Ненужный человек

Кривоногов Владимир Александрович

Было в Костике что-то настоящее, живое и не перестающее пульсировать, что-то, что все мы давно утратили. Может быть поэтому мы и перестали дружить – глядя на него мне казалось, что я и не живу вовсе.

Наконец мы смогли расцепиться, и Костик заговорил первым (не переставая улыбаться, пусть уже и не так широко):

– Где пропадал? Столько лет ни слуху, ни духу от тебя, и тут – бац!

– Да всё как-то дороги к тебе не было, – я, смутившись, начал оправдываться.

Костик это тут же заметил и поспешил исправиться.

– Да брось! Я и сам тоже хорош –

не позвонил ни разу. А ну его! – он махнул рукой и крепче обнял меня. – Рад тебя видеть, дружище! Пойдем, я тебя с Дэном познакомлю, чаем угощу!

Он сгреб с изрытого ямами асфальта свой самокат, легко забросил его на плечо, будто делал это по сто раз на дню, и повел меня в дом.

Впервые за все эти годы встретив бывшего однокурсника мне не хотелось говорить о его или своей работе, о детях, кредитах и высоких ценах. Мне хотелось просто быть рядом и впитывать жизнь, неомраченную заботами.

***

Костя еще не успел закрыть входную дверь, а из комнаты уже истошно завопил Денис:

– Брат, давай быстрее, меня тут толпой гасят!

Костик бросил самокат, кинулся через коридор в зал, где на полу перед большим телевизором играл в какую-то стрелялку Денис. Он был долговязый, яйцеголовый и такой же короткостриженый, как Костя. Сидя на продавленном почти до самого пола кресле-мешке, он, как огромный богомол, согнул в три погибели ноги, скрутился знаком вопроса и выставил острые локти в стороны. Пальцы проворно бегали по кнопкам джойстика, а сам он то и дело орал в гарнитуру:

– Держи, поганец! Получи! Сейчас Костян вам наваляет!

Костя схватил свободный джойстик, кинул мне с азартной улыбкой:

– Падай куда хочешь, я ща!

и уже загружался в игру. Но тут Денис снова заорал на весь дом:

– АХ ТЫ ЖАБИЙ ПЕНИС!

Я аж подскочил, еще не успев сесть на диван, но Костя при этом восклицании повалился на спину и загоготал.

– Вот ты нуб недоделанный, – по-доброму подкалывал он друга. – Какие-то памперсы желтые тебе наваляли! Ну вот ни фига же без меня не можешь.

– Да пошел ты, – так же по-доброму огрызнулся Дэн. Он уже улыбался.

– Знакомься, – Костик толкнул друга в плечо и показал на меня. Денис даже вздрогнул от неожиданности – в пылу битвы он и не заметил, что кто-то пришел. – Это Никита.

– Тот самый Никита? – он недоверчиво глянул на Костю, и тот кивнул. – Добро пожаловать, брат, я Дэн.

Мы пожали руки.

– У нас чай остался? – Костик притянул к себе второе кресло-мешок, и улегся на него спиной.

– А я знаю? – проворчал Дэн. Он был все еще не в духе после проигрыша.

– Слушай, брат, я устал как собака, будь другом, завари чайку!

– А я не устал?

– Засранец.

Пришлось Косте самому вставать и плестись на кухню.

– Ты какой будешь? – крикнул он мне, гремя чашками.

– Давай, какой есть.

На меня вдруг накатила необъяснимая волна ностальгии, словно нам снова по двадцать, и мы собрались у Кирилла в квартире после зачета. И мы не представляем, что будем делать, ведь через пять минут или час может заявиться Игорь или Вадим,

приедет Сашка с подругами и начнется веселье. А может, мы так и просидим, млея на жаре и пялясь в телик. Из ностальгического тумана меня вырвал голос Дениса:

– И мне плесни, а то я устал что-то.

– Плесну, только не чая, – отозвался с кухни Костик. – Кипяточка тебе в трусы плесну.

Пока они подкалывали друг друга, я огляделся. Парни жили неплохо, но в своем доме я привык, что во всем чувствуется женская рука. Алена не только обставляла квартиру, но и следила, чтобы все лежало на своих местах. Это же место было без сомнений жильем двух мужиков. Вещи тут валялись, где придется, на тумбочке и телевизоре был толстый слой пыли со следами пальцев (как недавними, так и давнишними, уже покрывшимися собственным слоем пыли), на паласе хаотичная россыпь мелкого мусора, одежда свисала с подлокотников дивана и кресла. Через неплотно задернутые занавески в комнату просачивалось солнце, и в его лучах кружили мириады пылинок. Казалось, еще чуть-чуть, и эта квартира полностью перейдет в ее власть.

– У нас тут не прибрано, – Костя вернулся с двумя кружками чая. – Этот балбес не знал, что гости придут, – Костик пнул друга, выключавшего приставку и телевизор.

Поставив кружки, он достал из кармана самокрутку.

– Слушай, Дэн, а это что за хрень в шкафчике с приправами?

Денис воровато посмотрел на меня, потом на Костю.

– Парни вчера приходили, – он расплылся в улыбке. – Цельнометаллическую оболочку смотрели под этим делом.

– Угощусь?

– Mi casa su casa.

– Muchas gracias!

Дэн встал и пошел налить себе чая. Вернулся он с пакетом ирисок и кружкой.

– Ты будешь? – Костик посмотрел на меня, и я кивнул.

Сам не знаю, почему я согласился. Я не курил траву больше десяти лет, и еще столько же не курил бы, но тут не смог отказать. Мне показалось, что если я откажусь, то соскользну с некоей воображаемой скамейки, на которой пытаюсь усидеть рядом с Костей и Денисом. Они-то здесь – в своей стихии. Им здесь хорошо, да и мне тоже. Честно говоря, сто лет ничего подобного не испытывал, будто когда-то давно я потерялся, долго плутал в страшном и темном лесу, и вот, наконец, вышел на поляну… где растет дурман-трава.

Костик раскурил самокрутку, мы уселись на пол, поставили чай в круг. Я оперся спиной о диван, Костя и Денис – на кресла-мешки. Мы болтали о ерунде, Костя рассказывал Дэну о самых веселых наших похождениях, потом разговоры смешались, стали менее понятными и более философскими. Мы смеялись, вспоминали и просто подолгу молчали.

Оказалось, Денис неплохой программист и дослужился уже до начальника отдела. Я ему посоветовал подать резюме в столичные фирмы, ведь там с руками отрывают хороших айтишников. Дэн пошутил что-то насчет того, что руки ему отрывать не надо, а Костя помрачнел. Не знаю, может быть дело в косячке, который мы раскурили, может в том, что мы давно не виделись, но мне показалось, что я затронул неприятную для него тему. Я замолчал, а Костя, вдруг очнувшись, заговорил ясно и чуть торопливо: