Неофит
Шрифт:
— А что по оплате? Тут одной краски надо грузовик! А она дорогая, — задал вопрос Егор, оглядывая площадь двора. По ходу, он тут самый деловой.
— Краска вся за мой счет. Составьте список необходимого, калькуляцию, и передайте Ефросинье, — я кивнул на свою помощницу, которая по-прежнему что-то обсуждала с бригадиром в другом конце двора.
— Ладно, сделаем, — вздохнул Егор. Судя по всему, эта работа ляжет именно на его плечи.
— А денег сколько заплатите? — задал главный вопрос Данила.
— Встречный вопрос — сколько у вас уйдет времени, чтобы здесь все расписать? Еще и ворота не забудьте! На них название сделайте: «Арт-пространство Фабрика». Учитывайте, что раскрашивать надо не все. В понедельник будут рабочие, возьмете у них схемы, у некоторых стен будут достаточно высокие помосты. Вот у тех и вот у тех точно, — я показал руками на слегка облупившиеся кирпичные стены. Их явно перед покраской пришлось бы ремонтировать, а так мы их просто закроем.
— Ну, не знаю, — ребята переглянулись, — месяца два, наверное.
— Не пойдет, — твердо произнес я. У меня был четкий план открыть пространство к сентябрю. Как раз в город вернутся с каникул школьники, приедут взрослые из отпусков. Самое время для открытия. Да и с пятнадцатого сентября у меня начнутся занятия в колледже и придется уезжать из Хадыженска, а на открытии хотелось бы присутствовать лично. — Берите помощников, я договорюсь со строителями, они сколотят вам козлы, чтобы удобно было работать. Закончить надо до двадцать пятого августа! Справитесь?
— Почти месяц? Думаю, уложимся, — задумчиво протянул Данила, — тогда по триста рублей каждому из нас. А с помощниками мы сами расплатимся.
— Да ты что? Откуда такие цены? Мне дешевле маляров нанять, они за пятьдесят рублей на всех тут все закатают в разные цвета!
— Вот пусть и закатывают! — вскинула голову Ника.
— Подумайте сами, — продолжил я на них давить, — ведь это не только работа, это возможность проявить себя. Каждую картину вы можете подписать. Краску всю вам оплачу. Реализуйте себя и свой потенциал! Вы же творцы, вот вам чистый холст, — я обвел рукой окружающее пространство, — войдите в историю, творите! — Я говорил и видел, как у них разгораются глаза. — Наберите ребятишек, думаю, многие согласятся бесплатно помочь, лишь бы поучаствовать.
— Вы правы, — в глазах Ники появилось уважение, — я не смотрела на это с такой стороны. Пожалуй, я и за сто рублей готова взяться.
— Ты чего! — зашипел на нее Данила. — Триста, не меньше! Или я ухожу.
— Иди, — согласился я с ним, — привезу из других городов людей. Будут их подписи стоять под граффити. — Егор?
— Я участвую, но сто рублей мало, конечно, — покачал головой тот.
— Давайте так. Я заплачу по сто пятьдесят рублей. А если все выйдет супер и даже быстрее срока, готов поднять до двухсот, — предложил я компромиссное решение.
— Договорились, — быстро протянул мне руку довольный Данила. Так я и не понял, продешевил или нет, но руку пожал, скрепляя нашу договоренность.
Затем мы с подошедшей ко мне Ефросиньей еще полчаса общались с Валерой. Сценой и местом съемок будущего клипа он был доволен. Самым сложным оказалось выбрать время дня для съемок.
— Лучше начать часов в семь утра, — убеждал он меня, — самое лучшее освещение, еще не жарко, и в запасе будет, как минимум, часа три-четыре, чтобы все снять. Мы будем снимать на пять камер, и еще рельсы установим перед сценой.
— В семь утра не пойдет, — покачал я головой, — нам нужно собрать массовку, смонтировать оборудование, которое берем всего на день. Я планировал съемки на время после обеда.
— Нет, нет! — Он чуть ли не прыгал вокруг меня, показывая свое возмущение. — Так нельзя! Вы не представляете, сколько может возникнуть проблем, а в семь вечера — раз, и стало темно. И никаких съемок!
— Хорошо, давайте тогда часов в десять утра. В восемь мы заберем оборудование и музыкантов, смонтируем тут все, вы как раз настроитесь, и в десять можно начинать, — на мой взгляд, это звучало вполне разумно.
— И снимать по самой жаре? Я смотрел прогноз — солнце будет жарить нещадно! Все тут сляжем с солнечными ударами. Особенно вы на сцене. Какие тогда съемки? Тут же нет даже навеса! Свалится у вас барабанщик без сознания — и все!
В итоге договорились на девять утра, Валера развел меня на оплату микроавтобуса с кондиционером и холодильника с водой. Чтобы было место, где передохнуть от палящего солнца. И на перерывы каждые полчаса.
Ефросинья побежала договариваться с массовкой, а я скинул сообщение музыкантам. Дождавшись подтверждения от каждого, что все в силе, и время их устраивает, отправился домой.
— Пойдем со мной, — вместо приветствия бросил дед, увидев меня входящим в дом. Я поднялся на второй этаж вслед за ним, и мы зашли в кабинет. — Зайди, — бросил дед в телефонную трубку и выключил аппарат. Через пару минут к нам присоединился Курбатов.
— Благодарю вас, Вениамин Григорьевич, — дед встал и пожал руку Курбатову, — считаю наш контракт закрытым, с завтрашнего дня вы свободны.
— Не за что, Дмитрий Александрович, — так же степенно ответил тот, — надеюсь на дальнейшее сотрудничество, а сейчас, с вашего разрешения, пойду. Надо народ известить и подготовиться к завтрашнему отъезду.
— Не задерживаю, — дед кивнул, отпуская Курбатова.
— Виталий Алексеевич, рад был с вами поработать, — протянул тот мне руку. После рукопожатия он покинул кабинет, оставив нас с дедом вдвоем.
— Чему ты так удивлен? — поинтересовался дед, развалившись в кресле. — Курбатов и его люди весьма дорого нам обходятся. Две машины, шестнадцать человек, — он покачал головой. — Мы не настолько богаты и знатны, чтобы содержать подобную охрану.
— Наверное, ты прав. Не задумывался как-то об этом. А ты что, совсем без охраны? — решил уточнить я. Все-таки по статусу, вроде как, положено. Глава рода, путь и небольшого, но с вотчиной. Наследственный дворянин…