Непобедимое Солнце
Шрифт:
– К тому же, - продолжала Воспитательница, - это будет полезно и с педагогической точки зрения - вы сможете применить выработанные в искусственных условиях навыки, так сказать, на практике. Ну чего вы молчите?
– Вы как всегда правы, госпожа, - только и смог сказать Принц, надеясь этой стандартной формулой выйти из затруднительного положения.
Но видимо, этот ответ вполне устроил Воспитательницу.
А на следующий день, по-праздничному одетый - в белоснежно белую тунику и короткий плащ того же цвета - с букетом цветов Принц уже встречал корабль с Феей. А справа как тень стояла Воспитательница.
Когда по мостику сошла светящаяся от счастья Фея - он её сразу же узнал!
– сердце
– Помните про этикет - не вздумайте меня опозорить!
Фея буквально подлетела к Принцу и хотела уже броситься ему на шею, но Принц вежливо ей поклонился, важно взял её правую руку и поднес к своим губам, затем вручил ей букет цветов и заученным тоном произнес:
– Вы так прекрасны, госпожа! Я рад вас приветствовать на этом чудесном Острове!
Фея с удивлением посмотрела на Принца, ничего не понимая, но промолчала. Затем она широко улыбнулась и обняла Принца:
– Спасибо, мой дорогой! Ты даже не представляешь, как я по тебе скучала!
После этого она, наконец, заметила стоявшую справа Воспитательницу. Воспитательница явно была взволнована - ещё бы, сама фея первого ранга, фрейлина Её Премудрости, будет проверять качество её работы и, может быть, даже доложит на самый "верх" о её успехах или просчетах! Она вся побледнела и немного неловко склонив голову, поклонилась.
– Ваше Высочество, судебная воспитательница 486, фея 5-го ранга, к Вашим услугам!
Фее очень захотелось отправить эту Воспитательницу куда подальше, но она сдержалась и, широко улыбнувшись, обняла её:
– Здравствуйте, сестра! Я рада Вас видеть. Надеюсь, мой муж не сильно Вас утомил?
– О, нет, сестра, он был удивительно способным... учеником - и, повернувшись в сторону Принца, сделала "большие глаза".
После этого все трое отправились домой, проходя по уютным дорожкам, покрытым белым хрупким песком, по обе стороны обсаженным пальмами, с бегающими по ним говорящими обезьянами и попугаями. Принц держал за руку Фею и молчал. А Фея без умолку рассказывала о том, как она привезла из их старого домика ко двору Их Премудрости детей, как они теперь там поживают, как они выросли, как Осленок уже научил их читать и писать и даже делать простейшие заклинания, ведь девочку надо потихоньку готовить к поступлению в Школу фей, как они скучают по папе и рисуют его на бумаге цветными карандашами... При этом она краем глаза наблюдала за Принцем, но он лишь тихо улыбался и молчал, изредка вставляя, под грозными взглядами Воспитательницы, малозначимые фразы, вроде "как здорово, госпожа", "я так рад, госпожа", "я тоже очень скучаю, госпожа".
От такой "беседы" настроение Феи мало-помалу начинало портиться. Она просто не узнавала Принца! Если на корабле это было понятно - ведь необходимо же было его очистить от последствий колдовства Непобедимого Солнца -, то здесь это выглядело уж очень странным.
Так они дошли до хижины. Назойливая "Воспитательница" продолжала следовать за ними как тень, ни на минуту не давая Фее почувствовать себя женой Принца. И все время сверлила его глазами, как ненормальная. Наконец, они дошли до "полигона", вошли внутрь хижины и сели за стол. Точнее, сели только феи, а Принц вдруг стал заниматься тем, что делали обычно Зверята - прислуживать за столом, причем веселые мордочки Зверят по сравнению с лицом Принца выглядели просто образцом интеллекта.
Принц автоматически ставил тарелки, нарезал овощи, наливал сок, подвязывал салфетки...
