Неписанная любовь

Просим НЕ использовать русифицированные обложки в таких социальных сетях как: Инстаграм, Тик-Ток, Фейсбук, Твиттер, Пинтерест.

Перевод группы: t.me/dreambooks1

Предупреждение о содержании

Случаи причинения себе вреда в прошлом (порезы), родитель отказался от ребенка, случаи жестокого обращения со стороны супруга или родителей, пренебрежение родительскими обязанностями, упоминания о смерти одного из родителей, дегенеративные заболевания глаз, отсутствие продовольственной безопасности в детстве, компульсивное переедание.

Это

небольшой путеводитель по главам для любителей горячих сцен, а также для тех, кто предпочитает их избегать.

Глава 39.

Глава 49.

Глава 57.

Глава 59.

Глава 62.

Тем, кто считает себя сломленным.

Я надеюсь, что вы найдете человека, который будет восхищаться вашими шрамами такими, какие они есть.

Они — знак вашей борьбы и свидетельство вашей силы.

Глава 1

Элли

— Невероятно, — очевидно будучи мазохисткой, я продолжаю пролистывать статью на компьютере, не обращая внимания на то, как сжимается мой желудок с каждой предательской строчкой.

Любимица Америки и всемирно известная звезда фолк-попа Ава Роудс, как ожидается, выпустит свой второй альбом этим летом под лейблом «MIA Records». Впервые лейбл узнал о ней во время вечера открытых микрофонов в одном из местных баров Лос-Анджелеса, где Дариус Ларкин увидел будущую звезду во время исполнения кавер-версии песни «Lies and Stolen Lullabies». Позже, в том же году, Ава выпустила свой дебютный альбом «Looking Glass», получивший признание критиков, который возвел ее на вершину ее карьеры и был удостоен премии «Грэмми».

Журналист продолжает хвастаться успешным первым альбомом Авы, который сделал из нее звезду и стал лучшим альбомом года. Тот самый альбом, в создании которого я принимала участие, хотя люди об этом не знают, поскольку мое имя никогда не указывалось в кредитах1.

Тупая боль в груди возвращается, и все благодаря невидимому кинжалу, который Ава всадила мне в спину год назад.

— Все в порядке?

Я поднимаю глаза и вижу, что меня пригвоздила к месту пара насыщенных карих глаз. Цвет и глубокий подтекст в них могут казаться теплыми и приветливыми, но человек, которому они принадлежат, совсем не такой.

Проработав у Рафаэля Лопеса няней его сына в течение восьми месяцев, я думала, что привыкла к его пугающему взгляду, но он и сейчас имеет такую же власть надо мной, как и при нашей первой встрече.

Объективно, мой босс красив.

Лицо, которому место на обложке журнала, глубокий голос, в котором звучит спокойная властность, и достаточный рост и мышечная масса, чтобы я — высокая девушка, живущая в этом городе — почувствовала себя маленькой и ничтожной. Он соответствует всем требованиям.

Горячий отец-одиночка с эмоциональным багажом больше, чем в лондонском аэропорту Хитроу во время Рождества? Есть.

Гениальный технологический миллиардер, который объединился со своим кузеном, чтобы создать «Dwelling», самое популярное приложение по недвижимости на рынке? До боли банально, но тем не менее впечатляет, так что есть и есть.

Филантроп, цель жизни которого — найти и спасти животных, подвергшихся жестокому обращению, а после приютить их в своем амбаре на заднем дворе? Тройное попадание и тройная угроза.

На самом деле, я могла бы потратить следующие тридцать минут на перечисление положительных качеств Рафаэля, но ничто, и я имею в виду абсолютно ничто, не сможет компенсировать его самый большой недостаток.

Он мой босс.

Глупая искра влечения, которую я испытывала к нему с тех пор, как мы были подростками, перестала иметь значение, когда меня наняли в качестве няни для его сына. Хотя поначалу было трудно игнорировать то, как бешено колотилось мое сердце, когда на меня смотрел мой бывший одноклассник, потребовалось всего несколько встреч, чтобы разрушить созданную мной в голове фантазию об отце-одиночке с озера Вистерия.

Моя перемена в сердце никак не связана с его сменой гардероба после развода и эстетикой дровосека, которой он придерживается последние два года, а скорее с грубым характером, который к этому прилагается. Я могу смириться с неимоверным количеством фланелевых рубашек и мытьем его пыльных ковбойских сапог, но мне претит его постоянная угрюмость и настойчивое стремление заставить меня чувствовать себя чужой, несмотря на то что я работаю на него уже почти год.

Он встает по другую сторону кухонного островка, отбрасывая тень на мраморную столешницу.

— Что случилось?

Я отшатываюсь.

— Почему ты спрашиваешь?

Он почесывает густую короткую бороду, которая покрывает половину его лица и шею.

— Разве это имеет значение?

Отчасти да, ведь раньше он никогда не беспокоил меня своими вопросами. Поэтому, чтобы не показать свою уязвимость, я стараюсь сохранять равнодушие.

— Все нормально, — я закрываю ноутбук с удивительным самообладанием.

— Если собираешься врать мне в лицо, то хотя бы смотри мне в глаза, когда делаешь это.

— Я не вру, — я отвожу взгляд от его глаз.

— Хорошая попытка. Теперь попробуй снова, не разрывая зрительного контакта. Тогда сможешь меня убедить.

Перед глазами мелькает образ того, как я обхватываю руками его горло. Я не склонна к насилию, но что-то в Рафаэле всегда пробуждает во мне все самое худшее.

Его глаза сужаются.

— Ты снова представляешь мое убийство?

— В детальных подробностях.

— Яд?

— Удушье.

В его глазах появился редкий блеск.