Неотразимый
Шрифт:
Я напоминаю своему члену, что сейчас не время и не место, сосредотачиваюсь на ее улыбке.
— Хорошо, Дракон. Сделаем это. Для начала предыстория, а затем обсудим то, что может быть у нас общим.
— Звучит неплохо, — я киваю, не волнуясь, как следовало бы в такой ситуации.
Я не актер, но пока мы строим планы на будущее — массирую икры Шэйн, она возбужденно сжимает мою руку — и это вовсе не притворство. Напоминает мою первую игру в NHL, когда наблюдал со скамейки запасных за отличными спортсменами, которых боготворил, и не мог поверить, что теперь являюсь одним из них. Играть роль влюбленного
К тому времени, как мы закончили, я сожалею, что не встретился с Шэйн во время пробежки в центральном парке, догоняя чихуахуа ее подруги, сбежавшую с поводка. И нам не следует волноваться ни о чем, кроме как выбрать место для ужина или у кого провести ночь.
— Вероятно, нам пора, — говорит Шэйн, посмотрев на часы два часа спустя. Вторая команда покидает лед, а кофе, который я принес посреди игры, остыл. — Мне нужно принять душ, переодеться, а то моя задница затекла от сидения на этом кресле.
— Могу помассировать, — невинно предлагаю я.
— О, серьезно, можешь? — со смехом спрашивает она. — Готов пойти на такую жертву?
— Мне бы не хотелось отправлять тебя на холод с онемевшей задницей, — говорю я. — Ты можешь замерзнуть и не осознать этого, пока не будет слишком поздно.
Шэйн снова смеется. Хриплый звук, от которого мне хочется посадить ее на колени и целовать, пока не издаст более сексуальные звуки только для меня.
— Сейчас октябрь, Дракон. Не думаю, что мне грозит опасность замерзнуть, но можешь предложить мне подобное в декабре, и возможно я воспользуюсь услугами по массажу своей задницы.
— Декабрь… Мне нравится, — мы смотрим друг на друга, и кажется, что между нами проскочила какая-то искра, что-то настоящее и интимное, особенное для двух людей, едва знающих друг друга.
На секунду мне кажется, что сейчас она скажет мне притормозить и отступить.
Вместо этого Шэйн опускает взгляд на свою руку, зажатую между моим бицепсом и ребрами, чтобы не замерзнуть.
— Декабрь — это мое любимое время года. Знаю, что это по-детски, но мне не хватает рождественской суеты в городе. Пустите меня покататься на коньках в Рокфеллер-центр, дайте горячего шоколада под елью и билет на спектакль Рождественских ракет. И я стану самой счастливой!
— Я запомню это, — обещаю ей, — Люблю радовать тех, кто мне нравится.
— Кстати, к разговору о тех, кто тебе нравится, — она кашляет и сжимает пальцы на моей руке. — Или тех, кто нравился. Утром меня навестила Кери.
— Что? — улыбка исчезает так быстро, что челюсть сводит. — Ты шутишь!
Шэйн качает головой, все еще отводя взгляд.
— Эм, нет. К сожалению, не шучу. Кажется, на сайтах никто не знает, кто я, так что понятия не имею, как она узнала, где я живу. Кери предупредила меня, что настолько опасна, что лучше с ней не соперничать. Возможно, у нее какие-то преступные мысли.
Ругаясь себе под нос, я поднимаюсь и отхожу от Шэйн, впервые почувствовав холод за сегодня. То, что Кери достает меня, вполне обыденно, но знание того, что она преследует Шэйн, бесит меня.
Это так… пугающе.
— Или она суперхакер, — с легкостью продолжает Шэйн. — Обладает суперхакерскими способностями, заполучила мой номер, раскрыла, кто
— Это не смешно, — я поворачиваюсь к ней лицом, держа руки по бокам и сжимая кулаки. — Почему ты не рассказала мне, когда пришла сюда?
Шэйн встает, опуская рукава пальто до запястий.
— Не знаю. Полагаю, мне не хотелось начинать с раздражающей нотки. В любом случае, никто из нас ничего не может с этим поделать. Ты же не хочешь, чтобы я пошла в полицию, верно? — она хмурится. — Кстати, как твоя рука?
— Лучше и быть не может, — лгу я, сжимая челюсть.
— Конечно, но ты прекрасно справляешься даже раненый. Наблюдая за тобой, я не догадалась бы, что у тебя есть повреждения, — Шэйн вздыхает, осознав, что не хочу говорить о сувенире, что оставила мне бывшая, когда я вышвырнул ее. — Кроме того, Кери не сказала ничего такого, ради чего стоило бы писать заявление. Сообщила, что вы оба влюблены, что после пары свиданий со мной, — она делает в воздухе символические кавычки, — ты устанешь от гребанной куклы Барби. Затем пыталась угрожать и строить из себя крутую, но поскольку она вся размером с мою ногу, эффекта это не произвело.
Я хмурюсь, упорно стоя на своем.
— Мне это все еще не нравится. Не нравится, как легко Кери добралась до тебя и как быстро. И мне не нужно теперь рассказывать тебе, насколько она опасна.
— Нет, не нужно, — Шэйн смотрит на меня так пронзительно, — но я рада, что ты, наконец, осознаешь истинную опасность. Хороший первый шаг к тому, чтобы избежать очередной раны. И указывает на возможность двигаться вперед и предпринять более решительные действия. Возможно, мне не хватало знаний, поэтому не совсем правильно действовала прежде.
— Каких знаний? — я выгибаю брови.
— О том, что заставит эту женщину оставить тебя в покое.
Она подходит ближе, кладет ладони мне на грудь, передавая волну осознания и беспокойства, проникающую в меня. Даже сейчас, когда меня волнует ее безопасность, я не могу сдержаться. От ее прикосновений моя кровь нагревается.
— Мы должны постараться сегодня, Джейк, — продолжает Шэйн тихим голосом. — Нужно чтобы Денис и все присутствующие поверили в нас, в сказку о любви с первого взгляда, в которую люди верят даже тогда, когда им говорят, что ее не существует. Если мы сможем добиться этого, люди станут говорить о нас, а не о твоей бывшей. Или о том, что произошло между вами в твоей квартире. И если говорить будут достаточно громко, Кери, возможно, осознает, что бесполезно продолжать отнимать твое время.
Я накрываю ее ладони своими, прижимая их ближе к груди.
— А если нет?
— Если нет… — она приоткрывает рот, опустив взгляд на мои губы. — Тогда я решу притвориться, что в моей духовочке готовится булочка.
— Моя булочка, — поправляю я, и меня распирает от этой мысли. Это вымышленный ребенок, вымышленный секс, но никогда прежде меня не цепляли фантазии о том, чтобы уложить женщину. И кому-то первобытному внутри меня нравится мысль о том, чтобы эта женщина родила от меня. Хочется трахать ее снова и снова, пока сомнений в том, что Шэйн носит моего ребенка, больше не возникнет.