Наконец, Фея не выдержала:
– Дорогой, садись же наконец, я и сама могу себе положить! А, лучше, давай-ка я сама всё сделаю, - и тут же стала наливать розовый сок в стакан Принца и сама разрезать
– Дорогая сестра, - вдруг вмешалась побелевшая от возмущения Воспитательница, - осмелюсь Вам доложить, что воспитательно-лечебная программа подразумевает, что муж феи должен усвоить совершенно противоположную роль в семье, роль...
Но терпение Феи, и без того натянутое как струна, теперь окончательно лопнуло.
– Сестра, я чего-то не понимаю?! Кто решает, как устраивать мою семейную жизнь - вы или я?!
– Вы, конечно, но...
– Никаких "но". Я, и только я, и больше никто. Наш брак благословлен Триединой Премудростью, и я взяла ответственность за этого человека, и несу её только я - и никто больше. И вообще, дорогая, неужели я не могу побыть со своим мужем хотя бы несколько часов наедине? Разве это не мое свидание?
– Щеки Феи загорелись пунцовым пламенем, из глаз вот-вот вырвутся искры, а руки её гневно уперлись в бока.
– Да, конечно, старшая сестра, - испуганно пробормотала Воспитательница, вставая, - разрешите мне идти?
– Разрешаю. У Вас сегодня выходной, до утра. Желаю Вам его провести максимально полезно и приятно, дорогая, - уже спокойно произнесла Фея.
Воспитательница поклонилась, отдала честь и быстро удалилась, твердо решив для себя сегодня же отразить все сказанное Феей в своем отчете вышестоящим инстанциям.
А Фея, уже позабыв о назойливой "воспитательнице", бросилась к Принцу, села рядом с ним за стол и что было сил обняла его и расцеловала в обе щеки, заливаясь слезами.
– Что, ну что, что же они сделали с тобой, любимый?! О, Создатель, что же они сделали с тобой?!
Но Принц лишь с немым восторгом смотрел на Фею, не в силах ничего сказать. Розовый туман никак не хотел покидать его головы, в нем безвозвратно тонули любые зачатки мысли.
Целый день напролет счастливые супруги гуляли. По побережью, по пальмовому лесу, заходили даже в предгорья, а потом вместе валялись на пляже и плавали в светло-зеленой, теплой как парное молоко воде лагуны. Фея старалась всегда, когда было возможно, держать Принца за руку и говорила, говорила и говорила, не дожидаясь ответа. Принц не понимал её речей, и просто слушал, как собака слушает хозяина, радостно и восхищенно. А потом они вернулись вечером в хижину, и Фея не позволила Принцу сервировать ей стол, готовить ароматическую ванну из розовой воды и розовых лепестков и даже, о, ужас, не позволила ему взбивать перины и стелить простыни на кровати! Принц воспринял это совершенно спокойно - ведь главное было повиноваться жене, а что она хочет - готовить ванну или не готовить - это уже и неважно. А когда Принц заснул, Фея долго ещё не спала и смотрела на его такое спокойное, такое по-детски доброе лицо, гладила его тонкими пальчиками по лицу и по её щекам лились теплые слезы...
А утром были тяжелые проводы. Фея всю дорогу рыдала, не скрывая слез, как девчонка-школьница, а Принц лишь тихо поглаживал её по руке, опять не в силах произнести ни слова, но его взгляд выражал почти животную тоску, тоску собаки по своей хозяйке.
– Я... обязательно... обязательно... добьюсь... твоего... досрочного... освобождения... дорогой... обязательно... Я сделаю... я сделаю... все... возможное... у меня... есть... связи...
– всхлипывая и утирая глаза платочком, прерывистым голосом говорила Фея.
– Ты потерпи ещё немножечко, дорогой, потерпи... Я обязательно заберу тебя отсюда, обязательно, вот увидишь, и все у нас будет хорошо, как раньше, вот увидишь!