Ненавижу
Шрифт:
— Кстати, чуть не забыл. Насколько мне известно, ты уже испытала моё заклинание, которое я опять же нашёл в той старинной книжке. И как тебе оно?
О чём ты говоришь, чёрт тебя дери? Какое ещё заклинание?
— Ну как же, Стасенька. Вчера ты чуть не умерла. Помнишь? Море крови, удары плетью, и всё как по-настоящему. Те кошмары, что тебе снились это всё часть заклинания. Как бы объяснить попроще. — Мужчина откинулся на спинку кресла и запрокинул голову, вертя в руках стакан с коньяком. — Представь, что твоя сила это как зарядка в телефоне. Сначала было сто процентов, у меня шестьдесят процентов, а у моих ребят, скажем, процентов по пять. Остаётся двадцать пять… в принципе, моим ребятам на то, чтобы поиграть хватит и пятнадцати,
— Ну, не скажи, Стася. Некоторые из оборотней до сих пор надеются найти своих любимых дочурок живыми, но увы. А твою мать я встретил очень давно. — Мужчина чуть наклонился вперёд и коснулся шрамов на моей руке. — Ты ведь до смерти боишься собак. Верно? Это был я. Именно по этому шраму я тебя и нашёл спустя столько лет. А твоя мамаша оказалась жадной. Она действительно тебя недолюбливала. Я ей немало заплатил, чтобы она заткнулась, да ещё и пообещал, что с ней ничего не сделаю, но она мне не нужна. Мне незачем лишние трупы. Так что ее я не трону… я думаю, теперь я удовлетворил твоё любопытство?
Я кивнула, ничего не видя из-за застывших на глазах, слёз. Мужчина встал, а вместе с ним и я. Тело отказывалось слушаться, и я послушно шагала по коридору прочь из квартиры. Разум по прежнему не желал верить в то, что Стас причастен ко всему этому кошмару. Зачем ему было врать? Неужели, таким образом они решили лишить меня надежды и желания жить. Если всё это окажется правдой, то так оно и будет…
Меня уже долго везут по ночным улицам города. И, несмотря на то, что глаза у меня были закрыты, чувствовалась огромная скорость, с которой двигался автомобиль. Когда мне позволили открыть глаза, то я увидела перед собой большую комнату. Огромных размеров кровать, занимала почти всё пространство обители, а помимо неё, из мебели был лишь только шкаф. Справа была чуть приоткрытая дверь. Сквозь щёлочку поняла, что это ванная комната. Сзади раздались шаги и я обернулась. Неизменная троица спокойно устремила на меня свои похотливые взгляды.
Аристарх сел на большую кровать, отчего мягкий матрас сильно прогнулся, и закинул ногу на ногу. Оставшиеся двое встали прямо передо мной, отчего я почти не видела, сидящего на кровати мужчину.
— Какая-то она кислая. — Сказал один из них.
— Стася, станцуй для моих ребят. Разве ты не видишь? Им скучно.
Моё тело само стало двигаться, когда мужчина включил медленную музыку. Слёзы потекли из глаз, когда руки потянулись к пояску на халате и медленно скинули шёлковую ткань с плеч, в то время как я продолжала двигаться в эротичном танце.
— Улыбнись, малышка и хватит плакать. Я не хочу, чтобы ещё один мой друг увидел, что ты плачешь.
Поток слёз тут же прекратился.
О нет! Кто-нибудь сотрите с моего лица эту ужасную похотливую улыбку.
Но
— А вот и последний член команды. — Весело сказал Аристарх, не переставая наблюдать за тем, как я танцую. — Заходи, дружище!
Дверь распахнулась, и я столкнулась с, ничего не выражающими, карими глазами. Сердце заныло, а в горле встал ком, но Аристарх не позволили мне заплакать. А так хотелось не то, что плакать — выть! А я продолжала улыбаться. Мужчина подошел ко мне в плотную и обхватил руками талию, а я наконец-то остановилась, продолжая ему улыбаться сквозь слёзы. Аристарх постучал себя по кубам, разрешая мне говорить.
— Почему? — Прошептала я, смотря в холодные глаза. — Почему ты так со мной поступил?.. Я любила тебя, Стас…
Но он молчал. Не хотел мне отвечать, не считал нужным этого делать. Его взгляд говорил о многом. Особенно о том, что ему абсолютно всё равно, что я чувствую. Было больно от предательства, которого я не ожидала.
Мужчина быстро подался вперёд и впился своими губами в мои в страстном поцелуе. Стало противно, хотела оттолкнуть его и бежать, но вместо этого послушно обняла его за шею и ответила на поцелуй. Руки Стаса стали медленно гладить меня по спине, изучая, каждый сантиметр моего тела. Спиной почувствовала прикосновение холодных простыней к коже. Теперь мной овладел ужас. Нет! Не хочу испытывать всё снова! Но было поздно. Боль захватила с головой, а моё тело, как послушная кукла двигалось в такт движениям мужчины и от этого становилось ещё хуже.
Ненавижу!
Опять, как тогда, я обессилено лежала и наблюдала, как они одеваются с довольными улыбками на лицах. Только теперь я видела лицо каждого, но смотрела в глаза лишь одному, а ему было плевать. Он получил, что хотел и оставался холоден. Моё тело наконец-то стало меня слушаться, и я до подбородка закуталась в одеяло, т. к. вся моя одежда превратилась в лохмотья.
Когда мужчины вышли, закрыв за собой дверь, из груди вырвались громкие рыдания. Слёзы отчаяния и страха беспрерывно лились из глаз. Края одеяла, в которое я завернулась, уже промокли, но я этого даже не замечала. Я надеялась только на то, что сейчас Филиппу удастся меня найти, если он, конечно, тоже не окажется предателем.
От воспоминаний о Стасе рыдания с новой силой вырвались из груди, было чувство, что лёгкие вот-вот разорвутся. Весь мир вдруг стал ненавистен, и мысль о собственной смерти уже не страшила так сильно. Зачем он врал мне с самого начала? Зачем всё это было нужно? Этот дешёвый спектакль… а я и вправду начала верить, что небезразлична ему. Как же хочется, чтобы всё это оказалось страшным сном, а я на самом деле сейчас сплю у Стаса дома, где безопасно и уютно.
Когда немного успокоилась, я поняла, что забилась в самый угол комнаты. Как перебралась с кровати на пол, даже не помню. Но здесь я чувствовала себя безопаснее, хотя прекрасно понимала, что это глупо. ЗДЕСЬ ничто не сможет меня защитить. Одеяло было теплым и большим, так что я полностью в него укуталась и точно теперь не замёрзну. Удобнее устроившись на полу, сама не заметила, как вскоре заснула.
Стася уже не понимала, сколько времени прошло: день или два, а может больше. Девушка просто потерялась во времени и пространстве, стараясь прятаться от боли и страха в самой себе. Но она точно чувствовала, что сил в ней осталось немного. С каждым ИХ приходом она становилась всё слабее. В последний «визит» Аристарх сказал, что скоро придёт за остатками. И теперь девушка сидела всё в том же углу, укутавшись в одеяло, и что-то без конца шептала, ожидая завершения всего этого кошмара. Может, молилась, а может просто разговаривала сама с собой, вновь с головой окунувшись в глубину своего сознания.