Необычные случаи на охоте и рыбной ловле
Шрифт:
Вы можете представить себе, как меня это поразило!
Я открыл глаза. Котик сидел на одеяле и смотрел на меня недовольным заспанным взглядом.
От удивления я онемел. После паузы тоненький голос продолжал:
— Что же вы молчите и таращите на меня глаза? Могли бы, кажется, извиниться. А я еще думал, что вы вежливый человек.
Мне стало стыдно, и я покраснел. Хорошо, что было полутемно. Меня поразили три обстоятельства:
1. Котик (обыкновенный котик) разговаривал.
2. Его речь была безукоризненно правильна.
3. Он излагал свои мысли чистым московским «акающим» говором.
— Простите,-
Признаюсь, что это было сказано не очень удачно.
— Удивительно не это,- ответил котик,- удивительно то, что вы при ваших размерах, а я полагаю, что в вас 185 сантиметров…
— 187,- поправил я.
— Не перебивайте меня,- заметил котик,- что вы при ваших размерах так мало знаете о котах и до сих пор не научились прилично ловить рыбу.
Меня глубоко уязвили эти слова.
— Почему же вы думаете, что я плохо ловлю рыбу?- спросил я деревянным голосом.
— А потому,- ответил котик,- что вы при северном ветре ловили на южном свале «Лестованной» сухмени, а вся крупная плотва перешла в это время на северный склон. Кроме того, вы пыжитесь от гордости, что поймали небольшого щуренка. Поверьте, что это не от вашего умения, а по его глупости. А почему щуренок был глуп, я могу объяснить, если вы не будете меня перебивать.
Я был очень смущен. Я пролепетал:
— Пожалуйста!
Тогда котик почесал лапкой за ухом и сказал:
— Слушайте
«Историю про умную плотву и глупого щуренка»
Лет десять тому назад в нашем озере жил щуренок по прозванию Щип. Это был небольшой, глупый, самоуверенный щуренок. С каждым месяцем он все рос и рос (тут котик.
пристально посмотрел на меня), но становился все глупее и самоуверенней. У него никогда не хватало терпения выслушать замечания родных и друзей. Он прерывал их на полуслове и кричал; «Я знаю, знаю!»
Когда ему впервые показали беззубку, неподвижно торчавшую в песке на мелководье, он закричал: «Я знаю, знаю!»- и так жадно схватил крепкую раковину, что сломал себе три зуба на нижней челюсти и один на верхней.
Когда он в первый раз увидел ерша, то, несмотря на предупреждения товарищей, закричал: «Я знаю, знаю!» -и схватил ерша, да еще с хвоста, и так уколол себе язык об острые шипы маленького колючки, что потом две недели жевал целебные водоросли.
И так во всем. У него не было терпения часами сидеть в засаде за кустом горошницы, чтобы внезапно схватить зазевавшуюся плотичку. Поэтому он был вечно голоден и недоволен, но ума от этого в нем не прибавлялось.
Вот каков был этот глупый щуренок по прозванию Щип!
Щип так часто хватал по ошибке твердые несъедобные предметы, что если бы щуки не меняли зубов, челюсти его давно бы стали гладкими, как птичий клюв. А если он не умирал с голоду, то лишь потому, что отнимал при всяком удобном случае добычу у маленьких щурят. Так что ко всему прочему Щип был еще и грабитель. Все рыбы относились к нему с насмешкой и презрением, и даже мелкая плотва издалека потешалась над ним и пела тонкими голосками такую песенку:
«А ну-ка, Щип,(Котик пел так потешно, что я едва не рассмеялся).
Щип очень сердился, но ничего не мог поделать.
Однажды все-таки ему повезло. Прогуливаясь по опушке тростникового леса, он заметил небольшую плотичку, которая так увлеклась поисками в иле красного червячка-мотыля, что вовремя не заметила кровожадного губителя.
«Кляк!» — щелкнули челюсти Щипа над самой спиной плотички. «Чивик! — пискнула плотичка и юркнула в маленькую дыру на дне.- Уф! хорошо еще, что рачья норка оказалась под самым носом».
Щип был ленив. Он не хотел копаться носом в илистом дне и поэтому сказал, приблизив пасть к норке: «Ну, вылезай-ка поживей, и тогда я проглочу тебя сразу. В противном случае буду долго жевать, а это очень неприятно, уверяю тебя». Ая — так звали плотичку — пришипилась и молчала. «Вылезай, вылезай, маленькая дрянь!-закричал нетерпеливый Щип.- Лучше умереть сразу, чем мучаться. Ты и не заметишь, как будешь у меня в желудке!»
Но Ая предпочла остаться в рачьей норке и вежливо ответила: «Достопочтенный господин! Зачем вам завтракать щуплой плотичкой, если вы можете полакомиться откормленным карасем, до которого рукой подать!»
Щип, как и все щуки, очень любил карасей. Поэтому он спросил сквозь зубы: «Где же это, маленькая дрянь, я мог бы достать откормленного карася?» — «А вот здесь, за углом, у хвоща,- ответила Ая.- Карасик славный, упитанный и настолько жирный, что до сих пор не научился плавать как следует. Поэтому мать каждый день подвешивает сынка на тонкой водоросли к листу кувшинки для тренировочных упражнений. Вам нужно только раскрыть рот, а уж он сам впрыгнет туда!» У голодного Щипа слюнки потекли. Он сказал: «А не врешь ли ты, ничтожная? И уж не думаешь ли, что я оставлю тебя в этой норе, пока буду охотиться за карасем? Вылезай тотчас же и показывай дорогу, тогда, может быть, я тебя и отпущу!»
Ая сказала: «Многоуважаемый Щип! В доказательство истины моих слов я медленно поплыву перед вашей почтенной пастью и прямиком доставлю вас к обеденному столу».- «Посмотрим!» — процедил Щип. Тогда плотичка вылезла из ямки, и они поплыли за угол к хвощу. Маленькая Ая плыла впереди, а большой Щип сразу же за ней, так что каждую секунду мог схватить ее своей жадной пастью. Поверьте, ему очень хотелось это сделать! Но в то же время он думал о жирном карасе.
— А должен вам сказать,- продолжал котик,- что как раз в это время у хвоща сидел удильщик Лаврентий. Он давно уже расположился там, за старыми сваями, на своей большой лодке и тащил да тащил из воды рыбу- и маленькую, и среднюю, и большую. Лаврентий был невелик ростом, но очень толст, совсем не похож на вас, Сережа (тут котик так многозначительно посмотрел на меня, что я закрыл глаза). Удить же он был великий мастер. Иногда он добывал так много рыбы, что под ее тяжестью лодка была готова вот-вот затонуть. Поэтому Лаврентий всегда брал с собой спасательный круг, и если лодка наполнялась рыбой доверху, то он спускал в воду и привязывал к кругу сначала весла и шест, потом свои тяжелые вместительные сапоги и, наконец, даже одежду, чтобы облегчить лодку и освободить в ней место для рыбы.