даже фильм включил, но ничего не получалось. В итоге он полез в соцсети, нашел Юлю и до самой ночи разглядывал ее фотки.
Утром Антон расправил крылья и решил, что вчерашняя ситуация сгладила их конфликт со Снегиревой. Он напрочь забыл про извинения, однако планировал подойти первым: поздороваться, спросить, как дела, взглянуть на ранку на губах. Вчера эта ранка так притягивала, что Леваков сам не понял, как потянулся вперед и как едва не поцеловал навязчивую поклонницу. Он не отдавал отчет своим действиям, просто наклонился, просто прислушался к пульсу, который ускорился до сто сорока. Юлька вдруг показалась такой милой, теплой, что сопротивляться стало невмоготу. И ведь девчонка сама явно хотела этого поцелуя, не просто же так она носилась за ним три года. А тут такой жесткий отказ… это очень ударило по самолюбию Антона. С ноги ударило, если уж совсем откровенно.